Банды Нью-Йорка
Шрифт:
Мэр Опдайк не подумал о том, чтобы выставить охрану у собственного дома, но его соседи осознали, как велика угроза нападения, и когда мятежники пришли на Первую авеню, то обнаружили, что дом и территорию охраняют более 50 вооруженных горожан под командованием полковника Б.Ф. Маньерре. Увидев эти силы, бунтовщики без единого выстрела бросились обратно через весь город, чтобы присоединиться к огромной толпе, собравшейся перед приютом для цветных детей-сирот на Пятой авеню, чуть севернее теперешней Публичной библиотеки, где сейчас центр района модных магазинов. Приют представлял собой четырехэтажное кирпичное строение и имел два трехэтажных крыла. В нем находилось 200 негритянских детей в возрасте до 12 лет и примерно 50 взрослых из обслуживающего персонала. Суперинтендент Уильям Дэвис забаррикадировал двери, когда начала собираться толпа, и, пока мятежники ломали их, вывел детей через черный ход и задворки на Мэдисон-авеню, откуда их отвезли в здание 22-го полицейского участка на Сорок седьмой
Приют для цветных детей-сирот на Пятой авеню
Только дети успели покинуть приют, как двери были сорваны с петель и бандиты ворвались в здание. Банды поменьше тем временем хозяйничали в домах и магазинах по соседству, занимаясь грабежом и поджогами.
В здании подонки разломали мебель топорами и убили маленькую негритянку, которая спряталась под кроватью и была забыта при спешной эвакуации. Кровати, всякую мелочь и детские игрушки вынесли, а здание подожгли в нескольких местах. На пожар прибыл Джон Декер из пожарного управления с двумя бригадами; его дважды сбивали с ног при попытке протянуть в дом брандспойты, но все же ему и 15 пожарным удалось проникнуть внутрь. Около полудюжины очагов возгорания они потушили, но в конце концов превосходящая толпа мятежников вышвырнула их на улицу, где им осталось только смотреть, как догорает приют, а с ним и три соседних здания.
На протяжении нескольких часов мятежом был охвачен только центр города; ни одна из групп погромщиков не проникла ниже Двадцать первой улицы, кроме той огромной толпы, которую разогнал инспектор Карпентер на Бродвее. Но во второй половине дня из Пяти Точек, Бауэри и прибрежных районов начали стекаться гангстеры, образуя в различных точках нижней части города новые толпы. Вскоре стали поступать доклады о вспышках насилия во всех частях Манхэттена к югу от Пятьдесят девятой улицы. Нападения совершались на негритянские поселения на востоке и западе нижней части города; несколько домов было разгромлены или сожжены, а их обитатели – избиты или убиты. 20 негритянских семей были оставлены без крова на улицах Леонард и Бакстер, а в ресторан Крука на Нассау-стрит ворвались бандиты и избили негров-официантов. На Пелл-стрит было разрушено полдюжины домов, толпа вломилась и в известный квартал Арч-Блок на Томпсон-стрит, переполненный нищим негритянским населением. Мятежники разгромили кабак, который держала Большая Сью, она же Черепаха, и, после того как ее избила банда ирландок, все спиртное было конфисковано и роздано мятежникам. Полупьяная толпа понеслась дальше по району, продолжая поджигать, грабить и убивать.
5
К ночи практически весь Нью-Йорк был в руках мятежников, отовсюду поступали доклады о том, что небольшие отряды полиции разгромлены и бежали, а армейские подразделения в количестве достаточном, чтобы что-то изменить, пока не подоспели. Темноту рассеивал огонь множества пылающих домов, и душная июльская ночь становилась еще душнее от густого черного дыма, окутавшего город. Вечером поступила информация о вспышках насилия в Гарлеме и верхней части Вест-Сайда, которые завершились сожжением чуть позже полуночи дома почтмейстера Авраама Уэйкмена на западе Восемьдесят шестой улицы. Около восьми часов вечера штаб полиции получил сообщение о том, что в верхней части города собралась большая толпа и что эта толпа движется вниз по Пятой авеню, не скрывая своего намерения повесить Гораса Грили и сжечь здание газеты «Трибюн» на площади Издательств, напротив муниципалитета. В начале Двадцатых улиц толпа под предводительством громилы с американским флагом в руках повернула на восток и проследовала вниз по Третьей авеню до Бауэри, затем – по Чэтэм-сквер и Парк-роу. Тысячи человек распевали во все горло:
Вздернем Грили-старика на старой яблоне,Вздернем Грили-старика на старой яблоне,Вздернем Грили-старика на старой яблоне,И пусть себе катится в ад!Весь вечер толпа уже собиралась перед муниципалитетом и на площади Издательств, и, когда в нее влились людские массы из верхней части города, мятежники бросились на штурм. Сержант Девурсни попытался защитить здание в одиночку, голыми руками, и яростно сражался в дверях так, что вокруг него образовался завал из убитых и покалеченных, но в конце концов его одолели, и толпа ворвалась в здание, неся опустошение и поджигая в нескольких местах. Редакционный и технический персонал, с Горасом Грили во главе, бежал по черной лестнице, самого Грили загнали в ресторан на Парк-роу, где он спрятался под столом. Его не нашли, потому что официант закрыл журналиста скатертью.
