BATTLEFRONT: Сумеречная рота
Шрифт:
Хазрам понял, что надо делать.
— С ним будут проблемы, — сказал он, ткнув большим пальцем в бородатого юношу.
— Да? — удивился чужак.
— Может, он и говорит правильные вещи, — продолжал Хазрам, — но он хочет произвести впечатление. Показывает, что он взрослый, что вел трудную жизнь, — может, так и есть, насколько я понимаю. Но могу поспорить, что бластера он в руках не держал.
— Как я сказал, мы уже многих приняли. Возможно, в нем есть искра. Самоотверженность.
— Возможно, — пожал плечами Хазрам. — Но он никогда не признается в том, чего не умеет, если будет продолжать
Инородец внимательно смотрел на Хазрама. Его шишковатая шея то вытягивалась, то сокращалась.
— Насколько вы в этом уверены?
Хазрам пожал плечами:
— Не до конца. Дайте мне минут двадцать поговорить с ним — тогда скажу точно.
— И каким образом? — спросил инородец.
Хазрам криво усмехнулся:
— Повоюйте с мое в разных армиях, начнете понимать, к чему люди склонны.
Инородец кивнул и без единого слова пошел прочь, дав Хазраму знак следовать за ним.
Около часа они молча бродили по лагерю, подходя к новобранцам на расстояние слышимости. Хазрам не говорил ничего, пока его не спрашивали, но периодически инородец просил его оценить того или иного новичка. Хазрам отметил покрытого шрамами однорукого ветерана, который горячо говорил о своем желании служить справедливому делу, и сказал чужаку, что этот человек будет с трудом осваивать инопланетные технологии, но в остальном это потенциально отличное приобретение. Он предостерег инородца по поводу женщины с татуировками самых жестоких последователей Малкана: сражаться она будет отчаянно, но она обучена драться в наркотическом дурмане, а в ясном уме ее саму мгновенно порешат.
К концу часа инородец привел Хазрама к тому месту, откуда они начали путь, и спросил:
— А если я возьму их всех? Если я скажу вам, что мой капитан приказал мне брать всех, кто сражается за правое дело?
— Я бы сказал, что вашему капитану нужно лучше подбирать себе людей.
Инородец оставался невозмутимым.
— А вы могли бы их обучать? — спросил он. — Могли бы сделать из них солдат, вместе с которыми были бы готовы сражаться?
Хазрам еще раз окинул взглядом лагерь, новобранцев и повстанцев.
— Выбора бы особо не было, — ответил он. — Будь они моими товарищами… я бы сделал все, что необходимо для их подготовки.
— Тогда, — сказал инородец, — возможно, что мы все же найдем для вас место.
Хазрам Намир не до конца верил, что он покинул Крусиваль, до тех пор, пока Гадрен — то самое существо из лагеря — не подвел его к иллюминатору космического корабля «Громовержец». С планеты он улетал на десантном корабле, и его чуть не вырвало в углу этой глухой, отчаянно дребезжавшей и клацавшей коробки. По трапу в стыковочном отсеке «Громовержца» он сходил на ватных ногах, шатаясь.
Никогда в жизни он не видел столько металла и пластика в одном месте. Шестьдесят первой десантной роте Альянса не надо было завоевывать Крусиваль. Будь им нужна планета, они могли бы купить ее.
После того как Гадрен ушел, Хазрам еще долго стоял у иллюминатора. Среди звезд Крусиваль казался маленьким и ничтожным. Просто серо-зелено-желтый пятнистый шарик, слишком незначительный, чтобы на нем был хотя бы один город, не то что народ.
Он задумался о том, что оставляет ради того, чтобы улететь в инопланетной клетке. Хазрам не ожидал, что будет тосковать по желтой траве или облакам. Они были основой его бытия — теперь эту основу выбили у него из-под ног.
Но когда его мысли возвращались к Пире, отцу и ко всем, кто остался далеко внизу, он казался себе легким и свободным, как этот корабль.
Он в конце концов вырвался.
Глава 22
ПЛАНЕТА АНКУРАЛ
Семь дней до начала операции «Сломанное кольцо»
Три года спустя
Когда Головня была на Анкурале последний раз, его столица — если планета с единственным городом и горсткой безымянных поселений вообще могла иметь столицу — была окружена силовым щитом, который отфильтровывал пыль, что наносило с окружавших город кремниевых равнин. Несмотря на грязь, у столичных улиц был некий шарм.
Но теперь Анкурал утратил для Головни всякое очарование. Женщина брела по закоулкам, которые застолбили себе банды вивисекторов, и хотя она с самого утра не снимала маски, в глаза как будто попал песок. Белокожие шестипалые существа со скальпелями пялились на нее, исчезая в тенях, едва только замечали винтовку у нее за спиной и открыто висевший на бедре нож.
Она уже продала свой дезинтегратор. Ей было жаль его, но ничто на Анкурале так не ценилось, как смертоносное и запрещенное повсюду оружие, за которым с любовью ухаживали.
Переулки привели ее к широкому навесу, почти во тьму. Маска делала резче силуэты десятков закутанных в покрывала мужчин и женщин, которые шептались, торговались, толкались и целовались. Вольные торговцы из Дикого космоса встречались здесь с представителями синдиката «Краймора», покупая покровительство за оружие и наркотики. Умбарские шпионы продавали свои услуги уцелевшим членам Дозора смерти. За любого из завсегдатаев рынка наверняка была назначена хорошая награда. В голове бывшей охотницы, точно песчинка на ветру, промелькнула мысль бросить все и вернуться к простой жизни.
Она отбросила ее и пошла дальше. Нагнав морщинистого, хромого виквая с лицом мумии, Головня подстроилась под его шаг.
— Все спокойно? — спросила она. Ее хаттский был так себе. Конечно, можно было арендовать протокольного дроида или купить программу-переводчик для своей маски, но она надеялась, что ее старания помогут завоевать хоть какое-нибудь уважение.
— Все спокойно, — ответил инородец. — Никаких вопросов, но думаю, банды скоро начнут проявлять любопытство.
Головня достала из куртки пачку кредитов высокого достоинства и сунула их в руку старого виквая: