Барышня и хулиган

Полякова Татьяна Викторовна

В комнате понемногу светало, а я все еще клацала зубами и мечтала уснуть, чтоб не бояться. В какой-то момент это мне почти удалось, и тут я услышала звук шагов, кто-то осторожно поднимался по лестнице. Я стиснула рот рукой, чтобы не взвыть от ужаса, а потом вспомнила про телефон. В щели между полом и дверью появился свет. Откуда бы ни взялся незваный гость, но ведет он себя очень нагло. Дверь тихонько открылась, а я торопливо набрала 02.

— Ты не спишь? — негромко позвал Мишка.

— Идиот, — простонала я. — Напугал до смерти. — И

запустила в него трубкой. Трубку он довольно легко поймал и включил свет, прошел и сел на моей кровати. — Что там? — переводя дух, поинтересовалась я.

— Тачка всмятку. Парень тоже. Менты думают, тормоза отказали. С чего бы им отказать, интересно?

— Что ты имеешь в виду? — Я села в постели и уставилась на Мишку.

— Тачка была исправной, вот что я думаю, а потом что-то приключилось с тормозами.

— То есть кто-то их нарочно испортил?

— Ага. Кто-то хотел нас укокошить.

Я пригляделась к Мишке, он был взволнован и даже вроде бы напуган. Чужие страхи разбудили во мне врожденное чувство противоречия.

— Каждый день в автокатастрофах погибают тысячи людей, их что, всех хотели убить? — Я надеялась, что это прозвучит иронично, но вышло как-то неуверенно.

— Думаешь, у меня крыша поехала? Ничего подобного. Сама посуди: мы получаем записку, предположительно от шантажиста, с предложением встретиться. Приходим и весь вечер сидим в кабаке без всякого толку. По чистой случайности отправляемся на такси, а парень, перегонявший нашу машину, влетает в ограждение моста. Вывод: пригласили нас с единственной целью, чтобы мы, возвращаясь с этой липовой встречи, отправились на своих «Жигулях» прямехонько в ад… У тебя что, были предчувствия?

— Когда? — не поняла я, с увлечением грызя ноготь.

— Когда ты на «девятке» ехать не хотела?

— Никаких предчувствий, — покачала я головой. — Я с пьяными принципиально не езжу, и мама моя всегда говорила…

— Мое счастье, что я оказался джентльменом, — вздохнул Мишка, — и не отправил даму в одиночестве. Вот и не согласись после этого с утверждением, что хорошее воспитание приносит плоды.

— Зачем нас кому-то убивать? — пытаясь не лишиться от страха остатков разума, задала я очередной вопрос.

— Понятия не имею. Но в одном убежден: убийцу надо искать в кабаке. Все концы там сходятся.

— Какие концы?

— Ну… так говорится. Вот смотри: убивают Палыча. За что? Скорее всего кто-то не мог с ним расплатиться и либо нанял киллера, либо сам его укокошил, надеясь, что подозрение падет на нас с тобой. Мы в милицию сообщать не стали и труп вывезли. Возможно, убийца нас сопровождал. Убедившись, что мы не только в тюрьму не сели, но к тому же активно задаем вопросы, пытаясь что-то выяснить, он решает избавиться от нас и пишет эту дурацкую записку. Пока мы сидели и ждали появления шантажиста, кто-то испортил тормоза в моей машине.

— Слушай, Мишка, — заныла я, — может, ты преувеличиваешь? Откуда ему знать, что мы задаем вопросы, он что, следит за нами?

— Говорю,

этот тип находится в кабаке, работает там или постоянный посетитель. Мы его раздражаем, потому как человек здраво предполагает, что все тайное при известном везении становится явным, и рисковать не хочет.

— Что же нам теперь делать? — спросила я, боясь сознаться самой себе, что Мишкины доводы кажутся мне слишком убедительными.

— Разумеется, найти его. Если человек кого-то укокошил, это, в конце концов, становится скверной привычкой, а от них всего труднее избавиться. Я привычки имею в виду. Неизвестно, повезет ли нам в следующий раз, так что лучше поторопиться…

— Может, пойдем в милицию? — робко предложила я.

— С чем? Мы труп и тот умудрились потерять. Нет, самим придется.

— Я верю в твои способности и все же с трудом представляю, как же мы его найдем?

— Об этом не беспокойся. Палыча укокошил кто-то из его должников, остается выяснить, кто именно.

— И как мы это выясним?

— Я намерен прогуляться в кабак. Я знаю, где Палыч хранил свои бумаги.

— У него дома сейф или что-то вроде этого, — вспомнила я. — Мне бармен говорил.

— Вот и отлично. Начнем с рабочего места. Собирайся.

— Мы прямо сейчас пойдем? — всполошилась я.

— Ага. Выпьем кофе и отправимся, машины мы лишились, а такси не воспользуешься, свидетели нам без надобности. Закрывают в четыре, уборщицы раньше девяти не приходят, так что у нас достаточно времени, чтоб как следует просмотреть его бумаги.

— А как мы попадем в клуб?

— Об этом не беспокойся.

— А вдруг нас поймают?

— Такой вариант я не исключаю, но, если сидеть здесь и ждать у моря погоды, нас скорее всего убьют, так что выбор невелик. Если хочешь, можешь остаться. Не думаю, что от тебя будет много пользы.

— Нет, я пойду, — решительно заявила я, поднялась с постели и стала натягивать джинсы. — В конце концов, это общая проблема.

— Слушай, — вдруг спросил Мишка, — а волосы у тебя на самом деле какого цвета?

— Катька говорит, пегие, — пожала я плечами.

— Катька — дура.

— Не думаю. Кстати, меня здорово беспокоит ее отсутствие, пора бы ей появиться.

— Она не появится, — хмыкнул Мишка. — Я уверен, Катька в этой истории увязла по самые уши, и, пока здесь все каким-нибудь образом не разрешится, она будет где-то отсиживаться. Либо из страха, либо по какой другой причине…

— По какой? — нахмурилась я.

— Я ведь уже говорил, сестрица у тебя не из самых нравственных граждан вселенной, так что еще вопрос, кто стоит за всем этим.

— Думаешь, Катька? — не поверила я. — Она застрелила Юрия Павловича и испортила тормоза в твоей машине?

— А почему бы и нет? Не так это и трудно…

— Я в это не верю. Может, у нее нравственность мартовской кошки и до денег она очень охоча, но я ей сестра и она бы…

— Конечно, — кивнул Мишка, а я нахмурилась.