Бархатный сезон
Шрифт:
— Возиться долго, — отговорил его Толян. — Кто их тут услышит. Народу за тридцать вёрст никого. Я с этой когтистой потом ещё поговорю по душам.
Связанных Диму и Леночку заперли. Минут через пятнадцать с улицы донеслись голоса. Дима прислушался: парни решали, сколько брать "горючего", потому как всю ночь "без подогрева" сидеть скучно. Мол, всё равно эти цуцики не сбегут. Ромашин порадовался: машина — Толяна, значит, он поедет в город обязательно, а, следовательно, за это время он к девушке приставать не будет. Он даже вздохнул с облегчением, когда услышал шум мотора отъезжающей машины.
В
Тут Ромашину в голову пришла страшная мысль, и его прошиб холодный пот. А если эта банда хочет продать их с Ленкой в рабство или на органы?! Он читал, что такое бывает.
Леночка потыкала Диму в бок острым локтем:
— Не спите, Дмитрий Сергеевич?
— Уснешь с тобой…
— Как выбираться будем?
Дима горько ухмыльнулся:
— Обычно недалеко от связанных пленников всегда есть ножики или стёкла битые. Специально, чтобы верёвки перерезать. В кино всё время показывают.
У Леночки от страха плохо работала голова. Она послушно огляделась.
— А если нету?
— То пленники перетирают верёвки о ножку кровати.
Ромашин услышал, как она на полном серьёзе пытается освободиться от верёвок предложенным способом.
— Давай, старайся! — подбодрил директор девушку. — Часов через пять-шесть точно освободимся.
— Уж лучше что-то делать, чем сидеть, как пень! — огрызнулась Леночка, но перетирать верёвку бросила.
— Эй, хорош там трындеть! — заорал из-за двери Васёк с пьяным гонором. — Сейчас зайду ведь, бошки всем пооткручиваю!
Дима и Лена на некоторое время затихли, напряжённо прислушиваясь к голосам из-за двери. Через полчаса томительного ожидания тюремщики загалдели и вышли в сад.
Леночка, неудобно вывернув шею, отрывисто прошептала Ромашину:
— В туалет попёрлись… Там, в саду, деревянный… У нас время есть!
— Какое время? — не понял Дима.
— Отцепиться от кровати попробуем! Вы её плечом приподнимите… Ну же!
— Зачем?!
— Быстрее, Дмитрий Сергеевич! — Леночка ещё раз ткнула Ромашина в бок локтем.
Не понимая замысел, Дима приподнял плечом тяжёлую кроватную раму, сморщившись от резкой боли. Угол кроватной рамы давил немилосердно, но наконец случилось то, что ожидала Леночка — спинка кровати отцепилась от рамы. Ромашин мысленно похвалил девушку за удачно выбранный момент — упавшая на пол панцирная сетка всполошила бы охрану. С большим трудом, препираясь и переругиваясь, упираясь друг в друга спинами, Леночка и Ромашин поднялись на ноги, как странное неуклюжее насекомое, и замерли посреди комнаты.
— И дальше что? — спросил Дима, позорно передав инициативу в операции по освобождению Леночке.
Он непроизвольно улыбнулся, представив себе, насколько они нелепо выглядят: стоят, еле-еле держась на ногах, привязаны спинами друг к другу, и сбоку
— Давайте подойдём к окну, вы чуть присядете и наклонитесь, приподнимете меня. Я выбью окно ногами, а осколками разрежем верёвку.
— Ага, а на звон прибегут эти неандертальцы! — резонно заметил директор.
— Тогда давайте точно так же дверь попробуем высадить. Всё-таки в доме, не так слышно будет. Там замок, по-моему, непрочный.
— А дальше что? Эти ироды скоро вернуться, а мы тут — во всей красе.
— Потом будем дальше думать.
— Прекрасный план! — рассердился Дима. — Сперва делать, потом дальше думать!
Но под напором Леночки он сдался — всё равно других вариантов не придумывалось. Они переместились к двери, Ромашин легко взвалил "на хребет" лёгкую девушку, та поджала ноги и, резко распрямив их, нанесла сильный удар по двери. За дверью неожиданно вскрикнули. Дима растерялся и отскочил с Леночкой на спине.
Лязгнул амбарный замок. В комнату вбежал Толян. Если бы вместо него появился бы господь бог, пленники, наверное, удивились бы гораздо меньше. Удиительно было то, что Толян снова переоделся и выглядел так, как возле "Юбилейного" — в камуфляже и юфтевых сапогах.
Однако удивление Леночки быстро сменилось яростью.
— Ну-ка, Дмитрий Сергеевич! — крикнула она.
Дима на удивление быстро понял её "ну-ка" и, как заправский зенитчик, нацелил Леночку на Толяна. Девушка согнула ноги и с яростью выбрыкнула их в сторону бандита. К сожалению, она так торопилась лягнуть обидчика посильнее, что промахнулась. Удар пришёлся в воздух: Толян отскочил и вынул нож. Ромашин забился, как загнанное в угол животное, и, не чуя под собой ног, рванул в сторону, волоча на своей спине Леночку. Он совершенно забыл о примотанной кроватной спинке, которая тут же подвернулась под ноги, и всей массой Дима рухнул на пол, увлекая за собой примотанную к спине девушку.
— Вот идиоты! — пробурчал Толян, подскакивая к пленникам с ножом. Ромашин зажмурился, но тут же приоткрыл глаза, почуяв, что хулиган перерезает им верёвки.
Пленники меньше всего ожидали от Толяна такого поступка. Пока Дима сидел, ошеломлённо потирая нарезанные верёвкой руки, Леночка попыталась броситься на Толяна, но тот цепко перехватил её кулачки.
— Ну хорош уже, дура! Некогда! Ждите меня здесь, я пойду этих иродов пока свяжу. Потом всё объясню. Только не уходите никуда!
Толян подобрал порезанную верёвку и вышел в сад. Дима украдкой выглянул в окно. В саду виднелись силуэты Толяна и поверженных наземь Васька с напарником. Из оцепенения Диму вывела Леночка.
— Бежим!
Она схватила директора за руку. Они выбежали из дома, проскочили в калитку и рванули по поселковой улице изо всех сил. Раздавшиеся сзади крики и свист Толяна удвоили их скорость. Ромашин бежал первым, сзади он слышал хриплое дыхание Леночки и бренчание её сумки, которую она умудрилась не забыть в суматохе.
Посёлок был небольшой, и вскоре освобождённые пленники выбежали на шоссе. Видимо, по этой дороге они приехали сюда, в опустевший дачный посёлок. Дима обрадовался, разглядев в темноте указатель "Лойвинск — 28 км". А Леночка немедленно достала телефон и включила его. Однако связи не было.