Бархатный сезон
Шрифт:
Пока добирались до дачи, Дима уже вполне освоился в новой компании, вернее, среди пассажиров первой "девятки" (Толян с Леночкой ехали в другой). Ромашин всегда был общительным и легко сходился с людьми из самых разных социальных слоёв. А сегодня он проявлял настоящие чудеса коммуникабельности: рот его не закрывался, ежеминутно выдавая какую-нибудь байку или анекдот. Правда, такое расположение в компании далось ему нелегко. Пришлось одарить наиболее опасных парней фирменными флэшками, ручками и календариками, которыми были набиты карманы его пиджака.
Веселье, начатое в клубе, продолжилось на даче. Несмотря на то, что Дима был уже порядочно навеселе, он не забывал о собственной безопасности. Дорогой перстенёк с камушком — подарок супруги на тридцатилетие — он потихоньку снял с руки и сунул в карман. Смартфон он выключил, чтобы не зазвонил ненароком, и вместе с бумажником затолкал в потайной карман в плаще. Он больше боялся, что Толян привяжется к нему из-за того, что Дима не вышел из гостиницы за продуктами и заставил хулигана мокнуть под дождём. Чтобы этого не произошло, директор решил контратаковать Толяна. Он выждал момент, когда Толян отлип от Леночки и подошёл к столику попить пива.
— Слышь, Толян, ты меня сегодня долго ждал у гостиницы? — забросил пробный камушек Дима.
Толян вылупил глаза и изумлённо-агрессивно зыркнул на Ромашина:
— Какой гостиницы?
— Возле "Центральной", — уточнил Дима. — Когда я за деньгами пошёл.
— Какими деньгами? — Толян посмотрел на Ромашина, как на полоумного.
— Ну, после "Юбилейного".
Толян засопел:
— Вы меня заколебали сегодня с Ленкой со своим "Юбилейным"! Не был я там! Понятно?!
— Ну не был, так не был… — покорился Дима.
"Вот ведь подонок! Смотрит прямо в глаза и отбрехивается!", — возмутился про себя Ромашин. А вслух спросил:
— Ты Рыбина давно видел?
Вот сейчас и узнаем, сговорились ли вы с Рыбиным нас разыграть или нет.
— С каким именно? Я сам — Рыбин, — ответил Толян, едва заметно вздрогнув.
От заявления Толяна настала очередь удивиться Диме.
— С Алексеем Рыбиным, — уточнил он.
— А, с Лёхой? — натужно улыбнулся Толян, избегая смотреть в лицо Диме. — Сто лет я его не видел.
"Странно, почему он не спросил о моём интересе к Лёхе", — заподозрил Толяна Дима.
— Он — мой братан двоюродный, — заявил хулиган.
"И оправдывается как будто! Чего-то темнишь, Толян".
После такого разговора веселиться уже не хотелось. Особенно неприятно стало (даже хмель из головы вылетел), когда Дима заметил, что одна "девятка" покинула дачу, увозя с собой девчонок. На даче остались Толян, Марик и пара крепких парней. Ну и Дима с Леночкой.
Толян повёл Лену "пообщаться" в машину и подмигнул парням. Ромашин это заметил и похолодел от страха. Он почувствовал, что приближается что-то нехорошее.
— Слышь, Димон, тут такое дело… — начал издалека Марик, приблизившись к Диме расхлябанной походкой. — Ты давай иди в дом… Толян сказал…
— Зачем? — спросил Дима, выигрывая время.
Он сильно побледнел, почувствовав, что два других крепыша подошли к нему и встали за спиной.
— Ты не ори, главное! — посоветовал Марик зловещим шёпотом. — Мы тебя запрём ненадолго.
Дима обречённо побрёл в домик, не пытаясь даже возмутиться. Директор почувствовал, что сейчас это было бесполезно, к тому же можно было получить по морде за такие вопросы. Он поднялся по невысокому крыльцу и прошёл через веранду в комнату. За ним в дверь просунул голову Марик.
— Васёк, тут окно есть. Вылезет ведь, сволочь!
Один из парней тоже заглянул в комнату и усмехнулся:
— Не вылезет, — заверил он, внимательно оглядев Ромашина с головы до ног. — Ты на его комплекцию глянь — с центнер весит. А окошко маленькое, он даже башку не просунет.
Дверь в комнату захлопнулась, застрекотал замок. Оставшись один, Дима немного осмелел и решил осмотреться. Интересно, для чего комната в домике, который и сам на замок запирается, имеет дополнительные запоры? Ага, понятно. В комнату, как принято в дачных посёлках, на зиму стаскивают всякий садовый инвентарь. Надо найти какую-нибудь штыковую лопату, пригодится дверь выломать, подкоп сделать или как оружие. Конечно, отмахаться лопатой от четверых далеко не слабых парней — это фантастика, но с оружием в руках чувствуешь себя уверенней.
При свете тусклой пыльной лампочки Дима обшарил все углы комнаты, но, кроме старого комода, двух ржавых кроватей и кучи рухляди, ничего интересного не нашёл. Он попытался осторожно пошевелить дверь, чтобы оценить крепость запоров.
— Эй, ты, от двери отойди! — раздался голос с веранды.
Ромашин резво отскочил. Убедившись, что его тюремщик замолк, Дима подошёл к окну и примерился. В самом деле, окно маловато. О том, чтобы через него вылезти, даже речи нет. Директор тяжело вздохнул и стал глядеть в темноту, пытаясь высмотреть там Леночку.
Через некоторое время он услышал забористую матерщину Толяна. Дима встрепенулся и прильнул к окну. Мимо окна промчался Толян, держась за лицо.
— Ну, змеюка! — орал он. — Ну, стерва! Пожалеешь ты у меня, ох, пожалеешь!
Опять застрекотал ключ в замке. Дверь комнаты распахнулась, и Васёк с Мариком втолкнули Леночку. Толян выглядывал из-за плеча Васька, на его лице алели яркие царапины.
— Чуть полморды не вырвала, стервоза! — орал он.
— Я тебе ещё не то вырву! — выкрикнула в ответ Леночка и так забористо обматерила Толяна, что тот на некоторое время замолчал.
— Слышь, Толян! А девчонка-то худая. Окошко вышибет и вылезет, — заметил догадливый Васёк.
Толян, шипя сквозь зубы и зажимая руками царапины, поглядел на Леночку, затем на окно, потом опят на Леночку.
— Там в сарае верёвка есть. Марик, принеси! Свяжем её. И этого заодно.
Леночка храбро кинулась на Васька. Тот аккуратно оторвал её от себя, пряча лицо от ногтей, и скрутил девушке руки за спиной. Запыхавшийся Марик приволок грязную верёвку. Поскольку парни толком не умели вязать пленников, они поступили, как в глупых боевиках: усадили Диму с Леной на пол спиной друг к другу и просто обмотали их верёвкой, зацепив заодно парой витков и ножку старой панцирной кровати. Даже Леночкину сумочку, с которой она была неразлучна, примотали. Бдительный Васёк хотел соорудить два кляпа и заткнуть рты пленникам.