Бассейн с крокодилами
Шрифт:
В ресторане спутница жадно накинулась на мясо. Я подождала, пока она утолит первый голод, и поинтересовалась:
– Ну так за что Пашин прогнал Люку?
Белоснежка улыбнулась и сказала:
– Мы еще не познакомились… Люда.
– Даша, – ответила я.
– Очень приятно, – подвела итог официальной церемонии Люда. – Можно поинтересоваться, зачем вам нужна Люка?
Поколебавшись минуту, я все же сказала правду:
– Похоже, она убила своего любовника, а обвиняют меня. Теперь
Люда аккуратно подобрала с тарелки последние кусочки картошки фри и, прожевав, пробормотала:
– Насколько я знаю Люку, ей на все плевать, лишь бы деньги получить. За ценой не постоит: украдет, обманет, под мужика ляжет.
– Хорошо ее знаете?
– В одной уборной раздевались, – пояснила Люда. – Я-то сначала стеснялась ее – как же, актриса настоящая! Нет бы подумать, с чего бы это она в таком театре оказалась.
– Давайте по порядку, – попросила я.
Люда не стала кривляться и, подкрепляясь время от времени коньяком, начала рассказывать.
Когда Иветта появилась в театре, Пашин представил ее актерам, гордо сообщив, что у новой примы за плечами театральный вуз и годы работы в самых разных коллективах.
Участники «эротических шоу» с уважением поглядели на будущую коллегу. Они все пришли к Пашину разными путями – кто из самодеятельности, кто из модельного бизнеса. Люда, например, трудилась секретарем у одного начальника в Министерстве культуры, в приемной ее и «открыл» Пашин. Профессионального образования не было ни у кого.
Люда сразу поняла, что у Иветты не все благополучно. Что бы ни кричал режиссер о своем особом видении пьес, о нестандартных постановках и оригинальном подходе к классике, большинство выступавших понимали: как ни назови, суть одна – порнография, или, как сейчас принято говорить, «крутая эротика». Публика в зале была соответствующая. Потные мужчины частенько всовывали актрисам деньги и записочки с телефонами. Люда четко знала, что после театра Пашина вход им на другие подмостки закрыт. Ни один приличный режиссер не захочет иметь дело с актрисой со скандальной репутацией проститутки. Правда, Пашин каждый день твердил своим примам:
– Не смейте даже мысленно сравнивать наше шоу с порнографией. Это просто глубинное прочтение известных произведений. И вспомните про Чичоллину. Снялась в ста с лишним порнолентах, а теперь депутат парламента и с Жириновским обнимается… Вас ждет великая карьера.
Актеры согласно кивали головами.
Люка выступала у Пашина около полугода. В один прекрасный день Леша Батов приехал на репетицию за рулем новеньких «Жигулей».
– Машину купил? – спросил Пашин. – Красивая, выглядит отлично.
Леша засмеялся.
– Она покажется еще лучше, когда узнаете ее цену.
– Ну? – поинтересовался режиссер.
– Две тысячи баксов, – гордо возвестил Батов.
Пашин онемел. За такую модель просят как минимум пять.
– Где взял? – спросил Пашин.
Леша хмыкнул:
– У Иветты Воротниковой брат работает на автомобильном заводе. Даешь деньги – через три месяца авто. Мне раньше досталось, поскольку кто-то отказался и Люка предложила купить, – откровенничал счастливый Лешка.
– Небось ворованные, – сомневался Пашин.
– За две тысячи-то? – засмеялся Леша. – Определенно не честным путем за ворота выкатили. Только мне какая разница? Да вы гляньте: сиденья, обивка – бархат. А работает, будто соловей поет.
Леша повернул ключ зажигания, и мотор ровно загудел. Пашин завистливо вздохнул. У режиссера в гараже стояла раздолбанная «копейка».
Через час к Люке явилась делегация. Женщина спокойно выслушала коллег и обещала поговорить с родственником. На следующий день она сообщила:
– Брат готов вам помочь, но при одном условии – берете не менее двадцати пяти машин. Они торгуют только оптом. Леше случайно повезло: один из предполагаемых покупателей умер.
Актеры принялись звонить друзьям и знакомым. К среде собралось тридцать два человека. Люка глянула в список и недовольно протянула:
– Сказала же: только двадцать пять для своих, самых близких, а вы небось всю Москву оповестили!
– Что ты, милая, – залебезил Пашин, – не гневайся, сейчас вычеркнем.
– Ладно уж, – смилостивилась девушка, – пусть остаются.
Большой пакет с долларами перекочевал к ней в руки.
Ровно через три месяца Иветта объявила:
– Завтра в двенадцать придут трейлеры с машинами.
Будущие автовладельцы, радостно гомоня, стали поджидать вожделенные тачки. Но ни в час, ни в два, ни в три никакие грузовики не въезжали во двор. Не было и Иветты. Когда в семь вечера стало ясно, что сегодня «Жигулей» не получить, Пашин принялся названивать Люке домой. Трубку сняла женщина, спокойно сообщившая:
– Иветты нет.
– Когда придет, пусть срочно позвонит на работу, – велел режиссер.
– Вы не поняли, – вежливо пояснил голос. – Иветта съехала вчера с квартиры.
– Как? – изумился Пашин. – Разве это не ее местожительство?
– Было ее, – ответила дама, – а теперь квартира сдана нам.
– Куда отправилась Воротникова?! – заорал режиссер.
– Не надо кричать, – осадила женщина. – Я абсолютно ничего не знаю, ей все время сюда названивают, и я, честно говоря, устала объясняться с людьми. Если по поводу турпутевок, то лучше обратитесь в агентство, где она работала.