Башня. Новый Ковчег 5

Букреева Евгения

В том, что полковник ему предложил, было зерно здравого смысла. Если Савельев с Литвиновым намереваются с кем-то связаться наверху через этого Васильева, то приставленная к Васильеву слежка легко выведет их на возможных заговорщиков. Если же Васильев по какой-то причине не угодил Савельеву (а характер у братца всегда был прямой, рубил с плеча, не задумываясь), то тогда этот человек вполне может стать союзником и пригодится в дальнейшем.

— Ну так что у нас с господином Васильевым?

Ставицкий принялся доставать из папки документы. Анкета, характеристика с места работы, трудовая биография — стандартный набор любого жителя

Башни. Вчера вечером он не успел со всем ознакомиться, внештатная ситуация выбила из привычной колеи.

— Слежка к Васильеву приставлена, подозрительных перемещений никаких не было, — отрапортовал Караев. — Сразу после обмена Васильев отправился к себе, на двести пятый уровень, из квартиры никуда не отлучался, по телефону никому не звонил. Прослушку на телефон ему установили.

Пока полковник отчитывался, Сергей быстро пробежался по документам личного дела. Васильев Виталий Сергеевич. Сорок девять лет. Работал на Южной станции с самого распределения, значит, и Савельева, и Руфимова знает очень давно. Вдовец. Жена умерла пять лет назад. Имеется сын. Студент энергетического сектора, последний год обучения, стажируется на Южной.

— Сын Васильева сейчас находится на АЭС, у Савельева, — Караев словно прочитал его мысли. — Точных списков всех тех, кто работает внизу, у нас по понятным причинам нет — Савельев и Руфимов держали это в тайне — но по негласной информации удалось выяснить, что Георгий Витальевич Васильев был командирован вместе с отцом.

— Значит, сынок Васильева остался на АЭС. Умно, — пробормотал Ставицкий, всё ещё разглядывая листы документов. С фотографии анкеты на него смотрел холёный красивый мужчина. — Подстраховался, значит, Паша. Сына у себя держит, чтоб Васильев ненароком чего лишнего не наболтал. Умно. Он уже подошёл? — Сергей оторвал голову от документов и посмотрел на Караева. — Васильев уже здесь?

Ещё вчера было условлено, что с утра Васильева доставят наверх, для личной встречи. Южная станция несколько часов побудет и без начальника — ничего не случится.

— Да, — Караев коротко кивнул. — Ждёт в гостиной.

— Ну тогда зови Виталия Сергеевича. Будем знакомиться.

Караев вышел из кабинета и через несколько секунд вернулся в сопровождении высокого красивого мужчины. Едва кинув на вошедшего взгляд, Сергей понял — Васильев напуган. Разумеется, он пытался этого не показать, но бледность, слегка подрагивающие руки, которые он не знал куда девать, и неестественно сведённые скулы выдавали его с головой. И в целом, то, что Васильев боялся, было неплохим знаком. Весьма неплохим.

— Здравствуйте, Виталий Сергеевич, присаживайтесь, — улыбнулся Ставицкий и показал рукой на соседнее кресло. — Прежде чем вы приступите к выполнению своих обязанностей начальника Южной станции, я бы хотел с вами познакомиться и задать несколько вопросов, если вы не возражаете. Меня зовут Сергей Анатольевич Андреев, я — Верховный правитель Башни. И прежде всего меня интересует, как вы, инженер с таким безупречным послужным списком оказались втянуты в этот заговор.

— Я… — голос Васильева сразу же сорвался на фальцет, он неловко откашлялся, с опаской покосился на Караева. — Я ничего не знал… в смысле, я не знал, что это заговор. Понимаете, существует секретный протокол, согласно которому студентов энергетического сектора и сектора систем жизнеобеспечения готовят к запуску атомной электростанции. Не всех, разумеется. Только лучших студентов. Отбирают, проводят

теоретический курс, знакомят со станцией. Естественно, всех обязывают подписывать соглашение о неразглашении. Там очень жёсткие меры к нарушителям, тем, кто… ну вы понимаете. А я был в своё время лучшим… лучшим у нас на потоке. Я всю жизнь в этой программе, это же специальная программа. Но мы, те, кто был отобран, мы всегда рассматривали это как теорию, мы же не предполагали, что вот так… что вдруг уровень океана начнёт опускаться…

— Не волнуйтесь, Виталий Сергеевич. Не волнуйтесь. Что ж вы так разнервничались? Водички может быть? — Сергей потянулся к стоявшему на столе графину с водой.

— Н-нет, то есть да… если можно.

Ставицкий, улыбаясь, налил в стакан воды и протянул Васильеву. Смотрел, как тот жадно, не отрываясь, пьёт.

— Но ведь вы же понимаете, что скрывали от народа альтернативный источник энергии?

— Но, мы… я… там же секретный протокол… я подписывал соглашение о неразглашении, — красивый подбородок Васильева, крупный, с ямочкой посредине, задрожал. Нижняя губа чуть оттопырилась, расползлась. — Я политикой не интересуюсь… я не знал, что это заговор. И нас туда направили по приказу Савельева, а он Глава Совета… был Главой Совета. А теперь вы, вы…

— Называйте меня господин Верховный правитель.

— Господин Верховный правитель, я же не знал, — в голубых глазах Васильева показались слёзы. Он опустил голову и пробормотал, едва слышно. — Я не знал, господин Верховный правитель.

Сергей приподнялся со своего места. Обошёл стол, встал у книжного шкафа, делая вид, что разглядывает корешки книг. На Васильева он не смотрел, но спиной чувствовал страх этого крупного красивого мужчины, расходящийся во все стороны сильными пульсирующими волнами. Наконец он обернулся.

— Видите ли, Виталий Сергеевич, незнание закона не освобождает от ответственности. И формально вы, как и все остальные, кто сейчас находится ниже нулевого уровня, преступники. Потому что никто не имеет права скрывать от народа такие вещи. Но, — Сергей выдержал небольшую паузу. — Но нельзя отрицать и того, что оступившийся человек может искренне осознать свою вину и чистосердечно раскаяться.

— Я раскаиваюсь, господин Верховный правитель, — тут же торопливо сказал Васильев. — Я чистосердечно раскаиваюсь. Я… когда военные пришли, уже тогда был готов остановить работы, я…

— Конечно, Виталий Сергеевич, конечно. Не горячитесь. Вы оказались игрушкой в чужих руках. В преступных руках. Савельев и Руфимов втянули вас в это дело практически против вашей воли. И оба эти человека, да-да, я говорю и о Руфимове в том числе, будут переданы в руки правосудия. Что касается остальных… тут мы будем рассматривать каждый случай отдельно. Мы будем очень внимательно изучать, кто стоял у истоков этого заговора, а кто, подобно вам, был втянут в него насильно. Я правильно понимаю, что вас именно втянули?

Васильев энергично закивал головой.

— Ну, видите. Мы во всем разобрались. Я же не идиот и не тиран. И я прекрасно понимаю всю важность того, что сейчас происходит на станции. А если я чего и не знаю, вы же мне объясните, Виталий Сергеевич? Поможете разобраться в технических нюансах, в которых я, увы, не силен.

Васильев снова затряс головой. В голубых глазах засквозило облегчение, и даже черты лица стали мягче.

— Конечно, господин Верховный правитель, я сделаю всё, что в моих силах.