BASE 66
Шрифт:
У меня засосало под ложечкой, когда я встал с кровати в следующую субботу, спустя неделю после встречи со Скоттом. Я был возбужден, поскольку давно не прыгал. Как правило, если я не прыгал несколько недель, то чувствовал себя не в своей тарелке, но один прыжок — и всё становилось прекрасно. Мой предыдущий прыжок был в Ринкабю три месяца назад. Мы прыгнули с 10000 футов, собрали формацию из шести человек, «разбежались» в стороны и раскрыли наши парашюты. Одна доза свободного падения в месяц была абсолютным минимумом для поддержания моего жизненного тонуса.
Скотт жил в Седьмом районе на авеню де Сакс, 42. Я доехал на
Я позвонил в дверь Скотта. Подождав полминуты, я позвонил опять. Никакого ответа. Я стал стучать по толстой деревянной двери, пока не подумал, что разбудил весь дом. Все напрасно. Я попробовал открыть дверь за ручку, и она, к моему удивлению, открылась. Чем он занимается? У него в постели женщина или он просто вышел куда-то позавтракать? Пробравшись через темную прихожую, я оказался в большой комнате. Меня окутал запах пота и выпивки. Когда глаза привыкли к темноте, я разглядел, что под одеялом что-то зашевелилось: Скотт очнулся от глубокого сна. Когда я назвал его по имени, он высунул голову из-под одеяла и спросил: «Чего ты приехал в такую рань?» Он вылез из кровати и направился в ванную, предложив мне что-нибудь выпить из холодильника. Я решил, что он, должно быть, провёл бурную ночь, раз в таком виде.
Пока Скотт смывал с себя признаки бурной ночи, я осмотрел его квартиру. По сравнению с моей это был рай. Квартира состояла из спальни площадью приблизительно 200 квадратных футов, огромного холла, ванной, маленькой кухни и огромного туалета, одного из самых больших, которые я когда-нибудь видел. Вдоль двух стен ровными рядами висели примерно двадцать тщательно отглаженных костюмов. Было очевидно, что все они высшего качества. На полке были аккуратно разложены галстуки всех цветов и образцов, какие только можно вообразить. Я заметил на стенах несколько красочных коллажей, все они были подписаны YSL.
Из душа вышел Скотт, полностью голый, только с полотенцем на шее. Теперь он был похож на человека. Одевшись, он собрал в большую спортивную сумку парашютное снаряжение: парашют, комбинезон, шлем, высотомер и очки. Когда мы вышли из дома, друг Скотта Жан уже ждал нас в машине с работающим двигателем. Я удобно устроился на заднем сиденье и закрыл глаза, чтобы попробовать уснуть, потому как лёг спать только в четыре утра после беспокойного путешествия по барам.
Дропзона была расположена приблизительно в 60 милях к востоку от Парижа в маленькой деревне Ла Ферт Гошер. За сезон 1983 года там было сделано пятьдесят пять тысяч прыжков, по сравнению с 30 000 прыжков во всей Швеции за то же время.
Когда мы подъезжали к летному полю, я испытывал одновременно воодушевление и беспокойство. Дело в том, что на сей раз я собирался «прыгать с парашютом по-французски». В своё время мне потребовалось больше года, чтобы изучить всю парашютную терминологию на английском языке; теперь я должен был изучить её на французском. К тому же, как известно, французы совсем не стремятся говорить по-английски.
Один недостаток больших дропзон в том, что перерыв между взлётами может быть длинным. Возможно, отчасти поэтому Скотт, прыгавший на Ла Ферт больше года, успел там познакомиться со всеми, кого стоило знать. Те, кто был хорошо знаком с ним самим, звали его просто «американец».
В этом клубе было три самолета: два Pilatus Porter и один Twin Otter. Первый из них выпускается в Швейцарии для полётов в Швейцарских Альпах. Самолет этот набирает высоту быстро, что делает его одним из любимых самолетов европейских парашютистов. Если и есть что-нибудь, что парашютисты не любят в парашютном спорте, так это летать на тихоходных самолетах, которым требуется целая вечность, чтобы забраться на высоту прыжка. Twin Otter — двухмоторный турбовинтовой самолет канадской фирмы «Де Хэвиленд», вмещающий 20 человек. Это также один из наиболее популярных самолетов.
Я сделал несколько прыжков со Скоттом и его французскими друзьями и почти сразу почувствовал себя своим. Впервые я принял участие в большой формации из 20 человек — Скотта, меня и 18 французов. Мы прыгнули с Twin Otter и построили красивую формацию. Я знал, что каждый будет наблюдать за вновь прибывшим, чтобы узнать, на что он способен. К счастью, моих навыков оказалось достаточно, чтобы не летать вокруг формации и не свалиться ни на кого сверху. Формация была снята падающим в стороне парашютистом-оператором с камерой на шлеме.
BASE
Проведя на Лa Ферт две пары выходных, я узнал о загадочной аббревиатуре BASE. Мы разговаривали о чём-то с парашютистом из Symbiosis — британской национальной команды по RW, и он обмолвился, что недавно прыгнул с моста высотой 825 футов. Я изумился. Выслушав его рассказ, я заключил, что у него, должно быть, не все дома.
Тут надо кое-что объяснить.
В ранец всякого парашютиста уложено два парашюта — основной и запасной. В случае полного отказа основного купола нужно его отцепить, предпочтительно выше 1000 футов, и раскрыть запасной. Ниже 1000 футов всего этого делать уже не положено по той простой причине, что запасному парашюту может не хватить времени, чтобы раскрыться полностью. Вместо этого надо попробовать приземлиться на основном куполе в том виде, в каком он есть, если это возможно. Так вот, англичанин прыгнул с настолько малой высоты, что запасной купол не успел бы ему помочь при отказе основного. И если бы это произошло, он бы совершенно точно разбился. Он назвал всё это «бейс-прыжок», объяснив, что это слово происходит от названия клуба BASE, основанного в Соединенных Штатах. Чтобы попасть в этот клуб, надо прыгнуть со здания, антенны, моста и скалы. BASE — англоязычное сокращение названий этих четырех объектов (Building, Antenna, Span, Earth).
Скотт, похоже, тоже думал о BASE-прыжках, потому что очень скоро, в конце сентября 1983 года, он спросил, не хочу ли я поехать с ним в Норвегию, чтобы прыгнуть со скалы Тролльвегген. Я сказал, что он, верно, шутит, потому что, хотя и уже слышал о нескольких прыгнувших с этого 2000-футового утеса, но не испытывал желания так рисковать жизнью, так что предложение Скотта я отклонил. И Скотт отправился в маленькую деревню Ондальснес, рядом с Тролльвеггеном, вместе с Кристофом, французом польского происхождения.