Башня из красной глины
Шрифт:
От Павлова Смирнов направился в свой кабинет и перед дверью почти столкнулся с Дыминым.
— Ну что, — проговорил опер, когда они прошли внутрь, — сезон охоты объявлен открытым? — Он уселся в кресло у окна.
— Давно уже, — отозвался Смирнов. Он достал из ящика стола распечатанный из Интернета маршрут теплохода «Фаэтон». — Посмотри, как мы поплывем.
Дымин обошел стол и встал так, чтобы смотреть из-за плеча следователя.
— Три остановки, — отметил он. — Первая в среду в полдень, но
— Получается, в четверг самая долгая, — пробормотал Смирнов.
— Ага. Пассажиры разбредутся по городу, и мы потеряем их из виду.
— Ну, вдвоем нам и на теплоходе за ними не уследить.
— И, таким образом, у убийцы будет куча возможностей.
— Думаешь, он станет убивать в городе?
— Почему нет? Встреча назначена, мы явимся. А дальше у него нет никаких ограничений.
Дымин задумчиво хмыкнул.
— Ему придется прихватить с собой на берег сумку с глиной, проволокой, кусачками и хлороформом, — отметил он.
— Это займет у него не так уж много места.
— Но женская сумочка для этого не подойдет.
— Смотря какая.
— Мы все равно не можем никого обыскивать. А на обратном пути улик у преступника с собой уже не будет.
— Разве что хлороформ и кусачки. Если он решит не ограничиваться одной жертвой, они ему еще понадобятся.
Смирнов быстро взглянул на опера:
— Ты тоже этого опасаешься, да?
— Не удивлюсь, если он собирается грохнуть всех семерых, — согласился Дымин.
— Знать бы, почему он убивает.
— Мотив должны знать жертвы. Может, поговорить с ними?
— Это придется сделать в любом случае. Они должны быть готовы. Но сделаем мы это, когда «Фаэтон» отчалит.
— Чтобы никто не сбежал?
— Да. Не хочу, чтобы все сорвалось.
— Понимаю.
— А насчет кусачек и хлороформа — убийца избавится от всего. Наверняка он все рассчитал и прихватил нужное количество инструментов, спрятав их где-то на теплоходе.
— Ну, все это актуально, только если преступник наметил несколько жертв.
Смирнов кивнул:
— Будем надеяться, что нет.
— Сколько продлится круиз?
— Пять дней.
Дымин присвистнул.
— Хорошо, если справимся раньше.
— Дай-то бог.
— Сейчас иди домой, собери вещи. Встретимся на причале.
— Договорились.
Попрощавшись с Дыминым, Смирнов отправился к Никитину.
— Привет, — сказал он, входя. — Как дела?
— Отлично, — отозвался тот. — Как твои?
— Есть одно дело.
— Давай. Чем смогу, помогу.
Смирнов протянул список родителей, отправляющихся на теплоходе вместе с группой Марухина.
— Узнай о них все, что сможешь.
— Это касается тех убийств?
— Ага.
— Ладно. Когда тебе нужны сведения?
— Чем быстрее, тем лучше.
— Понял, постараюсь, — пообещал Никитин.
Смирнов взглянул на часы: времени было еще вагон и тележка. Полицейский решил, что успеет съездить в монастырь и своими глазами осмотреть место преступления.
На место он прибыл через полчаса. Монастырь стоял возле шоссе, слева торчала остановка автобусов, на которой сидели люди. Смирнов припарковался неподалеку от центральной арки монастыря и направился к ней, на ходу доставая удостоверение, чтобы продемонстрировать его охраннику у ворот.
— Как мне найти настоятеля? — осведомился он.
— Отца Кирилла-то? Можно позвонить, предупредить, что вы приехали.
— Давайте.
Охранник скрылся на пару минут в будке, и Смирнов видел через стекло, как он набирает номер.
— Идите прямо до самого конца, — сказал охранник, высунувшись через минуту. — Там будет здание с дверью посередине, оно последнее, так что не ошибетесь. Отец Кирилл встретит вас внизу.
Поблагодарив охранника, Смирнов вошел на территорию монастыря. Часть ее была огорожена стальной сеткой, потому что там лежали стройматериалы. Стояли леса, на которых виднелись рабочие. Реставрация шла полным ходом.
Смирнов прошел через следующую арку и увидел монастырский ансамбль — несколько церквей и часовен. Они были рассредоточены по довольно ухоженной территории с газонами и отдельно стоящими небольшими деревцами. Вдалеке виднелись несколько крестов.
Мимо полицейского с деловыми лицами торопливо прошагали два монаха. Они направились в сторону длинного двухэтажного здания, стоящего слева. За ним торчали домики, напоминающие склады. Между ними темнели низкорослые, но довольно разлапистые ели.
Смирнов прошел по дорожке прямо к последнему зданию. За ним тянулась ограда, за которой уже виднелся Финский залив. Здание было красное с белым, трехэтажное, с позолоченной маковкой посередине крыши. Справа от входа стояла скамейка, на которой сидел дворник в резиновых сапогах. Метла была прислонена рядом.
Смирнов толкнул белую пластиковую дверь и вошел. Отца Кирилла он увидел сразу — тот стоял возле большого деревянного ящика для пожертвований. На вид ему было лет сорок, русая борода лежала на груди, частично закрывая крест. Подпоясан настоятель был тонким кожаным ремешком, на котором висели деревянные четки.
Смирнов протянул руку, и монах сразу ее пожал, довольно крепко, но без нарочитой демонстрации силы.
— Старший лейтенант Смирнов, — представился следователь, глядя в голубые глаза монаха.