Капитан Уорлоу и отряд из 1-го полицейского участка возвращались в участок на Броад-стрит после тяжелых боев с мятежниками в
Карпентер выстроил своих людей широким фронтом, и они пронеслись по парку, как ураган, полностью рассеяв мятежников. Инспектор Фолк со своим отрядом вернулся после этого сражения в Бруклин, где тоже назревали беспорядки, хотя мятежа, как такового, не вспыхивало до вечера среды, когда было сожжено несколько зернохранилищ в бухте Атлантис.
Два часа спустя на «Трибюн» выступила другая толпа, но ее рассеял отряд из 50 полицейских, выставленных охранять площадь Издательств, пока инспектор Карпентер и его люди наводили порядок в других частях города. В этом последнем сражении участвовали и работники газет; патрульный Блэкуэлл из полиции гавани принес из муниципальных хранилищ огнестрельное оружие и раздал его журналистам и техническим работникам. В окнах здания «Трибюн» были вывешены фонари, так ярко освещавшие площадь, что ни о каком внезапном нападении речи быть не могло. На следующий день полицейская охрана была усилена сотней морских пехотинцев и моряков, и место фонарей в окнах заняли пушки, а из главного входа в здание угрожающе торчала гаубица. Орудия обслуживались бригадой моряков.
Около семи часов вечера начался мятеж в негритянских поселениях к северу и к востоку от Пяти Точек, и в течение пяти часов капитан Джон Джордан и 60 человек из 6-го полицейского участка патрулировали район, участвуя во множестве сражений. Вернувшись к муниципалитету, этот отряд присоединился к силам, которыми командовал инспектор Карпентер и которые предприняли рейд по прибрежному району Четвертого административного окруоа, где собралась толпа. Мятежники разграбили несколько известных кабаков, сожгли публичный дом на Уотер-стрит, обитательницы которого подверглись истязаниям за отказ выдать слугу-негра. В Нью-Бауэри, к востоку от Пяти Точек, трое негров пытались спастись на крыше; негодяи подожгли под ними дом, несчастные в конце концов повисли на коньке крыши, цепляясь за него пальцами, но в итоге обожгли руки и упали вниз, где их тут же затоптали до смерти.
Между тем мятежники продолжали грабеж верхней части города, где всю ночь шли бои. Около 23 часов налетела сильная гроза с дождем, который потушил большинство пожаров. Некоторые историки считают, что, если бы не дождь, нижняя часть Нью-Йорка выгорела бы дотла, поскольку многие пожарные команды всем составом присоединились к мятежникам, а остальные просто не успевали тушить огонь. Приезжая на место событий, пожарные бригады всегда сталкивались с сопротивлением мятежников и часто вынуждены были убраться восвояси.
6
Когда утром в понедельник, 13 июля 1863 года, начался мятеж, в Манхэттене насчитывалось не более 800 полицейских, но к вечеру подтянулись те, кто не дежурил днем, и Эктон смог поставить под ружье около 1500 человек, хотя многие из них вскоре были выведены из строя мятежниками. Тяжесть положения стала очевидна и мэру Опдайку, и Эктону с самого утра, и, когда первая толпа только начала собираться на Третьей авеню, они уже обратились к генералу Сендфорду с просьбой выслать на подмогу все подразделения национальной гвардии, которые находились в городе. Просьбы о помощи поступили также к генералу Джону Е. Вулу, командующему восточным округом армии Соединенных Штатов, куда входил и Нью-Йорк. Генерал Сендфорд немедленно разослал посыльных и через листовки и объявления в вечерних газетах призвал всех офицеров и рядовых гвардии, равно как и вообще всех, кто служил в армии, явиться к арсеналу на углу Седьмой авеню и Тридцать пятой улицы. Генерал Вул послал корабль к окрестным фортам с приказом к их командующим выделить всех свободных от службы людей и как можно больше артиллерии. Он попросил также вице-адмирала Полдинга, коменданта судостроительного завода, отправить в Манхэттен всю морскую пехоту и матросов с завода и с пришвартованных в гавани кораблей. Командование всеми частями регулярной армии было возложено на бригадного генерала Харви Брауна, который устроил штаб в офисе Эктона. Мэр Опдайк весь день оставался в муниципалитете, а вечером переместился в отель Святого Николаса, где к нему во вторник присоединился губернатор Сеймур, спешно прибывший в Нью-Йорк из столицы штата. Поздно ночью в понедельник мэр Опдайк послал телеграммы в военное управление в Вашингтон с просьбой как можно быстрее перебросить в город нью-йоркские полки, сражавшиеся в Геттисбурге. Были отправлены также послания губернаторам Род-Айленда, Коннектикута, Нью-Джерси и Массачусетса с просьбой привести войска в готовность на случай необходимости.