Бастиано Романо
Шрифт:
— Спасибо.
— Не похоже, что вы счастливы.
— Это говорит человек, застрявший на обочине.
Не удача, а судьба, — подсказывает мой Дьявол, как будто понимает это слово.
— У меня в багажнике есть запасная шина.
Он посылает мне благодарную улыбку, от которой моя спина расслабляется. Я не могу определить, что это такое. Это не похоть. Ничего такого, с чем я не привыкла сталкиваться. Это человеческая порядочность. Возможно, даже знакомство. Когда шина была заменена, он закрыл мой грузовик и кивнул головой в такт
Он подтверждает мои подозрения, что знает, кто я, когда говорит:
— Далия. — Его губы обхватывают мое имя, как подарок, словно в нем скрывается что-то приятное. — Богиня Судьбы. Ты веришь в судьбу?
Я не верю, но отвечаю:
— Да, — потому что по тому, как он спрашивает, мне кажется, что верит.
Он кивает головой и на мгновение задумывается над чем-то, прежде чем его глаза прорезают притворство и сужаются на моем животе.
— Тебе нужна моя помощь?
Я бы хотела помощи, да, но не уверена, что от него. Он и Анджело могут быть двумя сторонами одной монеты, но в его глазах хотя бы есть доброта, а я не в том положении, чтобы выбирать, от какого дьявола бежать.
От моего или их.
— Почему? — наконец, спрашиваю я.
— Судьба, — отвечает он, как будто она существует.
ГЛАВА 1
Не думайте о своем счастье. Выполняйте свой долг.
Питер Друкер
БАСТИАНО РОМАНО
Настоящее
Мой кузен Ашер швырнул мне обручальное кольцо так, будто оно стоило не дороже бурого дома в Верхнем Ист-Сайде.
— Придурок. — Я положил кольцо в бархатный футляр, засунул его во внутренний карман пиджака, а затем бросил ему чистую рубашку.
Кровь прилипла к ткани его белой футболки, но это не испугало ни одного из нас. У синдиката Романо не было недостатка во врагах, и работа Ашера как нашего фиксера заключалась в том, чтобы избавляться от них по первому требованию. Он поменял промокшую рубашку на чистую, выбросив испорченный материал на мой пол, не заботясь о пятнах на твердом дереве.
— Круто, — заметил Ашер. Как истинный киллер, он не издавал ни звука, когда следовал за мной по лестнице моего пентхауса в гостиную открытой планировки, обойдя кружевные трусики Эльзы у пианино и нахмурив брови. — Твоему отцу это не понравится.
Папе не нравилось ничего, связанного с Эльзой, поэтому ожидать, что ему понравится это предложение, было бы все равно что ожидать от девственницы убедительного оргазма.
Я поднял трусики и положил их в карман на потом, уже представляя, как засовываю их ей в рот, как проникаю в нее после того, как она примет мое предложение.
— Мой отец не узнает, пока не станет слишком поздно.
— Но Эльза не королевская особа. — Он покачал головой. — Черт, она даже не мафиози.
В этом-то и был смысл. Эльза была далека от мафии с ее южным говором, одержимостью футболом и неспособностью есть любую
Взяв телефон с кухонного острова, я отправил сообщение своему помощнику Льюису, чтобы подтвердить свои планы.
— Еще раз. Папа не узнает, пока не станет слишком поздно.
Насколько мне было известно, отец не имел права голоса. Я все делал правильно. Лучшие школы-интернаты. Образование в Лиге плюща. Изучил бизнес Романо — легальный и не очень — изнутри и снаружи. Любой ублюдок — и мой отец в том числе — вставший между мной и Эльзой, мог познакомиться с моим кулаком и, возможно, с зазубренным лезвием ножа, который дядя Винс подарил мне, когда мне исполнилось девять лет.
Я не использовал его — для этого были нужны силовики, — но у меня была подготовка, и я не сомневался, что смогу это сделать. Люди видели во мне привилегированное, слишком образованное отродье Джованни Романо. Я мало что делал, чтобы изменить их мнение, в основном потому, что мне было наплевать, а еще потому, что мне нравилось, когда меня недооценивали.
Ашер заправил носки в свои джорданы, все еще глядя на меня своими жуткими слишком голубыми глазами.
— Ладно, Золотой ребенок.
Он все еще не верил, что я брошу вызов синдикату. Папа ожидал, что я женюсь на ком-то из мафиози. Не такой радикальный, как его брак с Ма, но, по крайней мере, дочь мафиози высшего уровня, которую я сам выберу.
До Эльзы я ни разу не пошел против воли своей семьи. У моих дядей Фрэнки и Илая не было детей. Поэтому меня готовили к управлению империей Романо со стороны бизнеса, оставив исполнение обязанностей папиному близнецу дяде Винсу и в конечном итоге Ашеру Блэку, сыну дяди Винса по псевдоусыновлению.
Ашер пачкал руки, а я зачитывался учебниками по бизнесу из Уортона. Я получил степень магистра в двадцать два года и вернулся с Эльзой на буксире, ее глаза южанки были поражены размером моего пентхауса и стилем жизни, о котором она даже не подозревала.
Мне нравилось в ней это — то, что ее не трогало все это богатство, которое, казалось, никогда не перестанет расти. Отец же, напротив, ненавидел каждую секунду, проведенную в ее присутствии, чуть не окрасил город в красный цвет, когда она переехала ко мне, и, вероятно, зарежет кого-нибудь, когда узнает о моем предложении.
Не то чтобы мне было не до этого.
Я взял ключи и повернулся к Ашеру, который стоял со скрещенными руками, немного долговязый, но выглядящий гораздо старше своих семнадцати лет. Ухмылка приподняла уголки моих губ, а хорошее настроение растеклось по всему лицу.
— На твоих Джорданах кровь, — заметил я.
Затем, оставив Ашера и его недоверие за дверью, я спустился на лифте в гараж и скользнул на заднее сиденье своего Bentley Mulsanne. Водитель уехал, предварительно проинформировав Льюиса о моем маршруте.