Басни
Шрифт:
В объемистой развернутой рецензии
Он предъявил суровые претензии
К труду поэта в двадцать восемь строк
С простым названьем "Петя-Петушок".
Научно, всесторонне, обоснованно,
Солидно и весьма организованно
Он разобрал беднягу Петушка,
А заодно и автора стишка -
От коготков до гребешка!
"Придерживаюсь я такого мнения, -
Писал авторитетно рецензент,
Что в названном дошкольном сочинении
Есть, так сказать, сомнительный момент:
Нет курицы! А в птицеразведении
Она - наиважнейший компонент!…
Нам
Трехлетние, а также пятилетние -
Поверхностный, псевдонаучный труд
Не примут. Не полюбят. Не поймут".
Мне жаль, что рецензент, в статье хвативший лишку,
Решив ее послать в известный нам журнал,
Не посмотрел сперва на своего сынишку
(Тот был смышлен, хоть мал):
Прижав к своей груди зачитанную книжку,
Он с нею спал… Он книжку принимал!
То был его любимейший стишок,
Все тот же самый "Петя-Петушок"!
1952
ДУТЫЙ АВТОРИТЕТ
Я слышал от зверей, что где-то некий Лев
Тушканчика назвал вторым по силе зверем,
Что будто страшен он, когда приходит в гнев!
И все задумались, ушам своим не веря.
Когда бы это слышать от Осла -
Ослу прийти на ум такая блажь могла!
Но это ж Лев сказал! Кто смеет сомневаться?
И стали все Тушканчика бояться…
Медведь его зовет на праздничный обед,
С ним дружбы ищет Волк, а старая Волчица
Пугает им Волчат, которым днем не спится:
"Скажу Тушканчику! На вас управы нет!"
Но, видно, уж судьба Тушканчику была
Нарваться на Лису, что ночью лесом шла.
Он пикнуть не успел - разбойница насела,
Его за шиворот взяла
И съела!
А после чуть сама не померла,
Когда узнала, с кем имела дело!
Она его за Зайца приняла,
А указанье Льва случайно проглядела!
1952
КЛАДОВАЯ ПОЭТА
Поэт Аркадий Деловой
В своей домашней кладовой
Хранил запасы нужных слов
Для сочинения стихов:
Мешок "лугов", мешок "полей",
Вязанку "лип" и "тополей",
Две бочки "зорь", одну - "ночей",
Кадушку "ласковых очей",
Ушат "разлук", корзину "грез",
Набор "девичьих кос" и "слез"
И ящик возгласов: "Ура!",
"Вперед!", "Дружней!" и "На-гора!"
Из этих бочек и мешков
Он черпал мысли для стишков,
Употребляя так и сяк
Одних и тех же слов косяк.
Его терпели много лет,
Но как-то раз сказали: "Нет!
Не
Сегодня те же, что вчера!
Ни новых слов, ни новых тем,
Вы исхалтурились совсем!"
Поэт Аркадий Деловой
Весь вечер рылся в кладовой,
Там все мешки перевернул,
Во все кадушки заглянул,
Но кроме "зорь", "лугов", "полей",
"Девичьих слез" и "тополей",
"Разлук" и "ласковых очей"
И кроме прочих мелочей -
Для созиданья новых строк
Он ничего найти не смог!…
Мы здесь назвали кладовой
То, что должно быть головой.
1955
КЛАССИЧЕСКИЙ ПРИМЕР
Два молодых поэта
Пришли в один журнал,
Сверхосторожный критик
В журнале им сказал:
"Все ваши сочиненья
Вы пишите вдвоем.
Прошу вас, расскажите
О методе своем.
Писателю, поэту,
По мненью моему,
Естественнее как-то
Трудиться одному".
Один поэт замялся,
Вздохнул и промолчал.
Другой поэт, подумав,
С улыбкой отвечал:
"Зачем вам это надо,
Чтоб я творил один?
А Сухово-Кобылин?
А Салтыков-Щедрин?
А Щепкина-Куперник?
А Мамин-Сибиряк?
А Шеллер и Михайлов?
Они писали как?"
Смутился горе-критик
(Он был хоть сед, но сер):
"…Меня вы убедили -
Классический пример".
1955
В ЗНОЙНЫЙ ДЕНЬ
"Не лучше ли тебе лечь в лужу на дворе,
Чем изнывать на эдакой жаре?" -
Так в знойный летний день Коза Свинье сказала.
"Давно бы я легла, да в луже места мало:
В ней пьяница лежит. Он каждый выходной
В нее ложится, выйдя из пивной!"
Вот так со свиньями роднит себя иной!
1954
БЮРОКРАТ И СМЕРТЬ
За Бюрократом Смерть пришла,
Полдня в приемной прождала,
Полдня в приемной просидела,
Полдня на очередь глядела,
Что все росла,
А не редела…
И, не дождавшись… померла!
"Что-о? Бюрократ сильнее Смерти?"
Нет!
Но живучи все же, черти!
1954
ПРОСТОЙ СЕКРЕТ
Морозный был денек.