Бандитская Голгофа
Шрифт:
Только вот Саша, похоже, не совсем заложница. Никита застал ее в кают-компании с Годовиковым. И так они оба были увлечены друг другом, что даже не заметили, как остались без прикрытия. В обойме у Ивана работали профессионалы, да и Никита сам кое-чего стоил. Они все сделали как надо, и даже обошлось без жертв. Иван, правда, кого-то придушил, но парня вроде бы откачали…
— Ты что здесь делаешь? — возмущенно спросила Саша, бросая взгляд на Годовикова, который лежал на полу в наручниках. — Что за произвол? Это моя яхта! Я буду жаловаться!
— Жалуйся. А заодно объяснишь, почему Лариса у тебя в каюте связанная. А почему муж твой связан?
— Э-э… Это все Миша! — растерялась Саша. — Это все он!
— Что он?
— Ну, яхту захватил! И меня!
— И тебя?
— Да, и меня! А потом сказал, что Лариса ему больше не нужна! Что со мной лучше!
— Это игра! Это всего лишь была игра! — подал голос Миша. — Я хотел пошутить над Ларисой. И над этой тоже…
Какое-то время Саша напряженно смотрела на него, а затем кивнула:
— Да, это была игра… Ну, телохранитель пострадал, это по-настоящему, но я ему компенсирую ущерб…
Никита презрительно усмехнулся, глянув на Сашу. Не хочет она портить отношения с Годовиковым. Ворон ворону, как говорится, глаз не выклюет. И со своим пострадавшим телохранителем она договорится, и с командой тоже. И мужа уговорит не заявлять на Мишу. А вот Никита может остаться крайним, и Малик со своими людьми тоже…
Впрочем, Никита и не думал никого арестовывать. Вроде бы и собирался он к ментам, но потом отказался от этой мысли: не дело это, любимую женщину под каток бросать. А Ларису, как ни крути, он все-таки любил, хотя и не хотел оставаться с ней.
— Пауки в банке, — усмехнулся Никита, глянув на Ивана, который с интересом рассматривал кают-компанию.
Что ни говори, а яхта у Саши похожа на мечту, как снаружи, так и изнутри. Только у Никиты одно желание, как можно поскорее убраться отсюда.
— Сожрали бы друг друга, если бы не мы… — Он угрюмо посмотрел на Сашу и, кивнув на Ивана, сказал: — Договор подпишешь, и гуд бай.
— Какой договор?
— Яхта твоя на охране у фирмы «Арсенал» состояла. Яхта была захвачена, оперативная группа прибыла на место. Пятьдесят тысяч долларов переведешь на счет фирмы.
Таких условий Малик не выдвигал, но ведь Саша не разорится, если оплатит оказанные услуги по высшему разряду. Себе Никита точно ничего не возьмет.
— Пятьдесят тысяч? А не дорого?
— Ну, мы можем и обратно. Оставим все, как есть…
— С Мишей оставите? — озадаченно задумалась Саша.
— Да, в банке с этим пауком.
— Да нет, не надо. Хорошо, пусть будет пятьдесят тысяч. Где подписывать? — засуетилась она.
Никита оставил Ивана решать с ней проблемы, а сам отправился к Ларисе.
Она встретила его в штыки, со злостью взглянула на него и зашипела:
— Ты не можешь сдать меня ментам!
— Почему?
— Потому что ты сам в дерьме по уши! Думаешь, я не знаю, куда ты дел трупы киллеров?
Никита удрученно кивнул. Да, что-то в этом роде он и предполагал услышать.
— Нет здесь никаких ментов. И не было. Я здесь. Только не знаю зачем, — сказал он, вынимая из чехла на поясе нож.
Он ожидал услышать от Ларисы хоть что-то похожее на раскаяние, поэтому и оставил ее здесь в одиночестве. Но вместо бальзама на душу получил ядовитый плевок в лицо.
Лариса не изменилась. И никогда не изменится. Да ему это и не нужно.
— И что дальше? — спросила она, поднимаясь с пола.
— Пойду Макара развяжу, — усмехнулся Никита. — Может, он тебя защитит. Если сможет.
— От кого защитит?
— От Миши.
— От этого предателя надо избавиться! — Лариса схватила Никиту за руку, заговорщицки заглядывая ему в глаза: — Избавимся от него и будем вместе!
Никита вырвал руку и вышел из каюты. Ощущение было таким, словно он из гадюшника вышел на свободу.
Саша подписала договор, и Малик взял над ней шефство. Ларису, Годовикова с их людьми он усадил в свой катер и под надзором своих сотрудников отправил их на берег. Сам же остался на яхте. Вместе с Никитой. Во-первых, катер их не вмещал. А главное, Никита не хотел находиться рядом с Ларисой и ее мужем. Пусть они сами там разбираются, пусть пожирают друг друга, а он умывает руки.
Наигрался Никита, хватит с него. На берег, домой, к жене, к тихому семейному счастью, а чертова карусель пусть крутится где-нибудь далеко и без него…