Банкет с продолжением в ЗАГСе
Шрифт:
Неожиданно на нее обрушился целый снежный дождь, и мокрый холод неприятно проник за шиворот.
– С Новым годом, – оскалился рядом с ней невыносимый вездесущий Грумов.
– Опять вы?! – в испуге воскликнула Арина. – Следите вы за мной, что ли? Вот зануда…
В нее тут же полетел огромный ком снега.
– Ч-что… что это такое?! – задохнулась Арина не столько от холода, сколько от возмущения. – Вы… негодяй!!
И опять снег, теперь уже прямо в лицо.
– Мерзавец! Паразит! – верещала Арина. – Крокодил!
– Да
– Я вас воспитываю, – вежливо пояснил Грумов и романтично оперся плечом о здоровенную ель. – Урок первый – ругаться некрасиво!
Сейчас он был хорош, прямо картина маслом – эдакая огромная, снежная красавица елка, а рядом дровосек – высокий крепкий мужчина.
Только Арина и не думала им любоваться. Мыльный пузырь! Мужлан! Коновал! Он ее будет воспитывать!! Куклачев выискался!
– Фиг вам, – фыркнула она и перевела взгляд на верхушку елки.
В тот же миг нога Грумова с силой саданула по стволу, и в лицо Арине хлынула снежная лавина. Даже шапку снесло.
– Гад! – отплевывалась она, вытирая глаза и тряся волосами. – Обезьяна!!
Грумов весело хохотал. Такого она стерпеть уже не могла. Кинулась к сугробу, загребла собственной шапкой снег и стала швырять, швырять его в эту хохочущую физиономию. Правда, редко попадала, тот мастерски уворачивался.
– Да стой ты! – в гневе орала Арина. – Он еще и дергается. Стой!
Грумов замер, она прицелилась. Но в эту минуту с веселым гиком к ней на спину прыгнула Сонечка. Арина впечаталась в Грумова и снесла его с ног. Оказавшись сверху, она все-таки успела пару пригоршней снега затолкать ему за воротник. Тот не растерялся и живо подмял ее под себя. Арина только слабо пискнула.
Грумов оказался очень близко и, негодяй такой, совсем не собирался ее отпускать, а беспардонно лежал на ней и откровенно разглядывал ее растрепавшиеся волосы, глаза с размазанной тушью и губы, на которых уже и следа не осталось от помады. И конечно, усмехался своей идиотской, язвительной улыбкой. Арина представила, какую красоту сейчас собой являет, дернулась, но выбраться из-под него не смогла.
– Ну чего я вам сделала? – вдруг беззащитно всхлипнула она. – За что вы меня так невзлюбили? Я же… обычная женщина.
Грумов сдержанно вздохнул, облизал губы и произнес:
– За вредность. – Он все еще, не отрываясь, нагло пялился ей в глаза. – Вы – вовсе не обычная женщина…
…Вы милая, чуткая, загадочная, неповторимая и жутко дивная! У вас совершенно потрясающая прическа и прекрасные глаза! Вы – мечта всей моей жизни! Да, именно так должен был ответить настоящий мужчина. Но этот мужлан выдал абсолютно другое:
– Вы – капризная, неуравновешенная особа, и вообще… Брунгильда.
– А вы!.. Сам вы… Брунгильдяй! – рассердилась Арина.
Этот Грумов совершеннейший тюфяк – не воспользоваться такой ситуацией?! Мог бы и поцеловать! Она съездила бы ему пощечину, и после у них зародилась бы дружба, и кто знает, может, даже завязался бы нежный, трепетный роман. А он?! Негодяй!
– И вообще, чего развалился?! – пнула она его со всей силы. – Лучше бы за детьми следил!
– Дети с Анфисой Львовной, – успокоил тот. – Она подогрела им молоко и теперь рассказывает сказки.
– И кто их слушает? Мой Васька вообще не терпит никаких сказок.
– Не делай из парня урода, – хищно улыбнулся Грумов совсем близко. – Твой Васька замечательный парень и сказки в новогоднюю ночь просто обожает.
Грумов вскочил на ноги, рывком поднял Арину, а потом… поволок ее к домику.
– Все, теперь домой греться, – скомандовал он. – А то простудишься на снегу и с непокрытой головой. Вон, вся промокла и замерзла, я же вижу.
– Мы уже перешли на «ты»? – презрительно дернула взъерошенной головой Арина.
– А ты там, в сугробе, не заметила? – прищурился физрук. – Я так и думал, что ты не помнишь себя от счастья.
Арина, фыркнув вместо ответа, заскочила в домик и захлопнула дверь перед самым носом физрука. Грумов был прав, она и промокла, и замерзла, надо было срочно принять горячий душ.
Из душевой кабины она выплыла с блаженным выражением лица. Теплая вода, мягкий халат и чистая хрустящая постель после такой сумасшедшей ночи – это ли не блаженство…
Она совсем уже было собралась растянуться на этих самых хрустящих простынях, как в маленькую прихожую вдруг с грохотом ввалился Антон.
Вид этого всегда положительного джентльмена сейчас был ужасающим – шапка с повисшим ухом, сдвинутые на лоб очки, щедро облепленные мишурой, пальто нараспашку и неизвестно чьи валенки.
– Юл-льчка, завтра разбуди мн-н-я в семь утра, мн-н-е надо… – не открывая глаз, важно приказал он и даже что-то изобразил руками.
– Скажи спасибо, что здесь Соньки нет, – нахмурилась Арина. – Она б тебе устроила Юлечку… Совсем сдурел!
Антон широко распахнул близорукие очи и уставился на Арину.
– Т-ты кто? – спросил он, пошатываясь и сердито пялясь на родственницу.
– Совесть твоя, – вздохнула Арина, стягивая с него пальто.
– А где-де Юл-льчка?
– Ты бы лучше спросил, где Сонечка?
– А кто у нас С-со… Сонечка?
– У нас – сестра, а у вас – законная жена. Пора бы запомнить, не первый день замужем.
– Жена? Ка… какой кошмар… какая гадость, – перекривился Антоша и рухнул бревном прямо на девственные душистые простыни.
Арина только охнула.
– Вот паразит, а? И этот туда же. И что вы мне все кровь пьете?! Ладно, вот придет Софья…
Софья не пришла, а влетела как раз в тот момент, когда Арина стягивала валенки с ее недвижимого мужа.
– Чегой-то ты с моим мужем выделываешь? Ты… того… заигрываешь? – уперла она руки в бока. – Я поняла, ты хочешь… обезоружить моего мужа, снять с него валенки, потом штаны, потом…