Банк, который булькнул
Шрифт:
— Готово, — тихо сказал Герман.
Дортмундер посмотрел. Ворота были слегка приоткрыты, а Герман спокойно складывал в саквояж свои инструменты.
— Пошли, — скомандовал Дортмундер, и все встали. Войдя во двор, они прикрыли ворота за собой.
Тут окончательно выяснилось, что количество сторожевых собак Марч подсчитал правильно — все четыре пса крепко спали, а два из них даже похрапывали. Через час или около того они проснутся с дикой головной болью, но завтра утром работники «Лафферти» вряд ли что-нибудь заметят, поскольку собаки этой породы никогда не отличались особым дружелюбием.
Внутри
По всему периметру забора были расставлены стойки с прожекторами, но находились они на таком большом расстоянии друг от друга, что большая часть двора была погружена в полумрак. Тем не менее прожектора давали достаточно света, чтобы можно было разглядеть узкие тропинки между кучами металла, и Дортмундер, успевший побывать здесь днём с Марчем, точно знал дорогу. Хрустя гравием, компаньоны зашагали по главной аллее, затем свернули направо у небольшой кучи хромированных оконных рам и подошли к горе колёс.
— Знаете, на что это похоже? — неожиданно произнёс Виктор. Поскольку никто не отреагировал, он сам ответил на свой вопрос: — В одном фантастическом рассказе люди уменьшились в размерах и стали совсем маленькими. И здесь мы как будто на верстаке у игрушечника.
Оси с колёсами. Десятки осей, снятых с разобранных жилых прицепов и сложенных в огромные неровные штабеля выше человеческого роста, тянувшиеся направо и налево. Чуть подальше справа возвышался настоящий курган из колёс со снятыми шинами — если следовать «игрушечной» аналогии Виктора, они походили на фишки в какой-нибудь игре вроде шашек. И тем не менее здесь было полно осей, о которых и говорил Дортмундер. Они тоже были без шин, но в остальном представляли собой полный комплект — ось, два колеса и металлическая рама, предназначенная для креплений всей конструкции ко дну трейлера.
Натянув свою кожаную куртку, Дортмундер достал из кармана металлическую рулетку. Марч продиктовал ему минимальные и максимальные размеры по ширине и высоте, и Дортмундер начал с самых лёгких осей, лежавших чуть поодаль от основной кучи.
Вскоре выяснилось, что большинство из них слишком узкие, хотя в конце концов Дортмундеру всё же удалось найти одну подходящую среди лежавших на земле. Келп и Герман откатили её в сторону от остальных, чтобы не потерять, а затем все четверо начали разбирать штабель. По мере того, как они по одной спускали оси вниз, Дортмундер тщательно измерял каждую. Проклятые штуковины весили чертовски много, поскольку были цельнометаллическими, и по той же причине производили изрядный шум.
Наконец отыскалась ещё одна ось подходящих размеров. Её тоже откатили в сторону, а потом пришлось заново восстанавливать
Тяжело дыша, Дортмундер отступил назад и придирчиво осмотрел результаты работы. Штабель выглядел точно так же, как и раньше — по крайней мере, отсутствие двух осей было совершенно незаметно.
Оставалось лишь выкатить их за ворота и погрузить в кузов грузовика. Разбившись на пары — одну ось толкали Дортмундер и Келп, другую — Виктор и Герман — они с жутким лязгом и дребезжаньем покатили их к воротам. Шум явно тревожил собак, поскольку они ворочались и поскуливали во сне, но, к счастью, ни одна из них так и не проснулась.
Марч с хмурым видом стоял у открытых дверей кузова, водя внутри лучом фонарика, но заметив их, поспешно спрятал его под куртку.
— Я услышал, как вы идёте.
— Что? — рявкнул Дортмундер, пытаясь перекричать грохот.
— Да так, ничего.
— Что?
— Ничего.
После того, как оси были погружены, Дортмундер повернулся к Марчу:
— Я поеду с тобой в кабине.
— И я, — быстро добавил Герман.
— Мы все там поедем, — сказал Келп.
— Это уж точно, — подтвердил Виктор.
Марч изумлённо оглядел своих коллег.
— Но в кабине пятеро не поместятся.
— Ничего, на полу посидим.
— Ты за нас не волнуйся, — сказал Келп.
— Потерпим, — поддержал его Герман.
— Но это против закона, — возразил Марч. — Нельзя больше двоих на полу кабины. Закон такой, понимаете? А что, если нас остановит полиция?
— На этот счёт можешь не беспокоиться, — заверил его Дортмундер.
Все четверо одновременно повернулись и направились в кабину, предоставив Марчу самому закрывать кузов. Закончив, Марч подошёл к левой дверце кабины и увидел, что все четверо сгрудились на пассажирском сиденье, словно студенты, набившиеся в телефонную будку. Он только молча покачал головой и сел за руль.
Единственное осложнение возникло, когда Марчу понадобилось переключиться на четвёртую передачу — потянувшись к рычагу, он наткнулся на шесть или семь коленок.
— Мне надо переключиться на четвёртую, — сказал он с терпеливостью человека, который после долгого раздумья всё же решил не выходить из себя, и с пассажирского сиденья послышались страдальческие стоны и возня.
К счастью, на обратном пути транспорта на улицах почти не было, и часто пользоваться рычагом Марчу не пришлось. Но когда грузовик подпрыгивал на очередном ухабе, груда тел рядом с ним в четыре глотки исторгала стоны.
— Не пойму, хоть убей, — сказал Марч, задумчиво уставившись в ветровое стекло, — как так может быть, что здесь удобнее, чем в кузове?
Впрочем, он не удивился, когда все как один промолчали.
Наконец по левую сторону дороги показалось здание обанкротившейся фабрики компьютерных запчастей, обнаруженное Дортмундером и Келпом. Объехав его, Марч подвёл грузовик к разгрузочной платформе. Герман достал свой саквояж и открыл дверь. Пока Марч светил фонариком, остальные быстро расчистили достаточно места для двух осей. Затем Герман снова запер дверь.