Барон Серж де Сангре.
Шрифт:
Чистый, серебряный звон заставил меня очнуться. Клинки в моих безвольно опущенных руках вибрировали и именно они издавали этот звук, заставивший меня очнуться. Волна ярости, стыда и ненависти зародилась у меня где-то в груди и выплеснулась наружу, смывая последние следы наваждения. Мое горло издало рев, немногим уступающий тому утробному звуку, что огласил эти стены чуть раньше. Как два пса, мы смотрели в глаза друг другу, я и древний, давно умерший Бог, забытой всеми Богами Вселенной расы. Смотрели и рычали друг на друга, не решаясь напасть первым.
И все же, Тзота сделал свой первый шаг. С каким-то зеркальным звоном рухнула, отделяющая его Мир от нашего, последняя преграда и Забытый Бог шагнул в этот Мир.
Дикий вой откуда-то со стороны, всего на мгновение отвлек меня, и я не успел с реагировать. Существо,
– Поторопись, я не смогу долго его удерживать! – прошелестело у меня в голове. И как будто в подтверждение этого несколько огромных корневищ, лопнули, подобно струнам. Оставшиеся попытались сжаться еще сильнее, но чудовищные силы бога оказались им неподвластны. Со звоном, один за другим, корни начали лопаться.
Медлить было больше нельзя. Одним движением я оказался возле Тзоты, и молясь всем Богам, чтобы мечи не застряли в переплетении корней, выбросил оба клинка вперед. Не знаю, показалось мне или нет, но в момент удара, корни разошлись, оголяя такую сладкую и нежную плоть восставшего Бога. Как горячий нож в масло клинки вонзились в тело, один туда, где должно быть сердце, а второй в район печени. Корни тут же сжались с такой силой, что из-под них брызнули кровавые струи.
Вы когда-нибудь убивали Бога? Видели, как гаснут его глаза, а плоть осыпается мелкой пылью? Нет? А мне вот довелось и скажу честно, испытать во второй раз нечто подобное, я бы очень не хотел. Пропустить через себя, через свое сознание такое количество энергии и остаться после этого в живых, уже это одно, можно считать чудом, поэтому совсем немудрено, что я отключился.
Пришел я в себя от тряски и каких-то заунывных причитаний. Огромного труда стоило сосредоточиться и вычленить из какофонии звуков, кто же и о чем там причитает.
– Сынок, очнись. Сергар, не оставляй меня, очнись. – и так без остановки. Причем слова сопровождаются энергичными встряхиваниями и болезненными оплеухами. Чтобы хоть как-то прекратить эти издевательства, я негромко застонал. А может быть именно мой стон и стал причиной этого тормашения, не знаю. Еще толком не придя в себя, я задался вопросом, а кто это меня там сыном-то называет, доселе, вроде как, таковых, кроме барона не было, а он, ну никак ничего говорить не может, ведь я прекрасно видел, как он отлетал от удара Бога. После таких ударов выжить невозможно, у него, наверное, ни одной целой косточки не осталось, а вот подиж ты, кто-то присвоил себе его право. С трудом разлепив веки, я разглядел склонившегося надо мной барона и какую-то мутную фигуру за его спиной, периодически исчезающая и появляющаяся чуть в стороне. Я даже подумал, что это какой-то глюк, но когда барон, обернувшись к этой «тени» радостно провозгласил:
– Он жив, он очнулся! – я осознал, что в подземелье мы не одни.
Размытая фигура склонилась надо мной, с ее рук слетели какие-то изумрудные капли и как из душа окатили меня. Через секунду мое зрение пришло в норму, резкая боль во всем теле сменилась слегка ноющей, и я наконец-то смог разглядеть и отца, и его спутника, точнее, спутницу – очень миловидную девушку, с роскошными и почему-то зелеными волосами и такими же глазами. Единственное, что выбивается из облика «молодой очаровашки», это несколько тяжеловатый «низ» и грубые, почти мужские руки. Да и с лицом, как оказалось, не все в порядке, слишком уж близко расположены ее глаза, губы постоянно складываются, хотя и видно, что она пытается улыбаться, в какую-то гримасу. А само лицо неестественно бледное и острое, как лезвие топора, да еще при всем при этом, постоянно меняющееся. В
– Отец, ты жив? Как тебе это удалось? – не спросил, прокаркал я, ибо, горло мое сейчас больше напоминает пески Кара-Кумов, такое же сухое и шершавое.
