Бандиты времен социализма (Хроника российской преступности 1917-1991 гг.)

За те несколько лет издательского бума, что переживает наша страна, в свет успело выйти огромное количество детективной литературы. И если пять лет назад львиную долю книг этого жанра составляла переводная литература, то сегодня пальму первенства прочно держат отечественные детективщики. Каких только детективов на русскую тему не встретишь сегодня на прилавках книжных магазинов! Однако в огромном море подобного рода литературы читатель практически не встречает книг документальных, а тем более хроникальных, где авторскому вымыслу практически нет места. И ведь это удивительно, что, имея богатейшую криминальную историю, наша страна до сих пор не имеет собственной книги под названием "Хроника российской преступности". Совсем недавно подобная книга об

американской преступности была издана в США, в Англии выходит "Энциклопедия преступности", да и другие западные страны уделяют значительно больше внимания собственному криминалу, нежели мы. России и в этом отношении придется вновь наверстывать упущенное.

Первые шаги в этом направлении уже сделаны. За короткое время свет увидели две книги профессиональных журналистов, повествующих об отечественной преступности. Это "Бандитский Петербург" А. Константинова и "Москва бандитская" Н. Модестова. И хотя эти книги в чем-то похожи одна на другую и в них речь вдет только об организованной преступности, успех, который они имеют у чжателя, говорит сам за себя: документальная проза необходима сегодня как воздух. Вот почему издательство «ЭКСМО» выпускает в свет книгу молодого автора Ф. Раззакова "Хроника российской преступности".

Два тома этой книги охватывают огромный отрезок времени в жизни нашей страны (1917–1995 гг.) и практически впервые подробно повествуют обо всех громких преступлениях, произошедших за эти годы как на территории бывшего СССР, так и нынешнего СНГ. На основе богатого фактического материала автор создает криминальную хронику страны, включающую как широко известные уголовные дела, так и те, что не получили общественного резонанса: ограбление Патриаршей ризницы и Музея изобразительных искусства, убийство депутата Верховного Совета и взрыв в Мавзолее, ограбление Ереванского банка и убийство популярного киноактера. Особый интерес представляют собой страницы, рассказывающие о становлении МУРа и образовании касты воров в законе. Среди антигероев этой книги: знаменитые налетчики Яков Кошельков и Ленька Пантелеев, лжеполковник Павленко и бандит Митин, валютчик Рокотов и маньяк Ионесян, фальшивомонетчик Баранов и братья-бандиты Толстопятовы. Все это и многое другое читатель найдет в первом томе книги "Бандиты времен социализма".

Ушедшая в небытие в феврале 1917 года великая царская Россия оставила новым правителям довольно пестрый и профессиональный уголовный мир. Но лучшее, что смогла сделать новая демократическая власть с этим миром, это тут же объявить ему в марте 17-го года всеобщую амнистию. После нее тысячи уголовников заполонили Россию от края и до края, и той же весной преступность в стране сделала небывалый скачок. Если весной 1916 года в Москве было совершено 3618 преступлений, то в тот же период 17-го — свыше 20 тысяч. Если в 1913 году в Москве в день поступало до 20 заявлений о крупных кражах, то с весны 1917 года — больше сотни. То же самое происходило и с убийствами. В том же 1913-м из каждых ста осужденных менее всего убийц оказывалось в Москве.

В 1913 году в Швейцарии на Международном криминалистическом конгрессе Московская сыскная полиция (ее тогда возглавлял Аркадий Францевич Кошко) была признана лучшей в мире. Раскрываемость преступлений в Москве составляла 52 %. А ведь до прихода в московскую сыскную полицию А. Кошко (май 1908 г.) дела обстояли крайне скверно. Ее начальник был уличен во взятках и полном развале сыскного дела. Прошло всего пять лет, и московские сыщики обогнали своих коллег из Санкт-Петербурга и достойно представили Россию на конгрессе в Швейцарии.

После февраля 17-го убийства в Белокаменной выросли в 10 раз, а раскрываемость их равнялась практически нулю. Можно сказать, что кровавая бойня на фронте дала жестокие уроки убийств, грабежей и насилия миллионам людей. И вот тогда россияне, стеная и плача под бандитскими ножами и обрезами, призвали к власти партию порядка — большевиков. Так произошла Великая Октябрьская революция.

