Бандиты в белых воротничках. Как разворовывали Россию
Шрифт:
— Следствие по делу Лернера очень запутанное, — рассказывал начальник отдела полиции по расследованию особо тяжких преступлений Моше Мизрахи. — Полицейские изучили десятки тысяч документов, и им удалось расшифровать сложнейшую технику, целую систему, по которой действовал подозреваемый.
Основным приемом, которым пользовался «великий комбинатор», было использование в большинстве операций подставных фирм-однодневок и подставных менеджеров. В офисе Лернера был обнаружен не один десяток поддельных печатей несуществующих израильских и зарубежных компаний. Кстати, и значительная часть недвижимости, которую приобрел наш герой, была оформлена на подставных лиц. В частности,
Очень скоро дело Лернера приобрело и явно политическую окраску. Выяснилось, что «великий комбинатор» очень активно играл в политику. Он даже планировал, войдя в одну из партий, стать депутатом кнессета — чтобы отстаивать интересы русскоязычной общины, — но потом соратники его от этих амбициозных планов отговорили.
Но Лернер продолжал активно обрастать политическими связями. Для начала он вступил в «Ликуд» — одну из двух ведущих партий Израиля. Затем установил контакты с весьма влиятельной Партией репатриантов из СНГ. Во время избирательной кампании он предложил свои услуги второй ведущей партии Израиля — «Авода» (Партия труда). Одновременно он активно заигрывал с партией «Третий путь».
В заигрывании с партийными боссами ничего криминального нет. А вот подкуп политиков — это по израильским законам довольно серьезное преступление. И случаи подкупа — точнее, его попыток — были зафиксированы. В ордере на арест соратника нашего героя Зеева Орбаха (он отвечал за связи с общественностью) говорилось, что тот «получил от Цви Бен-Ари (израильское имя Лернера. — А. М.) сотни тысяч шекелей за посредничество в противозаконных сделках и установлении хороших отношений между Цви Бен-Ари и политическими деятелями».
Один из самых скандальных эпизодов был связан с Именем Натана Щаранского — известного в советские годы диссидента, который, как и Лернер, энное количество времени провел в местах не столь отдаленных. В Израиле он возглавил политическое объединение выходцев из России и после удачного выступления на выборах получил пост министра промышленности и торговли.
Речь шла о 5 миллионах долларов, которые Лернер якобы собирался пожертвовать в пользу партии Щаранского «Исраэль ба-Алия». По одной из версий, в 1996 году к президенту ПРИФКа обратился помощник Щаранского некий г-н Воронель. Правда, формально он просил деньги не для своего шефа, а для ученых — эмигрантов из бывшего СССР, входивших в партию Щаранского. Согласно этой версии, Лернер в принципе не отказал, но обусловил выделение денег ответной услугой министра промышленности и торговли. Щаранский, по замыслу комбинатора, должен был помочь ему в открытии русско-израильского банка — разрешения на который никак не давали местные финансовые власти. Однако Щаранский от этой сделки отказался.
Впрочем, адвокат Йорам Шефтель эту версию опровергал весьма любопытным образом: «Зачем Лернеру было давать взятку через какого-то помощника Щаранского, если они были в таких отношениях, что Лернер в любое время мог с ним встретиться?»
Действительно, по ходу дела выяснялось, что одиозный бизнесмен был вхож практически в любые кабинеты. Остается только удивляться, как ему удалось обрасти такими связями всего за три года своего пребывания на земле обетованной.
Еще один эпизод связан с попыткой Лернера оказать услугу Партии труда («Авода»). Он предлагал профинансировать ее предвыборную кампанию — но не напрямую, а через организацию ее рекламы по российскому телевидению. По одной из версий, партийные боссы сперва склонялись к тому, чтобы принять от Лернера такое пожертвование, но, когда руководитель партии г-н Кахалани узнал, что бизнесмен разъезжает на «Мерседесе» в сопровождении многочисленных телохранителей, он от этого варианта отказался. Сказав при этом, что от Лернера идет «дурной запах».
Впрочем, в печать просочились сведения, что кое-каких политиков Лернер все-таки рекламировал при посредстве Останкино. Однако доказать эти эпизоды следователи, видимо, не смогли.
Так или иначе, усилия нашего героя по созданию определенного общественного мнения не прошли даром. Вскоре после его ареста русскоязычная пресса обрушилась на израильские правоохранительные органы с требованием прекратить травлю «русских». Несколько партийных функционеров обратились с посланием к депутатам кнессета с требованием немедленно разобраться в ситуации. В Ашкелоне и Иерусалиме (по месту «прописки» и по месту судебного процесса) неоднократно проходили весьма внушительные демонстрации в защиту «честного бизнесмена и мецената». Демонстранты подробно рассказывали тележурналистам о многозначительных благотворительных проектах и всевозможных акциях Григория Львовича в поддержку обездоленного русскоязычного населения.
Одну из таких демонстраций устроил русский комитет по борьбе за права человека. На митинге присутствовало — что характерно — несколько членов кнессета от уже упомянутых партий «Авода» и «Исраэль ба-Алия» (партия Щаранского). Парламентарий от «Исраэль ба-Алия» Юрий Штерн заявил, что дело Лернера является ярким примером того, как полиция ущемляет права выходцев из СССР и России и преследует их. Он сообщил также, что большинство депутатов от этой партии вызывались в полицию для дачи показаний. Естественно, это было расценено как явно политическое давление. Адвокат Лернера Йорам Шефтель пошел еще дальше: «Это политический процесс, который должен показать, что русскоязычное население Израиля — это мафия».
Лернер и фемида
И все-таки Лернер признал то, что пытался подкупить израильских политиков. Признал он и еще две дюжины других преступлений — от финансовых махинаций до использования подложных документов. Это была выдающаяся победа израильского правосудия. Те невероятные усилия — от строительства специальной тюремной камеры до подключения к оперативно-следственным мероприятиям ста двадцати специалистов и более сотни свидетелей, — усилия, которые затратили тамошние борцы с оргпреступностью на борьбу с одним мошенником, — в конечном счете оправдались.
Успех был обеспечен не только ударным трудом агентов и сыщиков, но и современной правовой системой. А именно двумя крайне важными в такого рода делах правовыми институтами: государственной защитой свидетелей и сделкой с правосудием. Победу сыщикам обеспечило согласие одной из главных соратниц Лернера — Натальи Лозинской — давать против него показания. То, что она ни при каких обстоятельствах не стала бы делать в России, Лозинская согласилась сделать в Израиле, где ей была обеспечена надежная защита со стороны государства и необходимая в таких ситуациях материальная поддержка.
То, на что в Москве Лернер пошел бы только при одном условии — если бы его жестоко и ежедневно избивали, — в Иерусалиме он согласился сделать без всякого давления. Речь идет о пресловутой сделке с правосудием — которая предусмотрена в большинстве цивилизованных стран и которую наше средневековое законодательство упорно отвергает. Подсудимый соглашается признать несколько пунктов обвинения, а взамен следственные органы обязуются снять с него остальные обвинения и соответственно скостить срок.