BASE 66

Дедьер Йефто

Перед следующим интервью я решил попробовать заставить журналиста написать о том, что я вправду испытал в BASE-прыжках, и воздержаться от всякой отсебятины.

Следующая статья появилась в мужском журнале «Лектюр». Я несколько колебался, когда оттуда позвонили и спросили, когда и где мне будет удобно дать интервью. Прочитав несколько номеров журнала, я не был уверен, что хочу, чтобы в таком журнале появились моё имя и фотография. Но, немного подумав, согласился. К этому времени я понял, что и как говорить в интервью и, самое важное, что не надо его начинать, пока журналист не согласится на гонорар, который я прошу. Это могло отнять много времени, и потом много раз журналистам

приходилось звонить своим редакторам, чтобы всё согласовать. Я чувствовал себя обманутым журналистом из «Квельспостен» и не хотел, чтобы это повторилось. Журналисты из «Лектюр» с готовностью согласились заплатить то, что я просил.

Статья «Лектюр» мне понравилась. Она заняла два разворота и была написана очень хорошо. Как обычно, заголовок был броским, и затем следовало вступление в сенсационном духе. «ОДНА ОШИБКА ОЗНАЧАЕТ СМЕРТЬ!» И далее: «Стоя только в 300 метрах от земли, Йефто Дедьер прыгает с антенны Хэрбю в Сконе. В прыжке все должно пройти без сучка, без задоринки — или Йефто умрет!» Единственным, против чего я возразил, была просьба сфотографироваться с бутылкой шампанского в руке. «21-летний Йефто Дедьер празднует с шампанским после четырех успешных прыжков BASE» — хотели они написать. Журналист привёз бутылку из Стокгольма, только чтобы сделать эту фотографию. Когда они уезжали, бутылку им пришлось везти обратно. Я счёл такую фотографию слишком надуманной.

Однажды вечером позвонил журналист газеты «Арбетет» и спросил, прокомментирую ли я фатальный прыжок с Тролльвеггена. Он объяснил, что там разбился 19-летний швед. Я отказался комментировать смерть молодого человека, но хотел рассказать о моих собственных прыжках. На следующий день в этой газете вышла двухстраничная статья о последнем прыжке того парня и обо мне. «ЙЕФТО ГОВОРИТ, ПОЧЕМУ ОН ИГРАЕТ СО СМЕРТЬЮ!» «Правила созданы, чтобы их нарушать», — говорит 22-летний Йефто Дедьер из Лунда. — «Я не подталкиваю никого к BASE-прыжкам, но никогда не откажусь дать совет». Рядом со статьей обо мне была большая фотография Тролльвеггена со стрелкой и текстом: «Здесь 19-летний Йорген нашёл смерть!» Газета приобрела фотографию этого парня, и статья получила продолжение: «Авантюра на Тролльвеггене закончилась смертью 19-летнего Йоргена Хаканссона…»

Те же самые новости более драматично рассматривала вечерняя газета «Экспрессен». «ОН НАБЛЮДАЛ СМЕРТЕЛЬНОЕ ПАДЕНИЕ ДРУГА», гласил заголовок. Как и «Арбетет», они показали фотографию Тролльвеггена с пунктиром, указывающим падение. «Парашют Йоргена Хаканссона не открывался. Он неудержимо падал и разбился о скалы. Затем, перевернувшись через уступ скалы, он падал ещё 700 метров». Бедные родители Йоргена должны были читать о его смерти, ужасающе и часто оскорбительно описанной в деталях каждой газетой в Швеции.

После этого несчастного случая друзья спрашивали меня о прыжке с Тролльвеггена и не собираюсь ли я прыгнуть там снова. Странно, но люди фактически любят читать о всяких ужасных несчастных случаях. Человек так устроен. Мы процветаем на страдании других людей. Когда парашютист погибает в прыжке, случается нечто парадоксальное. Число желающих прыгать с парашютом увеличивается. Казалось бы, смертельный случай оттолкнёт людей от парашютного спорта, но происходит противоположное — интерес к нему возрастает.