– Как выжил, как выжил? Да я и не выжил… ну почти. Еще пара мгновений и меня можно было бы нести на погребальный костер. Спасибо твоей подружке, спасла, хотя и чую, далось ей это очень нелегко. На вот, лучше попей. – мне в губы уткнулось горлышко фляги.
Пил я жадно, взахлеб и с трудом смог оторваться от тонкого ручейка живительной влаги. Никогда я еще не пил ничего столь вкусного и освежающего. Только после того, как барон отнял флягу от моего рта, я смог проговорить.
– Отец, кто она? Я ее не знаю!
– Знаешь, знаешь! Просто ты ее не признал, она чуток изменилась, с момента нашей последней встречи. А с нашей помощью, надеюсь, скоро и совсем изменится. Это Лесная Дева, Дух Великой Пущи. Ведь Зло и Тьма оставляет свои следы не только на Пуще, но и на ее Душе. Мы помогли ей, немного почистили Великую Пущу, а значит и ее Дух. Так что, сын, у нас впереди много работы, а Дева нам поможет, в пределах своих сил, конечно. Так как помогла и в этот раз. И ты уж меня прости, но я полностью подтвердил твой с ней договор, заодно и на себя его распространил. Знаешь-ли, тяжело жить, когда не к чему стремиться, а теперь у меня есть Цель! Я даже помолодел немного… в душе. Ладно, хватит разговоров. Если можешь, то вставай, надеюсь, ты не забыл, что нас ждут в Гарде, на турнире?
С кряхтением, как столетний дед, я кое-как воздвиг себя на ноги.
– Отец, а может… ну его этот турнир? Здесь столько всего! Выносить и не переносить!
– дева обещала, что до нашего возвращения она все это сбережёт. Так что, не беспокойся, никуда твои трофеи не денутся, она мне уже рассказала, как трепетно ты к ним относишься. Кстати, на эту тему у нас еще будет разговор, очень серьёзный разговор. А теперь давай шевелись, нам еще на поверхность выбираться.
К счастью, проделывать весь обратный путь нам не пришлось. Дух Пущи, видя мое состояние, а может просто в благодарность за «ассенизаторскую работу», или считая себя нам обязанной, открыла портал прямо из зала к тому пригорку, посреди болота. А уже через час мы, нахлестывая лошадей мчались по Пуще к столице герцогства, а деревья словно убирались с нашего пути.
6 Глава.
В столицу герцогства, в Гард, мы въехали на третий день бешеной скачки. Кони под нами шатались от усталости, да и мы выглядели ничуть не лучше. Куда так гнал барон, я так и не понял, по всем моим расчетам, мы прибыли даже на пару-тройку дней раньше, чем планировали. А ведь у нас и тогда, от назначенного срока, были сутки в запасе. Если он беспокоится за Лаэрта и оставшихся с ним людей, то они только-только должны были тронуться в путь, хотя и это не факт. Старый искатель человек опытный и наверняка, пока все не проверит и не перепроверит, пока не убедится, что засада ушла, с места не сдвинется, а это еще как минимум сутки. Барон же, на все мои претензии и вопросы всю дорогу отвечал одним и тем же образом, нахлестывал коня, выжимая из него все соки. Даже на редких и кратковременных остановках мы всего лишь ослабляли подпруги, не расседлывая своих скакунов. Но в отличии от людей, лошадям нужен был полноценный отдых, поэтому пару раз мы все же останавливали, часа на четыре, но и это время, в отличии от лошадей, мы не отдыхали. После короткого перекуса барон вынимал шпагу и вставал в позицию. Мое обучение не останавливается ни на минуту. К чему так торопится подготовить меня отец, я понимаю, но не понимаю смысла этого. Те движения, стойки, выпады и прочее, что он мне показывает последнее время, в реальном бою практически бесполезны и больше похожи на «танцы с саблями», со всеми этими расшаркиваниями, поклонами и полупоклонами. Неужели барон считает, что моих навыков бойца может оказаться для элементарной дуэли «до первой крови»? Как оказалось, да, считает. Сегодня утром он все же соизволил ответить мне на вопрос, к чему все эти «трулля-ля».