Барон Серж де Сангре -2
Шрифт:
– И что именно? – Индар развел руками.
– Сергар, я не жрец и тем более, не Верховный Жрец. Так что, давай-ка выпьем за то, чтобы его парны хватило на достойное перерождение. Хегор был знатным воином и надежным товарищем, пусть Хали будет к нему благосклонна.
Наш загул, начавшийся еще до полудня, все продолжался и продолжался. Лишь изредка мы отвлекались, когда над Храмом одного из Богов бил колокол, отмеряя время. Сутки в Империи делятся на двадцать колоколов, первый в полдень и десятый в полночь, так что, казнить Хегора должны где-то часов в восемь вечера, уже после захода солнца, точнее с его последними лучами.
Первым нас покинул
– Сергар, пойдем.
– Куда?
– Есть тут одно место…
– Тысяцкий мне запретил выходить из казармы и стражу предупредил. Не хотелось бы убивать своих.
– Никого убивать и не надо. Когда-то, на месте нашей казармы была сторожевая башня. Это было еще в те времена, когда никакой Империи не было, а Марасс был небольшой деревушкой.
– Подземный ход? – догадался я.
– Он самый. Помешать казне мы не сможем, а вот посмотреть и может быть понять в чем тут дело, вполне.
Минут двадцать мы пробирались по полуобвалившемуся ходу, потом еще с полчаса бежали узкими улочками кварталов городской бедноты, пока не добрались до старого маяка. Горсть серебра и смотритель проводил нас на верхнюю площадку. Почти вся столица оказалась у нас как на ладони, но Индар указал мне в противоположную сторону. Недалеко от порта, на небольшом каменистом островке располагались древние развалины какого-то сооружения, обычно темные и пустые, а сейчас довольно оживленные и неплохо освещенные.
– Это Храм Безымянного Бога. Считается, что он тут стоял уже в те времена, когда людей тут вообще не было. Никто не знает, кто и когда его построил и какому Богу посвятил. Несколько раз его пытались использовать, то как жилье, то как тюрьму, то посвящали одному из Богов и всегда это заканчивалось ничем. Люди просто уходили оттуда. Ходят слухи, что там обосновались демоны и они не терпят людей, сводят их с ума, заставляют в ужасе бежать, бросая все. Но алтарь там есть, по крайней мере многие жрецы считают вон те два столба именно алтарем. – как бы в подтверждение слов сотника, два стражника откуда-то вывели Хегора.
Руки и ноги моего друга были скованы цепями, на голове и шее красовались какие-то металлические обручи. Десятник шел сам, не пытался бежать, не умолял его пощадить. Наоборот, лицо его было спокойно-сосредоточенное, как будто он принял какое-то решение и сейчас пытался претворить его в жизнь. Оказавшись между столбов, Хегор спокойно остановился и дал себя к ним приковать, при этом стражники ничуть не опасались поворачиваться к нему спиной и даже, кажется, о чем-то с ним вполне мирно беседовали.
– Сергар, а цепи-то… серебряные.
– Ты уверен?
– Абсолютно! Скажу тебе больше, это цепи из Храма Пуруши, главная реликвия Храма. По легенде, именно эти цепи должны удержать Иджлиса, когда он попытается вырваться из Подземного Царства. Да что тут происходит!
– Индар, не забывай, я у вас чужак. Давай по подробнее, что тебя так удивляет?
– Жрецы… Верховные жрецы двенадцати Храмов и каждый с артефактом своего Бога. Видишь, вон тот, высокий в черной мантии с серебряными молниями? Это Верховный жрец Храма Вашту, а в руках у него Чаша. По приданиям, эта Чаша упала с Неба. Из нее можно пить даже самый сильный яд и никакого вреда для человека не будет. А если
– Что-то мало это все походит на казнь простого десятника…Пусть даже и убившего несколько жрецов.
– Вот и я о том же.
– А жрец Единого… он тоже здесь?
– Да. Вон тот, в белом.
– А что это он держит?
– Арфа. Жрецы Единого утверждают, что это Арфа их Бога. Что в ней особенного, я не знаю, да и никто не знает, а жрецы не говорят. Смотри! Начинается. – Индар был прав, действительно, в развалинах что-то начиналось и это «что-то» было, скажем так… несколько неожиданно.
Двенадцать Верховных жрецов выстроились полукругом перед растянутым между двух столбов Хегором. Жрец Единого попытался тоже пристроиться, но, судя по всему, был послан, да и не очень-то он и стремился, раз безропотно ушел и заныкался в одном из темных углов развалин. Воздев свои артефакты в верх, жрецы затянули какую-то заунывную мелодию. Тяжелее всего, не смотря на габариты, пришлось мужику с плугом, а вы сами попробуйте задрать над головой этакую штуковину, но к нему на помощь быстро подбежала еще парочка, они-то и подперли своего Верховного, заодно и поддерживая его руки, клонившиеся к земле под тяжестью ноши.
Удар колокола прервал это тягучее пение. Расставленные по развалинам факелы вспыхнули, выбросив к небесам полутораметровые снопы огня. Артефакты Богов засветились в руках жрецов и из них выстрелили толстые жгуты какой-то энергии, больше всего похожие на скрученные в пучок молнии. Все двенадцать уткнулись в безвольно повисшего на цепях Хегора, заключив его в энергетический кокон. Вся эта картина была в чем-то сюрреалистичной, даже на расстоянии почти в две сотни метров, я чувствовал какая огромная энергия заключена в этом коконе. Тело человека должно было вспыхнуть и осыпаться жирным пеплом, но ничего подобного не было, никакого вреда человеку она не причиняла, не было даже рефлекторного сокращения мышц, Хегор висел на цепях безвольной куклой, а вокруг него продолжал бушевать энергетический шторм.
Какой-то совсем неподходящий звук, вдруг вторгся в заунывное пение, как будто кто-то тихонько наигрывал на гитаре. Я начал озираться в поисках источника этого звука и тут раздался резкий звон лопнувшей струны.
Левая нога Хегора странно дернулась, цепь, сковавшая ее, лопнула. Женщина, в бордовой мантии, зашаталась и рухнула на колени, а меч, который она держала над головой, как будто одномоментно ставший неподъемным, устремился к земле. В тот же миг к жрице кинулось трое жрецов, попытавшихся удержать ее руки. Трое здоровенных мужиков с трудом остановили падение клинка, но я отчетливо видел, как их ноги постепенно погружаются в камень двора.