Спустя несколько недель после смерти Йоргена Хаканссона финский парашютист погиб на Тролльвеггене. Три месяца спустя произошёл ещё один несчастный случай. «СМЕРТЕЛЬНЫЙ УТЕС ТРЕБУЕТ ЧЕТВЕРТОЙ ЖЕРТВЫ», — написала «Квельспостен». «Смертельный норвежский утес, опасный 5000-футовый (?!) обрыв Тролльвегген вчера потребовал четвертой жертвы». Если бы журналисты могли писать свои статьи, пользуясь только прилагательными, я уверен, что они так бы и делали.

Странно, что за пять лет с Тролльвеггена было сделано больше 200 прыжков без единого фатального случая — и внезапно сразу четыре несчастья. Карл Бениш, Йорген Хаканссон и эти два парня. Возможно, дело в недооценке сложности прыжка.

Прыжок через Атлантику

На заработок от одного интервью можно было прожить несколько недель, но доходы эти были очень нерегулярны. Я устроился нештатным преподавателем английского и французского языка в Лунде и сэкономил достаточно денег для поездки в Соединенные Штаты к Скотту. Прошёл целый год, как мы не виделись с ним и Бернаром. Мы договорились встретиться дома у Скотта в Стэмфорде, в штате Коннектикут, недалеко от Нью-Йорка, а ещё — прыгнуть с 876-футового моста Нью-Ривер-Гордж, одного из самых высоких в мире. В течение последних нескольких лет во вторую субботу октября Джин Бениш устраивала прыжки с этого моста. Мы подумали, что очень здорово будет объединить нашу встречу с одним или двумя BASE-прыжками.

Накануне поездки от Скотта пришла по почте фотография «Бейсмобиля», который он арендовал, чтобы с комфортом ехать 12 часов от его дома к мосту. На фото был жилой прицеп с пятью кроватями, душем, печкой для готовки, холодильником, стерео и телевизором. Скотт писал, что осталось только заполнить холодильник пищей и купить 16-галлонный бочонок пива.

Мы встретились в доме матери Скотта за два дня до прыжка. Первый вечер мы праздновали, как никогда прежде. Мы были искренне счастливы снова встретиться. Дорога до моста Нью-Ривер-Гордж прошла быстро и незаметно. Я впервые путешествовал таким образом. Удобно устроившись на кровати с книгой и пивом, я скоро забыл, что мы едем по дороге.

Мы прибыли на место в 4:00, так что оставалось ещё три часа сна перед перекличкой.

После хорошего завтрака в «Бейсмобиле» мы вышли посмотреть на других парашютистов, и, к моему великому удивлению, нас оказалось больше 250. Все должны были прыгнуть между 9:00 и 16:00. Прыгать в другое время категорически запрещалось. Эти BASE-прыжки — важная часть большого праздника по случаю очередной годовщины строительства моста. Люди как из близлежащих мест, так и издалека приезжают расслабиться и посмотреть, как какие-то сумасшедшие прыгают с него. За часть праздника, связанную с сумасшедшими, отвечала Джин Бениш. Она сказала нам о уровне воды в реке под мостом (площадка приземления представляла собой песчаную отмель в этой реке), кое-что о безопасности и снаряжении. Для многих участников это был первый BASE-прыжок, и Джин особо остановилась на положении тела при отделении. Я воспользовался возможностью поговорить с другими бейсерами. Фил Смит, у которого тогда было 150 BASE-прыжков, дал мне много хороших советов.

К 9:00 на мосту нас ждала толпа зрителей ни много ни мало в 150 000 человек, и через них приходилось почти проталкиваться. Как всегда в Соединенных Штатах, было предусмотрено все. Ларьки с хот-догами и пиццей, бар с молочными коктейлями, магазины подарков, продавцы леденцов… и так далее, и тому подобное. Когда я ждал в толпе вместе с другими бейсерами, казалось, что я пришёл на почту и стою там в очереди. После больше чем двух часов моя очередь наконец-то настала.

На мне были шорты с земляничным рисунком и красочная футболка. Ранец на их фоне, видать, не сильно бросался в глаза, и не все распознавали во мне парашютиста. Не иначе как поэтому, когда я уже подходил к месту прыжка, ко мне вдруг подошла женщина, продающая леденцы, и предложила что-нибудь купить. Я вежливо отказался.