Большевики, не обремененные никакими буржуазными привычками типа "суда присяжных" или "презумпции невиновности" и приравняв любое уголовное преступление к категории политического, железной рукой принялись наводить порядок в стране. 28 октября (10 ноября) 1917 года была создана советская милиция. 20 декабря того же года появляется ВЧК.

Первым заведующим Управлением милиции НКВД РСФСР, а затем начальником Главного управления милиции стал большевик с 1912 года Андрей Дижбит. При нем Главное управление состояло из пяти отделов: общего (наружная служба и контроль за порядком на улицах), инструкторского, снабжения, информационного и культурно-просветительного. Уголовный розыск тогда находился в ведении Народного комиссариата юстиции. Правда, уже при Дижбите по его настоянию перед правительством был поставлен вопрос об объединении сил в руках Наркомата внутренних дел. Вскоре уголовный розыск перешел в ведение НКВД. Случилось это в октябре 18-го. До Октябрьской революции в преступном мире России существовали четыре устойчивые касты уголовников: «Иваны», «храпы», «игроки» и «шпанка». «Иванами» звали себя те, кто занимался грабежами, кто всегда стремился к лидерству и вел себя достаточно агрессивно по отношению к другим заключенным. «Храпы» были любителями загребать жар чужими руками, их благосостояние базировалось на активном обмане своих же товарищей по заключению. «Игроками» назывались карточные и иные шулера, самые интеллигентные и образованные люди в преступной среде. И, наконец, четвертая каста — «шпанка» — представляла собой низшее сословие заключенных, всеми презираемое и гонимое.

Октябрьская революция и гражданская война заметно пополнили армию уголовных преступников России за счет представителей мелкой буржуазии, анархистов и проигравших войну белогвардейцев. И все же первый эшелон этой многочисленной армии составляли тогда преступники с давним, еще дореволюционным уголовным прошлым. «Иваны», объединявшиеся в банды, буквально терроризировали население не только мелких провинциальных городов, но и таких, как Москва и Петроград. Поэтому неоценимую услугу молодой советской правоохранительной системе могли бы оказать в борьбе с разнузданным бандитизмом старые специалисты, асы царского сыска. Когда в январе 1918 года из Патриаршей ризницы Московского Кремля преступники похитили изумруды, сапфиры, редкие бриллианты, Евангелие 1648 года в золотом окладе с бриллиантами, Евангелие XII века, золотую чашу весом 34 фунта и много других ценностей на общую сумму 30 миллионов рублей, огромную помощь в поимке преступников московским сыщикам оказал Иван Свитнев из Саратова, до февраля 1917 года служивший надзирателем саратовского сыскного отделения.

Как было установлено в ходе предварительного следствия, преступники проникли в ризницу через окно со стороны Царь-колокола. Никаких особенных зацепок, по которым можно было бы определить личность преступников, на месте преступления найдено не было. Перед совершенно не обученными сыщиками МУРа встала трудная задача: в хаосе тех лет найти и задержать преступников.

Первое, что сделали сыщики, — установили контроль за всеми рынками сбыта антиквариата в Москве. Судя по всему, преступники совершали ограбление с единственной целью — нажиться, поэтому они должны были попытаться продать похищенное как можно быстрее. К тому же они явно не придавали серьезного значения сыскным подразделениям новой власти, считая, что царским сыщикам равноценной замены все равно нет. На этом, собственно, они и прокололись.

Первую партию украденных драгоценностей преступники решили продать в далеком от Москвы Саратове. Действовали они при этом не особенно осторожно — отдали золотые украшения двум перекупщикам и договорились, что ровно через три дня в ресторане «Товарищество» встретятся для получения денег. Однако перекупщики сразу попали в поле зрения местной милиции, которая почти в каждой гостинице или ресторане имела своих негласных агентов. Один из них и заприметил 12 марта 1918 года мужчину и женщину, которые с рук предлагали людям купить у них драгоценности. Буквально через час после этого оба торговца были задержаны и доставлены к заместителю начальника саратовской милиции Ивану Свитневу.