Байки дерзкого капитана
Шрифт:
— Ну смотри, дело твое, но ориентироваться тяжело будет, здесь все одинаковое будет, ночь тем более.
— Не, я без него. — ответил Пересвет и заулыбался.
Я отошел, убрав свой навигатор в карман. Мое дело предложить, как говорится.
Группы начали выдвижение. Их районы были по разные стороны от лесополосы. Пересвет пошел левее, Дублер правее, мы же думали, как нам закинуть антенну от Арахиса повыше, так как связь с Центром была нестабильная. В итоге ничего умнее не придумали, как закинуть радиста на дерево, который там как-то крепил эту антенну, стоя на плечах другого бойца. Мишаня, радист спрыгнул, слегка потянул за провод, вроде все держалось, а значит можно было присоединять антенну к радиостанции.
— Север, север, я Филин, прием. — начал вызывать Центр мой радист.
— На связи Север для Филина. — очень хорошо было слышно отвечающего.
— Север, мы на точке, группы начали работу. Вся связь через нас. На вас будем
— Принял тебя, Филин, до связи.
Стало тихо, и одновременно как-то неуютно. Вся эта темнота, боязнь нашуметь и холод очень прилично давят на психику. Я первый с радистом сел у радиостанции, и стали ждать информации от групп. Темно, хоть глаз коли, ни черта не видно, гарнитуру передавали друг другу на ощупь, потом просто ее повесили, сделав громкость на самый минимум. Мы были постоянно на связи, так как с группой может произойти что угодно в любой момент, и нужна связь. Но холодно было настолько, что первая батарея потухла относительно быстро. Мы зачесали репу, с такой последовательностью нам всех батарей может не хватить. Я достал какой-то теплый свитер, запасную вязанную шапку и во все это мы замотали радиостанцию, полностью, и теперь, чтобы посмотреть на светящееся табло радейки, необходимо было ее распаковать из теплых вещей.
Холодало, градусы уходили вниз, мы по себе понимали. Время шло медленно, периодически тебе становится холодно, и ты начинаешь делать все, чтобы тебе стало тепло. Самый удачный вариант это берпи, но там, вблизи от противодействия этого делать было нельзя, так как по информации у них возможно могут быть теплаки и ночники. Мы очень удачно расположились, в какой-то небольшой ложбинке, и нас с двух сторон закрывал рельеф, но это при условии, что ты не ходишь в полный рост, именно поэтому берпи не подходили.
Спасали самые обычные отжимания, потом уже самые необычные отжимания, потом планка, пресс, в общем, любое действие, которое может тебя хоть как-то согреть. Горелки газовые и костры тоже решили не использовать, чтоб уж наверняка.
Пошли первые доклады от групп, и мы их сразу передавали на Центр. Вот в таком режиме работали всю ночь. Информация была разная, что видят условного противника, видят секреты, так как они жгут костры, видят и слышат технику, одним словом, работают в непосредственной близости и противник даже не догадывается, что в такой мороз кто-то будет ходить по лесам и что-то делать. Когда сидишь на одном месте, постоянно охота жрать, что я и решил сделать. Я достал какую-то неизвестную кашу из сухпайка, открыл ее и на ощупь понял, что это рис. Так как решено было не пользоваться никакими световыми приборами и газовыми горелками в том числе, я попробовал этот рис покушать холодным. Это был ад. Куски риса застревали в горле, и его приходилось запивать ледяной водой, чтоб все это провалилось. Это было ужасно. Я съел сколько-то риса и отдал радисту, я наелся. Очень не хватало горячего чая или кофе в тот момент, но в тот раз у меня не было с собой термоса, и я взял это на вооружение. Потом, чуть позже, я поменялся на паек с мчсовцами, такой синий, и там первый раз в жизни я увидел беспламенный нагреватель пищи. Но это я сейчас знаю, что это он так называется, а тогда я смотрел на этот чудо-пакетик и был просто в шоке, что оказывается можно разогреть любую пищу без пламени. Я был в шоке, и конечно же сразу вспомнил эту самую задачу и этот ледяной рис кубиками. Но, как говорится, ложка дорога к обеду, у меня этого химического нагревателя не было, поэтому приходилось кушать все холодным. Это тоже опыт, и я ему благодарен.
Когда группы уже должны были заканчивать свою задачу и начинать выдвигаться назад на пункт сбора, в небо взлетело около десяти РОПов [21] , и очень долго освещали местность. Было настолько ярко, что местность освещалась даже у нас.
— Спалились что ли? Ни с того, ни с сего начали пускать осветилки. — спрашивал я и у себя, и у ротного одновременно, который сидел, укутавшись в спальник.
— Выйди на них, спроси, как там у них дела?
Радист начал выходить на связь, а я пошел будить следующую смену, так как порядком подмерз сидеть у радиостанции. Следующая двойка проснулась, подошли, я их проинструктировал и в пол-уха услышал, что группы начали выдвижение назад, и что вроде никто не спалился. Мы с радистом пошли отдыхать и попробовать согреться. Зная, что в замерзшем виде в спальник залезать не надо, я предложил радисту толкнуть землю [22] , чтобы немного согреться. Ночь, темнота, холод и два типа неистово толкают землю, в надежде согреться — картина маслом.
