Басни
Шрифт:
Грек выслушал их речь и порешил на том.
Паша про все узнал сторонкой,
Услышал и совет, как надо поступить:
Злодеев провести уловкой тонкой,
Предупредить и отпустить
В Рай, к Магомету с порученьем;
Притом скорей, не то они
Предупредят: "Как много лиц, взгляни,
К тебе давно кипящих мщеньем:
Отрава иль кинжал, глядишь, тебя ушлет
Быть покровителем купцам иного света".
Но поступил
Совсем как Александр Великий: он идет
В дом Грека; хладнокровный,
Садится там за стол; как прежде, голос ровный
И, как всегда, спокойный вид.
И все убеждены, что их сокрыта тайна.
"Друг, знаю!-тут Паша нежданно говорит.
Бросаешь ты меня, и слышал я случайно,
Про мщение; но все ж
Не верю я, о нет! Ты чересчур хорош,
На отравителя нисколько непохож.
Я больше не скажу ни слова.
А что касается людей,
Толкующих тебе о помощи своей,
То выслушай: болтать не стану я пустого,
Нравоученьями не буду донимать,
Одну лишь басенку хочу я рассказать:
Жил был Пастух, и пас он стадо
С большущим Псом. Спросили раз, к чему
Он держит Пса? Ведь ежедневно надо
Хлеб целый скармливать ему.
Отдать бы старшине безбожного обжору,
А для дозору
Достать бы мог Пастух
Дворняжек двух
Иль трех, которые и меньше б хлеба ели,
И лучше бы его стеречь стада умели.
Хоть ел он за троих, а невдомек того,
Что пасть у Пса была тройная,
Когда он грыз волков, в отважный бой вступая.
Пастух послушался: дворняжки для него
Все три дешевле стоить стали,
Но без оглядки вмиг от волка удирали.
Стада беду свою почуяли тогда ж...
И ты почувствуешь беду, коли отдашь
Себя бездельникам, что в помощь назвалися...
Желаешь доброго,-скорей ко мне вернися".
Ему поверил Грек.
Урок для простаков:
Как ни считай, а все вернее
Защита одного царя, да посильнее,
Чем слабых нескольких князьков.
П. Порфиров.
161. Польза знания.
(L'Avantage de la Science).
Два горожанина поспорили когда-то.
Один знавался с нищетой,
Хотя и был учен; другой
Был неуч, - жил богато.
И неуч думал одержать
Победу в распре шумной:
Он говорил, что уважать
Его обязан каждый умный.
Был просто глуп чудак: за что нам почитать
Того, за кем и не водилось прежде,
Да и теперь не числится заслуг?
Ученый волю дал
"Друг,
Болтал мой неуч, увлекаясь,
Себя считаешь ты влиятельным лицом.
Скажи - для всех открыт твой дом?
Что толку - целый век читать, не отрываясь?
Живут ученые в подвалах да углах,
Зимой как летом одеваясь;
За камердинера - их тени на стенах.
Сознаться, родина немного получает
От тех, что медный тратят грош.
По мне, тот гражданин и дорог, и хорош,
Чья роскошь пышная богатство расточает;
А в этой пышности живем лишь мы! Дойдут
Все те из прихотей, которых знатный просит,
К купцу и к мастеру, и к тем, что платья шьют,
И к той, которая их носит;
Затронут и ученых, вас,
Нам посвящающих подчас
Свои, оплаченные золотом, творенья".
Смолк неуч... Эту речь бесстыдного глумленья
Постиг заслуженный урок:
Ученый не сказал ни слова в заключенье,
И что он тут сказать бы мог?
Но за ученого отмстила
Война:
Разрушена была цветущая страна,
Где наших горожан жизнь мирно проходила.
Покинули они родимый городок...
Куда ни приходил невежда разоренный,
Нигде он выпросить пристанища не мог;
С любовью встречен был повсюду мой ученый.
Так распря их судьбой была разрешена.
Пусть мелют дурни - речь дурацкая смешна:
У знанья есть своя цена.
П. Порфиров.
Заимствована из сборника Абстемия (прим, к б. 24).
162. Юпитер и Перуны
(Jupiter et Tonnerres)
Людские видя заблужденья,
Сказал Юпитер с высоты:
"Создам другое населенье!
Преступный род, погибнешь ты!
В глубокий ад лети, Меркурий,
И злейшую из лютых Фурий
Сюда немедля приведи.
Пощады более не жди,
О род, не в меру мной любимый!"
Но гнев царя неумолимый
С теченьем времени остыл.
Цари! по воле высших сил,
Располагаете вы подданных судьбою!
Пускай же и у вас остынет первый пыл:
Пусть между гневом и грозою,
Последствием его, хоть ночь одна пройдет!
Меж тем Меркурий, чей полет
Чудесно скор, а речь - как мед,
Спустился в Ад к зловещим сестрам.
Руководимый взором острым,
Он предпочтенье отдает
Алекто грозной - пред Мегерой
И Тизифоной. В свой черед,
Довольная такою мерой,
Клянется та весь род людской