Батяня. Бой против своих
Шрифт:
— К вам посетитель… Пропустить? — произнес он в трубку красного дискового телефона.
Охранник надавил на пульте синюю кнопку, щелкнул замок — раздвижные ворота разъехались. «БМВ»-«семерка» с тонированными стеклами молнией пронеслась возле КПП, свернула на аллею и притормозила у входа в здание. По лестнице спустился высокий стройный китаец.
— Последние два дня за тобой не следили? — нетерпеливо спросил он, хлопнув передней дверцей.
— Все чисто, — кивнул водитель «БМВ».
— Тогда поехали.
Бледный китаец Донг Син удивленно вскинул брови, но не стал спрашивать, почему. Они выехали за ворота.
— Решение было принято только что — на совещании, — пояснил сотрудник разведки, нервно глядя в зеркальце заднего вида, — и я не успел тебя предупредить.
Водитель «БМВ» пожал плечами.
— Боятся утечки?
— И это тоже.
Около часа он петлял по окольным улочкам, чтобы окончательно убедиться в отсутствии за ним слежки. «БМВ» свернула на одну из стоянок, а через полчаса двое мужчин как ни в чем не бывало прогуливались по главной площади города.
Место для важного разговора было выбрано водителем «БМВ» не случайно — площадь Тяньаньмэнь в любое время суток кишела туристами и продавцами китайских сувениров. Здесь спокойно можно было посидеть в ресторане за чашечкой чая и обсудить важные дела, не опасаясь, что за тобой ведут наблюдение. К тому же хозяин одного из таких ресторанов был другом бледного китайца.
— Проходите! — расплылся в улыбке владелец ресторана. — В конце зала направо желтая дверь. Вам туда.
— Спасибо, товарищ, — поблагодарил бледный китаец, опуская в карман владельца ресторана купюру. — Если заметишь необычного посетителя…
— Я знаю, где вас искать, и задержу его, — китаец понимающе кивнул.
Небольшая комнатка, выкрашенная в желтый цвет, была практически лишена мебели. В ее центре стоял лишь карликовый стол, две фарфоровые кружки и чайник. Вместо стульев на полу лежали две циновки.
— Здесь безопасно вести разговор, — проговорил водитель «БМВ», опускаясь на одну из циновок.
— Ему можно доверять? — покосившись на желтую дверь, с ноткой протеста в голосе спросил высокий китаец.
— Абсолютно…
— Если ты веришь ему, то я тоже, — произнес высокий китаец, усаживаясь на циновку.
Разлив по миниатюрным кружечкам заваренный чай, мужчины выпили. Теперь можно было переходить к делу.
— Пришлось ускорить похищение робота. Изменить план. Его перевозили на транспортнике. Несмотря на спешку, все прошло удачно, как мы и планировали. Наш человек уже выходил на связь. Сегодня же ты вылетаешь в Хабаровск, обеспечишь переправку груза в Китай. В любом случае нам нужен весь робот, до последнего винтика. И электроника, и механика, и вооружение.
Бледный китаец утвердительно кивнул — для него как для одного из секретарей консульства КНР в Хабаровске перевозка любого разумных размеров груза не могла стать проблемой — дипломатическая почта не будет подвергаться таможенной проверке. Риск был минимальным. Не удастся вывезти целиком, можно разобрать робота на части и переправить в Китай.
— Завтра с утра я с тобой свяжусь, — плеснув себе в чашечку еще чаю, ухмыльнулся бледный китаец.
— Китаю жизненно необходим успех в этом деле.
— Я все сделаю, как обычно, — ответил Донг Син.
Конференц-зал представительства МЧС в Хабаровске был переоборудован во временный штаб, в который стекались свежие данные, касающиеся крушения военного транспортника. Все проводилось в строжайшей секретности и закрытости — ни одного газетчика и телевизионщика. В центре собрались лишь проверенные люди, настоящие профессионалы в своей области: работники МО, оперативники Федеральной службы безопасности, сотрудники Министерства по чрезвычайным ситуациям и несколько экспертов.
— Что мы имеем на данный момент? — прервав долгое молчание, громко произнес генерал Высоцкий.
— Пока только расшифрованы записи с «черных ящиков», — проговорил фээсбэшник, — зафиксировано восклицание одного из членов экипажа: «газы». Анализ проб тканей погибших еще не завершен. После этого восклицания через минуту была опущена аппарель.
Генерал задумчиво посмотрел в потолок.
— Версии? — спросил он, окинув присутствующих в зале пристальным взглядом.
— Можно осторожничать, но мне кажется, в качестве рабочей версии надо однозначно принять, что борт самолета был отравлен газами, — предложил один из военных. — Так мы выиграем время.
— Вполне, другого объяснения этой короткой реплике пилота я тоже не нахожу, — согласился Высоцкий. — А вы что думаете?
Фээсбэшник развел руками:
— Согласен, но необходимо дождаться результатов. Первая мысль не обязательно — правильная…
Не успел он договорить, как на экране компьютера загорелась табличка, извещающая о том, что пришло новое письмо.
— Каких еще результатов? — спросил генерал, разглядывая побитое оспинами лицо фээсбэшника.
— Они только что пришли, — ответил сотрудник ФСБ, щелкая пальцем по левой кнопке мыши.
Инженер Протасов, до этого с поникшим видом наблюдавший за всем происходящим, оживился.
— Химический анализ и патологоанатомическое вскрытие подтверждают — борт действительно подвергся атаке нервно-паралитическим газом… — прочитал на одном дыхании фээсбэшник, — и еще. Уже собраны все фрагменты, установлены личности погибших. Отсутствует не только тело майора Бутусова, но и его оружие, также не найдено и остатков одного из парашютов. К сожалению, идентифицировать остатки парашютов невозможно.