21
РОП — реактивный осветительный патрон.
22
Толкнуть землю — отжаться от земли.
На удивление, я заснул в своей Алексике очень быстро, но это продолжалось недолго, потому что начала подмерзать та сторона, на которой лежал. Я перевернулся на другой бок, и немного съежившись и злясь на холод, вроде, опять уснул. Не знаю сколько проспал, но проснулся от того, что стали замерзать ноги, и вдобавок к этому радист справа почему-то суетился. Я расстегнул спальник и увидел, как Мишаня повторно толкает землю, не вылезая из спальника. Я поступил также, и несколько раз отжался, не вылезая из спальника. Потом постоял еще немного в планке, на автомате проверил свое оружие, которое лежало рядом с ковриком, и опять начал укладываться. В общем, если кратко, это был не сон, а просто дожить до утра. Ну, а дальше, по всем известному закону подлости, когда я прямо сладенько зачах, меня разбудил ротный со словами:
— Юстас, подъем. Там Пересвет заблудился, надо идти его искать.
— Да йоп твою мать, говорил же, возьми навигатор.
Вылезать из теплого спальника очень не хотелось, но, блядь, надо. Вылез, сразу толкнул землю много-много раз и пошел к ротному, который сидел у радиостанции и пытался что-то объяснить Пересвету.
— Юстас, как будем действовать, отправим тебя к нему навстречу?
— А ты знаешь, где он находится точно?
— Нет. — сомнительно ответил ротный.
— Так вот поэтому к нему идти не вижу никакого смысла. Давай я лучше РСП запущу в небо, он увидит направление и придет.
— Давай. Палево, конечно, но по-другому подсказать ему будет сложно. Только отойди в самый конец посадки и оттуда пускай, а потом пулей обратно.
— Принято. Джонни, со мной пойдешь, хватит сидеть мерзнуть, пошли прогуляемся по снежку, жир свой растрясешь.
— Не жир, а мышцы, командир. — с большой улыбкой ответил командир отделения.
Я накинул двухточечный ремень через плечо на шею, поправил автомат, проверил в разгрузке РСП, и дождавшись вальяжного и слегка объемного в теле, Джонни, выдвинулся в указанном мне направлении. Так как было очень холодно, мы местами даже бежали, чтобы быстрее согреться. Отойдя от нашего ретранслятора на нужное расстояние, я связался с Пересветом по-нашему баофенгу [23] , рассказал замысел и начал доставать РСП. Пересвета хоть и было слышно, но с большими помехами, а это значит, что он был не близко, не за соседним кустом. Примерно понимая его местоположение, я запустил сигналку вверх, и сказал, что я его жду здесь. Как потом выяснилось, он находился примерно в полутора километрах от нас, но я его ждал с северо-запада, а он пришел с севера, то есть он уже сделал приличный крюк.
23
Баофенг — портативная радиостанция для связи внутри группы.
Через какое-то время я сначала услышал тихие разговоры, потом множество шагов и вскоре стали появляться силуэты людей в белых маскхалатах. Мы дождались первого бойца, встретили его и сказали, чтобы ждал всех и выдвигался в указанном мной направлении вдоль лесополосы, на наш условный узел связи, и сам с Джонни ушел, так как стоять на одном месте было прохладно.
Вернувшись к ротному, мы увидели, что вернулся Дублер с «соседями». Наши были еще ничего, а вот приданные товарищи выглядели очень неважно, уставшие, измотанные, от них парило как от лошадей. И потом я увидел то, что запомнил на всю жизнь. Боец из приданного подразделения, то ли от усталости, то ли от неопытности, берет коврик, ложится на него, накрывается плащ-палаткой и пытается заснуть. На улице ебун жуткий, они все в горках, от них пар идет как от чайника, и он просто ложится на землю, и возможно он даже заснул в самом начале. Но если бы я его тогда не поднял, то он мог там замерзнуть насмерть, под деревом.
— Э, дружище, ты чего? Ты зачем лег? — не мог я растолкать бойца.
— Спать охота пиздец, сил нет, да и эвакуация сказали будет только через час. — отвечал мне неразборчиво боец из-под плащ-палатки.
— Так ты сейчас заснешь и не проснешься, мороз сильный, ты чего. Пошли ляжешь в мой спальник. — предложил я ему альтернативный вариант.
И тут встает этот огромный мужик, уже слегка покрывшись льдом, в обычных крокодилах [24] , с сильной дрожью и плащ-палаткой в руках идет за мной. На него смотреть было и холодно, и страшно одновременно. Человек не был готов к таким морозам вообще, и, по факту, это замерзший труп, он бы просто уснул и не проснулся, так как был сильно уставший. Я собрал два или три коврика бойцов, постелил на свой, и сказал:
24
Крокодилы — уставные военные берцы.