Бандит
Шрифт:
К этому времени Энтони успел вполне овладеть собой: он преспокойно сложил письмо и положил его в карман.
Затем, снова посмотрев на бумажку с подписью финансового короля, он с важностью произнес:
— Я крайне сожалею, что лишен возможности открыть вам цель моей миссии. Я спешно должен выехать в Берлин, Вену и Константинополь… Оттуда мне придется на несколько дней заехать в Рим по дороге в Танжер… Через месяц я буду в Гибралтаре, а там сяду на пароход, чтобы отправиться в Англию…
И он полным достоинства жестом протянул бельгийцу письмо мистера Монсара.
«Прошу
— Я думаю, что обойдусь шестьюстами фунтами, — небрежно бросил Энтони.
Месье Ламон поспешил отсчитать и вручить ему шестьсот фунтов.
Через несколько дней мистер Монсар, получив от своего агента уведомление о выплаченной мистеру Ньютону сумме, в ярости поспешил к дочери.
— Какой мерзавец! Какой жулик! — завопил он.
— О ком ты говоришь, папочка? — спокойно спросила дочь. Вокруг тебя столько мерзавцев и жуликов…
— Этот! Мистер Ньютон!.. — воскликнул отец. — Я велел Ламону возместить ему путевые издержки… И он слизал у меня шестьсот фунтов.
Девушка звонко расхохоталась.
— Он наплел Ламону всякую чепуху, — продолжал взбешенный Монсар. — Будто ему нужно вернуться в Англию через Берлин, Вену, Константинополь и Рим…
— Что ж! Благодари Бога, что он не пожелал возвращаться через Владивосток и Америку.
Глава 3.
КЛАД
Энтони Ньютон открыл окно и облокотился о подоконник, вдыхая утреннюю прохладу. Этим ясным летним утром солнечные лучи преобразили крыши соседних домов, и даже городские трубы выглядели нарядно. Энтони невольно залюбовался ими…
Он не сомневался в правильности сделанного выбора, зарабатывая вполне достаточно, чтобы быть сытым. Это был честный заработок: не выходя за рамки общественной благопристойности, он преуспевал, оставаясь в ладу со своей совестью. И Тони не кривил душой, считая себя несравненно благопристойнее многих экспонатов своей картинной галереи, заполнявшей одну из стен его номера. Тони называл ее «мой иконостас». Это были вырезанные с первых полос газет портреты воротил большого бизнеса; коллекция служила для Тони предметом гордости и неисчерпаемым кладезем возможностей…
Он недавно обзавелся компаньоном — Биллом Фаррелом. Фаррел был тощ, долговяз и во всем старался походить на своего патрона. Сегодня Тони намеревался поручить Биллу первое серьезное дело.
Билл сидел в кресле, важно попыхивая трубкой и пуская дым колечками.
— Слушай и запоминай! — начал Тони, указывая на «иконостас». — Начнем сегодня с верхнего ряда. Это Вильям Мак Нил (настоящая фамилия Бернштейн) — мясной король… Это Гарри Декл — король стали, следом за ним Теодор Матч — корабельный король. Далее ты видишь Николаса Флекка — короля пищевых продуктов. А этот джентльмен с носом-картошкой Митчел Блогг — король варенья. Этот, с очками в роговой оправе — хлопчатобумажный король… Косоглазый с бриллиантовой булавкой в галстуке — нефтяной король. Отвесь глубокий
— С чего это вдруг? — изумился Билл.
— Я силюсь объяснить тебе, что некоторые излишки, «заработанные» этими джентльменами, должны перейти в наши карманы! — весело возразил Энтони.
— Гм… я и не знал, что у тебя такие прекрасные знакомства, — для солидности бесстрастно обронил Билл.
— Время — деньги… Детали предстоящей операции обсудим в моей конторе. Поехали! Выше голову, дружище!
На двери его маленькой конторы на Теобальдс-роуд висела медная дощечка:
«Э. Ньютон. Частное сыскное бюро».
Энтони уселся за письменный стол и вытащил из папки две газетные вырезки, положив их перед собой вместе с железнодорожным расписанием.
— Послушай! — воскликнул Тони. — Я прочту тебе описание аукциона у Флоретти. «Резная шкатулка красного дерева, содержащая различные рукописи, досталась мистеру Николасу Флекку». Не буду тебе докучать дальнейшими подробностями… Мистер Флекк — знаменитый коллекционер и отъявленный негодяй.
Тони взял в руки другую газетную вырезку.
— «Спешно: в Слау продается небольшой дом с участком в один акр. Цена 250 фунтов». Поторопись, Билл, редингская электричка отправляется в двенадцать двадцать…
— Постой! И купить этот дом должен я? — спросил ошеломленный Билл.
Тони утвердительно кивнул.
— Именно. Ты должен купить этот дом. Я уже осматривал его; у меня даже есть его план… Все же не заключай сделки, пока не получишь от меня подтверждения. Никто не должен знать, что ты действуешь от моего имени…
Час спустя Билл уже сидел в поезде. Тони вернулся в отель и принялся за работу.
В одном из ящиков комода хранились пожелтевшие листы пергамента, и он весь день что-то строчил на них мелким бисерным почерком.
Мистер Флекк был поистине одним из воротил финансового и делового мира. По его воле рынки Лондона, Копенгагена, Роттердама понижали и повышали цены на масло.
В Соединенном Королевстве у него был шестьсот тридцать один склад пищевых продуктов. От времени до времени пресса извещала англичан, что «фирма прилагает все усилия для снабжения населения дешевым маслом», но «что вследствие неурожая в Дании или в Ирландии и повышения фрахта, цена на масло должна быть повышена на три пенса»
Покупатели ворчали, но покорялись судьбе, и миллиарды лишних пенсов текли в казну удачливого предпринимателя.
У мистера Флекка был свой дом на Сент-Джонс-сквер в лучшей части Лондона. Кроме того, ему принадлежали: образцовая ферма в Норфолке, охота в Йоркшире и рыболовная речка в Шотландии. Правда, он не был ни охотником, ни рыболовом, но — «настоящий джентльмен должен быть спортсменом»! Это был обрюзгший, толстый человек, в облике которого было что-то бульдожье. Любимым его развлечением было лежать у себя на ферме под стогом сена и читать детективы.