Башня Зеленого Ангела

Уильямс Тэд

— Ничего пользительного. — Она едва слышала тролля из-за барабанного рокота дождя. Принцесса нагнулась поближе к двери склепа. — Я не нахожу здесь туннеля, — сообщил он.

— Тогда выходи. Я насквозь промокла. — Она потуже завернулась в плащ и посмотрела наверх.

За кладбищем виднелся Хейхолт, мешанина его башен и шпилей темнела на фоне серого неба. Она увидела красноватый свет в высоких окнах башни Хьелдина и пригнулась, словно кролик, накрытый тенью ястреба. Замок, казалось, ждал чего-то, тихий и почти безжизненный. Не было солдат на крепостных

стенах, не трепетали вымпелы на крышах. Только Башня Зеленого ангела, взметнувшаяся белой иглой, почему-то казалась полной жизни. Мириамель думала о тех днях, когда пряталась там, следя за Саймоном, который долгими скучными днями мечтал, сидя на колокольне. И каким бы мрачным и душным ни казался ей тогда Хейхолт, на самом деле он был довольно веселым местом. Замок, стоявший перед ней сейчас, выглядел, как какое-то закованное в твердый панцирь древнее существо, как старый паук в центре своей паутины.

А смогу ли я попасть туда? — подумала она. Может быть, Бинабик прав. Может быть, я просто упряма и самонадеянна, если думаю, что действительно могу что-нибудь сделать?

Но и тролль тоже может ошибаться. Стоит ли рисковать? И, что важнее, можно ли просто повернуться и уйти от родного отца, зная, что они, возможно, никогда больше не встретятся на этой земле?

— Вы имели справедливость. — В дверях склепа появился Бинабик, прикрывавший глаза рукой. — Дождь падает с небес с большой силой.

— Пойдем назад к лошадям, — сказала Мириамель. — Там можно укрыться. Так, значит, ты ничего не нашел?

— Еще одно место, совсем лишенное туннелей. — Тролль вытер грязные руки о кожаные штаны и покачал головой. — И очень немного совершенно мертвых людей. Они не показались такими очень хорошими, чтобы проводить в их обществе долгое время.

Мириамель поморщилась:

— Но я уверена, что Саймон выбрался именно здесь. Это должен быть один из этих склепов.

Бинабик пожал плечами и направился к группе шумевших на ветру вязов у южного края кладбища. На ходу он натягивал капюшон.

— Либо ваши воспоминания содержат легкую неправильность, либо туннель скрыт так очень хорошо, что я не смог его обнаруживать. Однако я поцарапывал все стены и поднимал все камни…

— Я уверена, что дело не в тебе, — сказала она.

Вспышка молнии осветила небо, загрохотал гром. Внезапно перед ее мысленным взором возникло лицо Саймона, безнадежно бьющегося в сырой темной земле. Его нет. Он никогда не вернется, что бы там они с Бинабиком ни придумывали себе в утешение.

Она задохнулась и споткнулась. Слезы катились по ее мокрым от дождя щекам, застилали ей глаза.

Маленькая рука Бинабика накрыла ее руку.

— Я с вами. — Его голос тоже дрожал.

Они долго стояли под дождем. Наконец Мириамель успокоилась.

— Извини, Бинабик, я не знаю, что делать. Мы потратили целый день на поиски — и никакого результата. — Она вытерла рукавом лицо. Она не могла говорить о Саймоне. — Возможно, нам следует прекратить все это. Ты был прав: я никогда не смогу подойти к этим воротам.

— Сперва

будем делать себя сухими. — Маленький человек подтолкнул ее, торопясь в укрытие. — Тогда мы будем смотреть, что можно предпринимать.

— Мы смотрели, Мириамель, — сказал Бинабик. Лошади взволнованно ржали в предчувствии нового удара грома. Кантака подняла голову и глянула в небо, как будто собиралась поймать эту грозу и прекратить ее безобразия. — Но если вы имеете желание, я буду производить искание еще раз, когда дождь закончится. С большей безопасностью ночью.

Мириамель содрогнулась, представив себе посещение склепов после захода солнца. Кроме того, землекопы доказали им, что в этих могилах надо бояться не только духов мертвых, не нашедших покоя.

— Я не хочу, чтобы ты делал это.

Он пожал плечами:

— Тогда каковы ваши пожелания?

Она посмотрела на карту. Тонкие чернильные линии были почти неразличимы в сгущающихся сумерках.

— Тут должны быть еще туннели, по которым можно попасть внутрь. Вот один из них.

Бинабик прищурился, изучая карту.

— Имею предположение, что этот упирается в скальную обрывистость над Кинслагом. Большая трудность в нахождении и в очень большой близости к носу вашего отца и его солдат.

Мириамель грустно кивнула:

— Думаю, ты прав. Ну, а этот?

Тролль задумался.

— Этот, с вероятностью, имеет должность находиться там, где сейчас местополагается город.

— Эрчестер? — Мириамель оглянулась, но ничего не могла разглядеть через стену кладбища. — Где-то в Эрчестере?

— Да, вот видите? — Он провел линию коротким пальцем. — Если вот это маленький лес, который вы именовываете Кинсвудом, а вот это место, где мы сейчас установились…

— Да, это должно быть в самом центре города. — Она задумалась. — Если бы я как-то могла изменить лицо…

— А я изменял бы рост и национальную внешность? — кисло спросил Бинабик.

Мириамель покачала головой, чувствуя, что в этой идее что-то есть.

— Нет, ничего не придется менять. Если мы возьмем лошадь и ты поедешь со мной, люди подумают, что ты ребенок.

— Я польщен.

Мириамель нервно засмеялась:

— Нет, это должно сработать. Никто не посмотрит на тебя дважды, если ты низко опустишь капюшон.

— А что мы будем проделывать с лошадью Саймона и Кантакой?

— Возьмем с собой. — Ей не хотелось сдаваться. — Может быть, они подумают, что Кантака собака.

Теперь Бинабик тоже засмеялся — внезапный взрыв веселья.

— Есть вероятность обманывания относительно меня, но если вы не будете сшивать плащ и для Кантаки, никто не примет за собаку волка из затерянного Севера.

Мириамель посмотрела на огромную серую голову Кантаки и печально кивнула.

— Вижу. Я просто подумала…

Тролль улыбнулся:

— Но в остальном ваша идея имеет справедливость.

Они закончили приготовления в липовой рощице на краю пожелтевшего поля, неподалеку от главной дороги, ведущей к северным воротам Эрчестера.