Банк, который булькнул
Шрифт:
— Иногда просматриваю «Таймс», — процедил он сквозь зубы, внимательно разглядывая перекрёсток, мимо которого они проезжали.
— Кажется, это либеральная газета, не так ли? Это соответствует вашим политическим взглядом? Вы либерал?
Дортмундер невольно обернулся и воззрился на Виктора, но, наткнувшись на ту же лучезарную улыбку, поспешно отвернулся.
— Иногда я читаю и «Ньюс», — буркнул он.
— А, понятно. — Виктор закивал. — В таком случае, как, по-вашему, позиция какой газеты вам более близка?
— Виктор, кончай! — крутя руль, сказал Келп. — Ты уже там не работаешь, забыл, что ли?
— Что? Да я просто так спросил.
— Я знаю, что просто так. Но у тебя это больше похоже на допрос третьей степени.
— Прошу прощения, — с совершенно серьёзным видом сказал Виктор. — Просто привычка. Ты не представляешь, как от неё трудно отделаться!
Келп и Дортмундер промолчали.
— Мистер Дортмундер, ради бога, извините. Я вовсе не хотел лезть вам в душу.
Дортмундер искоса посмотрел на него — на этот раз Виктор не улыбался, а наоборот, выглядел так, словно всё осознал и теперь раскаивается. Некоторое время Дортмундер сверлил его взглядом.
— Ладно, — наконец проворчал он. — Не бери в голову.
Виктор тут же снова расцвёл в улыбке и радостно сообщил сидевшему к нему спиной Дортмундеру:
— Я очень рад, что вы не обиделись, мистер Дортмундер.
Тот тихо зарычал, по-прежнему глядя в окно.
— В конце концов, — продолжал Виктор, — если вам не хочется раскрывать свои политические убеждения, то вы вовсе не обязаны это делать.
— Виктор, — предостерегающе прошипел Келп.
— Что?
— Опять ты заводишь по новой.
— Ой, да… кстати, нам здесь сворачивать.
Дортмундер проводил взглядом перекрёсток и почувствовал, что машина сбавила ход.
— Я здесь развернусь в другую сторону, — сказал Келп.
— Объезжай вокруг квартала, — перебил его Дортмундер.
— Куда проще развернуться, — покачал головой Келп, останавливая машину.
Дортмундер повернулся и, не обращая внимания на улыбку Виктора, сурово посмотрел на Келпа.
— Объезжай вокруг квартала, — повторил он.
Виктор, не замечая повисшего в воздухе напряжения, указал вперёд.
— Почему бы нам просто не доехать вот до того места и не свернуть направо? Всё равно приедем туда, куда надо.
— Да ради бога, — Келп пожал плечами с таким видом, будто ему было совершенно безразлично, куда ехать.
«Торнадо» двинулся вперёд, и Дортмундер, в очередной раз отвернувшись от улыбки Виктора, мрачно уставился на вереницу домов за окном. Проехав мимо пары небольших торговых центров, каждый из которых имел свой магазин грампластинок и китайский ресторанчик, они остановились перед банком.
— Вот он, — сказал Келп.
Это было старомодное здание, сложенное из серого камня, потемневшего от времени. Чувствовалось, что архитектор, проектируя здание, приложил все усилия, чтобы банк, подобно большинству своих собратьев, построенных на юго-востоке страны в 20-е годы, походил на древнегреческий храм, поскольку это было последнее десятилетие, когда американцы всерьёз поклонялись деньгам. Как и во многих других банках, расположенных в пригороде, греческие мотивы на самом деле не очень соответствовали размерам этого здания — четыре серых каменных колонны фасада стояли так близко друг к другу, что к двери посетителям, скорее всего, приходилось буквально протискиваться между ними.
Несколько секунд Дортмундер разглядывал входную дверь, колонны, тротуар и витрины магазинов по обе стороны банка, а затем дверь открылась и оттуда вышли двое мужчин в рабочих комбинезонах и строительных касках, неся высокий деревянный стол для посетителей — ручки на цепочках болтались, словно остатки бахромы на скатерти.
— Мы опоздали, — проворчал Дортмундер.
— Не этот банк, — поправил его Келп, — а вон тот.
Дортмундер снова повернулся к Келпу, старательно не замечая улыбки Виктора. Келп молча указал на противоположную сторону улицы, и Дортмундер, которому пришлось слегка пригнуться — на одну ужасную секунду ему показалось, что Виктор того и гляди чмокнет его в щёку, — нет, слава богу, обошлось, — посмотрел на другой банк.
Сначала он ничего не понял. Что-то широкое и приземистое, выкрашенное в бело-голубой цвет и сверкающее хромировкой, — вот и всё, что он сумел разобрать. Но затем, приглядевшись, он заметил на боку этой штуковины вывеску, развёрнутую наподобие транспаранта:
ВРЕМЕННЫЙ ФИЛИАЛ
«Треста Капиталистов и Иммигрантов»
Смотрите, как мы РАСТЁМ!
— Это что за чертовщина? — удивился Дортмундер.
— Трейлер, — невозмутимо ответил Келп. — Это то, что называется «домом на колёсах». Неужели никогда таких не видел?
— Да, но это-то что за хреновина?
— Это банк, — спокойно ответил Келп.
— Мистер Дортмундер, — не переставая улыбаться, вмешался Виктор, — они сносят старое здание, а на его месте хотят построить новое. Так что пока банк располагается в передвижном доме.
— В трейлере, — уточнил Дортмундер.
— Да такое бывает сплошь и рядом, — сказал Келп. — Неужели никогда не замечал?
— Вроде бы, — согласился Дортмундер и невидящим взглядом уставился в окно, пытаясь извлечь из всего этого хоть какой-то смысл. Увы, это оказалось довольно трудно. Особенно если учесть, что Виктор, не переставая, улыбался ему в левое ухо. — Ничего не понимаю. Я сейчас вернусь. А вы подождите здесь.
Он вылез из «торнадо» и пошёл вдоль улицы, по пути рассматривая здание старого банка. Часы показывали почти пять вечера, но внутри было полно людей в строительных касках; они разбирали здание на части в ярком свете прожекторов. По-видимому, руководство банка так спешило снести старое здание и поскорее построить новое, что было готово оплачивать сверхурочные. Наверное, они волнуются за трейлер, — решил Дортмундер.
Дойдя до угла, он повернул налево, постоял у светофора, дожидаясь, когда загорится зелёный свет, и перешёл на противоположную сторону улицы. Затем снова повернул налево и направился к трейлеру.