Бармен

Грей Рамона

— Нет, милая.

Мое сердце ухнуло вниз. Черт, неужели он уже устал от меня?

Должно быть, он увидел больное выражение на моем лице, потому что обхватил его ладонями и прижался поцелуем к моим губам. — Только потому, что тебе может быть слишком больно. Не потому, что я не хочу тебя.

— У меня ничего не болит, — запротестовала я, когда Рен вылез из кровати и голышом направился в ванную. — Рен, мне не больно.

— Станет, как только начнешь двигаться, — сказал он. — Я собираюсь приготовить тебе ванну. Оставайся в постели.

Я

расслабилась в постели, немного обиженная тем, что он больше не будет трахать меня, и счастливая, что он так заботится обо мне. Он вернулся меньше, чем через пятнадцать минут и откинул одеяло. — Ну же, милая. Прими ванну, пока я приготовлю нам завтрак.

Я выскользнула из постели и направилась в ванную. Я вздрогнула и споткнулась, и Рен обнял меня за талию. Дерьмо. Он прав. Мне действительно больно. По крайней мере, мышцы моих бедер ныли в любом случае. Мое лоно немного болело, но вот ноги просто кричали от возмущения. Боже, мне нужно больше тренироваться.

— Ты в порядке?

— Прекрасно, — сказала я сердито. — Мне не больно.

Он рассмеялся. — Тогда почему ты хромаешь?

— Немного побаливают бедра, и, кажется, я упоминала вчера вечером, что слабачка.

Он снова рассмеялся, и я улыбнулась ему, когда он поцеловал меня в кончик носа. — Я добавил немного английской соли в твою ванну. Залезай, маленькая слабачка, расслабляйся и залечивай свои раны.

* * * * *

— Ты уверена, что достаточно еды?

Я улыбнулась Рену, прежде чем открыть посудомоечную машину и сунуть в нее пустую миску. — Достаточно. Овсянка, блины, фрукты и тосты — это примерно в десять раз больше, чем я обычно ем на завтрак.

— Завтрак — самый важный прием пищи в течение дня. — Он убрал со стола, передавая мне каждую тарелку, чтобы я положила ее в посудомоечную машину, прежде чем сполоснуть тряпку и вытереть стол.

— Ты приготовил завтрак, а я должна убирать, — запротестовала я.

— Я не против. — Он присоединился ко мне у стойки, снова прополоскал тряпку и аккуратно повесил ее над раковиной.

Рен оделся перед завтраком, а я просто накинула ночную рубашку после ванны. Я намеренно не надела лифчик и трусики в надежде убедить Рена трахнуть меня еще раз. Мои бедра все еще немного болели, но мне было все равно. Простое нахождение рядом с Реном возбуждало меня, и я хотела больше того, что только он мог мне дать.

— Мне, наверное, пора идти. Тебе нужно быть на работе через полтора часа. — Рен изучал меня, и я подумала, не вообразила ли я его взгляд «попроси меня остаться».

Я решила, что есть только один способ выяснить это.

Подойдя ближе, почувствовала облегчение, когда Рен автоматически обнял меня за талию и уткнулся носом в шею. — У меня есть идея получше. Почему бы тебе не пойти в спальню, и я поблагодарю тебя за то, что ты наполнил мне ванну и приготовил завтрак.

Большая рука скользнула под мою ночную рубашку и сжала мою голую задницу. — Я не хочу, чтобы ты опоздала на работу из-за меня.

— Не опоздаю. — Я лизнула его горло,

наслаждаясь тем, как его дыхание со свистом вырывается наружу, и ощущением его твердеющего члена на моем животе. — Разве ты не хочешь узнать, как я скажу тебе спасибо?

Он улыбнулся мне, прежде чем наклонил голову и поцеловал. Я застонала, когда его язык вторгся в мой рот и пососала его, пока он терся о мою возбужденную плоть.

— Спасибо как-то связано с твоим горячим ротиком? — прошептал он мне в губы.

— Может быть. — Я облизала его нижнюю губу, а затем пососала ее. Боже, Рен превращал меня в сексуальную наркоманку. — Если, ну ты знаешь... ты хочешь, чтобы я, эм... поблагодарила тебя ртом?

О. Боже. Мой.

Смех Рена вызвал во мне одновременно похоть и смущение.

— Вот черт. Похоже, это был наименее сексуальный способ предложить минет?

— Милая, почти все, что ты говоришь, заводит меня, но мы могли бы поработать над твоими грязными словечками.

— Прости. У меня это очень плохо получается.

— Вовсе нет. — Он наклонил голову и проложил дорожку из поцелуев вниз по моему горлу, прежде чем лизнуть мою ключицу. — Тебе просто нужна практика. Повторяй за мной.

Я пискнула, когда он другой рукой обхватил мою грудь через ночную рубашку, а его пальцы начали играли с моим соском. Я чувствовала, как снова становлюсь влажной, когда откинула голову назад, чтобы Рен снова мог поцеловать мое горло. Он что-то говорил, но я ничего не слышала из-за учащенного сердцебиения.

Он ущипнул меня за сосок, и я громко вскрикнула.

— Будь внимательна, милая.

— Я пытаюсь. Перестань играть с моим соском, чтобы я могла сосредоточиться.

Он засмеялся и снова потянул меня за сосок. — Сосредоточься, милая, и повторяй за мной, — он наклонил голову, и его голос был приглушен моим горлом. Между мягкими покусываниями и облизываниями он произнес: — Я хочу, чтобы твой член оказался у меня во рту, Рен.

Я покраснела, но прошептала: — Я хочу, чтобы твой член оказался у меня во рту, Рен.

— Громче.

Я прочистила горло и попробовал еще раз. — Я хочу, чтобы твой член оказался у меня во рту, Рен.

Рен мял мою грудь, пока я не застонала и не выгнула спину. Он просунул бедро между моих ног, и я бесстыдно потерлась о него голым лоном. — Хорошая девочка. Попробуй вот это: «Пожалуйста, позволь мне пососать твой очень большой член, Рен».

Я захихикала и ткнула его в спину. — Серьезно?

Он подмигнул мне, прежде чем поцеловать. — Прекрасно. Пожалуйста, позволь мне пососать твой член, Рен.

— Пожалуйста, позволь мне пососать твой член, Рен.

— Мне нужно, чтобы ты говорила громче, милая. — Он попытался изобразить неодобрение, но это не помешало мне трахнуть его бедро. Он снова поцеловал мою шею и обнаженную верхнюю часть груди, дразня сосок через мягкий хлопок ночной рубашки.

Черт. Ощущение его рук, грубой ткани его джинсов на моем клиторе внезапно болезненно приблизило меня к оргазму.