Банши. В плену Оборотня
Шрифт:
– Бегите, я попытаюсь остановить его. – старается храбриться, несмотря на весь ужас.
Собираюсь бежать, но звуки за спиной заставляют застыть на месте.
– Не смей, не то сверну ему шею.
Медленно поворачиваюсь. Руки оборотня сжимают горло мужчины.
– Не убьёшь. – хмурюсь я.
– А ты бессердечная.
– Нет, просто не чувствую запаха смерти. – принюхиваюсь к сырому воздуху и убеждаюсь, что права.
Вервольф для пущего эффекта царапает острым когтем шею бедняги. Кровь тоненькой струйкой стекает по коже, пачкая воротник полицейской формы. Но внутри меня глухая тишина. Я
– Да ну тебя!
Ему сразу становится скучно. Он отключает мужчину ударом по затылку. Блюститель порядка медленно сползает к ногам наёмника. Тот же склоняется и снимает с пояса полицейского наручники. Дождь так и льёт.
– Теперь придётся уехать отсюда.
В рации раздаются голоса. Кто-то пытается связаться с четвёркой, прибывшей на вызов.
– Не поеду.
Он без всяких церемоний подхватывает меня и снова вносит в дом.
– Собирайся. – заталкивает в спальню.
Нехотя подхожу к гардеробу и загружаю в рюкзак вещи. Нужно переодеться. Вся мокрая, сарафан порван.
– Отвернись, мне нужно сменить влажную одежду. Не хватало простудиться.
– Мифическое создание боится заболеть? – ухмыляется он.
– Я всего лишь предвестник.
Громила суёт руки в карманы потёртых джинсов и облокачивается на стену. Намёк, что не позволит выкинуть что-нибудь ещё. Я становлюсь к нему спиной и стягиваю сарафан, поглядывая на незваного гостя через плечо. Хватаю первую попавшуюся майку и натягиваю на себе. Ему-то вряд ли интересно моё тело, но всё равно меня смущает его присутствие. Правда, когда поворачиваюсь к нему, замечаю потемневший взгляд. Внезапно оборотень отстраняется от стены и приближается ко мне. Подходит практически вплотную. Я застываю.
Наёмник смотрит на меня чересчур откровенно. Хочу отойти, чтоб взять шорты и одеться до конца, но парень обвивает талию своей ручищей. Крепкое тело неприлично прижимается к моему. А вторую руку он перемещает на мой затылок, запуская пальцы в коротенькие волосы. Голова мгновенно начинает кружиться, мысли путаться, дыхание сбиваться. Меня атакует целый букет разнообразных эмоций. Поднимаю голову и вижу страсть в зелёной глубине. Я начинаю сильно нервничать.
– Что ты делаешь?
– Пользуюсь моментом. – не скрывает чужак.
Его лицо оказывается напротив моего. Должна признать, уж больно красив. Невольно прикусываю нижнюю губу. Пульс подскакивает.
– Что в тебе такого особенного? – выдыхает горячим дыханием в шею.
– Я - Банши. – шепчу в ответ.
Неожиданно его губы приникают к моему плечу. Вдруг меня пронзает необъяснимое чувство взаимного притяжения. Желаю продолжения.
– Ты очень вкусно пахнешь.
Он меня съесть хочет или имеет в виду что-то другое?
– Пожалуйста, остановись.
Но наёмник будто не слышит и от плеч поднимается к шее, а потом к лицу. Каждое прикосновение его уст опаляет кожу, словно огнём. Упираюсь ладонями в твёрдую грудь. Под ними ощущаю его яростное сердцебиение. Сильный удар, следует за сильным ударом. Он всё ближе к губам, целует у самых уголков. Вкладываю всю силу, которая есть, чтобы отодвинуться, и даю увесистую пощёчину. Парень мгновенно приходит в себя и грубо отталкивает.
– Ты, что ведьма? – бросает вопрос как оскорбление.
– Банши. Сколько раз
– Один фиг.
– Поверь, нет. Я бы всё отдала, чтобы быть ведьмой вместо предвестника.
Натягиваю на себя шорты и выхожу в гостиную. Он не отстаёт.
– Ключи от машины. – протягивает руку.
Я достаю их из тумбочки и отдаю ему. Мой похититель не спускает с меня глаз ни на секунду. На дворе полицейские так и валяются без сознания.
– Не отвлекайся, снова намокнешь.
Спешу в машину, не хочется снова переодеваться перед ним.
– Ну и корыто.
– Да как ты смеешь обижать мою старушку! Она ещё ни разу меня не подводила.
Наёмник заводит мотор, но он тут же глохнет.
– Ни разу, говоришь. – качает головой.
– Капризничает. Не хозяйка за рулём.
Парень улыбается, а я словно дура пялюсь на красивую улыбку. Наконец машина отвечает ему взаимностью, и мы едем к главной дороге. Только выезжаем, он тормозит и прежде чем выйти, пристёгивает меня наручниками к дверце. Сам же загружает мотоцикл в кузов. Так вот на чём приехал.
Едем молча. Погода всё хуже и хуже, лобовое стекло то и дело покрывают большие капли, ухудшающие видимость. На душе теплится надежда, что мы где-нибудь застрянем. Моё желание исполняется как по щелчку. Наёмнику приходится остановиться у дорожного мотеля, чтобы переждать непогоду. Меня охватывает внезапный страх. А вдруг столкнусь с будущим покойником? Но оборотень выходит один и через минут пять возвращается с ключами от номера. Расстёгивает наручники и прикрепляет к своему запястью. Внутри мотель на удивление чистенький, постель аккуратно застелена, и пахнет свежим бельём.
– Через час принесут ужин.
– Может ты сам заберёшь? – боюсь появления горничной.
– Чтобы у тебя появилась возможность бежать?
Он цепляет железяки к кровати.
– Не хочу сталкиваться с людьми.
– Только не говори, что боишься почуять смерть? – в голосе слышны нотки издёвки.
Ничего не отвечаю. Мы сидим и смотрим дурацкие передачи на старом телевизоре. Наёмник периодически проверяет не улучшилась ли погода, а я продумываю очередной план побега. Уже со счёта сбилась который.
Раздаётся стук. Шарахаюсь в сторону, словно меня пришли убивать. Оборотень следит за моим поведением. Как назло, не выходит себя контролировать. Безумно страшно. Но работница мотеля просто передаёт поднос и уходит. Выдыхаю с облегчением. Пронесло!
Следующее утро встречает ярким тёплым солнцем. Потягиваюсь на кровати. Из-за наручников на запястье синяки.
– Пора ехать. – раздаётся голос с кресла.
Он так и просидел там всю ночь.
Мы выходим на улицу, и я мгновенно чувствую неладное. Мерзкий запах начинает терзать обоняние. Тяжело дышу, не хватает кислорода. Слёзы наворачиваются на глаза. Наёмник замирает. Боль стремительно разносится по всему моему телу, пронзая тысячами острых игл. Ищу того, кому суждено умереть. Впервые не только запах помогает узнать, кто жертва. У отеля стоит молодой мужчина, на лице пугающая мертвенная бледность. Глаза словно стеклянные, неестественные. Я не в силах оторваться от него. Промозглый туман собственного ужаса окутывает и сковывает в движениях. Вся дрожу как в ознобе. Сама смерть пропускает сквозь мою душу свои ледяные костлявые руки.