Байки из Зоны. Убежать от себя
Шрифт:
Из западного крыла фабрики раздался крик, а затем брань. Сработала одна из ловушек. Те же звуки донеслись из северного цеха.
Дауров остановился.
– Что это? – В глазах Ильяса Михаил увидел страх. Видимо, он решил, что с Мишкой пришла подмога, которая устроила засаду в стенах фабрики и теперь избивает его, Даурова, «гвардию».
– Это мои сторонники, – хитро прищурился Суворовцев.
– Ты не мужчина, Мища, – оскалился Дауров. – Щакал! Я думал пощадить тебя, но теперь зарэжу, как барана.
С этими словами Ильяс сделал выпад, целя кинжалом в живот. Михаил отскочил назад, напрягая мышцы пресса. Но горец не остановился, нанеся парню лоу-кик. Такой удар наносится как
– Что, Мища, может, сразу сдашься? Я рэзать не больно буду. Только по горлу чикну, как барана.
– Ближе к делу, болтун, – процедил Михаил.
Он сжимал в кисти рукоять дубинки, но в ход ее пускать не спешил. Не время пока.
Дауров махнул ножом, загребая клинком справа налево на уровне горла, и снова продолжил атаку лоу-киком, целя в ту же ногу. Но Суворовцев ушел по дуге от обоих ударов. Получилось довольно неуклюже. Парень берег ногу для решающего действия. Ильяс сделал еще пару выпадов, целя то в бедро, то в голову. Но Михаил от атак уходил, не принимая вызова. При этом он старался держаться на дистанции, не предоставляющей возможности противнику воспользоваться коленом или новым лоу-киком. Но Даурову все же удалось несколько раз дотянуться до Михаила ногой. Всякий раз горец победоносно вскрикивал, радуясь удаче, но все-таки предпочитал разрывать дистанцию, закончив атаку. Он боялся ответной атаки со стороны Мишки. Наконец он сообразил, что Суворовцев не собирается по каким-то своим причинам контратаковать. Почему, Дауров не стал задумываться, а очертя голову кинулся в атаку, вопя благим матом на весь двор. Мишка понял, что его тактика сработала. Однако порыв Даурова остановили вопли других горцев, которые вернулись из цехов. Обе группы поредели, и своих поверженных товарищей бойцы несли на руках. Однако семеро были вполне боеспособны и оставались на ногах. Они окружили Даурова и Суворовцева, недобро поглядывая на последнего.
«Ну, все, хана мне, – обреченно подумал Суворовцев. – Затянул, блин, время. Теперь расплачиваться за самонадеянность».
Но вдруг во двор фабрики, протаранив крайний из припаркованных автомобилей, отчаянно сигналя, влетел автобус. Из открытых дверей и окон квадратного монстра посыпались крепкие парни в белых футболках с символикой одной из фанатских «фирм». Их лица были закрыты платками до носа. «Околофутбольщиков» было человек двадцать. Парни быстро построились в два ряда. Каждый второй сжимал в руках бейсбольную биту. Некоторые позвякивали цепями.
– Че за беспредел, – из строя вышел коротко стриженный крепыш, уже отмеченный объемистым животом. – Че тут творится?
– Э, дарагой, – отозвался один из горцев. – Тут честный бой идет адин на адин.
– На адын, гаварышь, – передразнил крепыш. – А это что за жмуры валяются? Позагорать пришли?
Он ткнул пальцем в четверых бойцов Даурова, лежащих чуть в стороне.
– Э! Плоха гаварищь, мине не вэрищь! – начал было тот же боец, но Дауров прервал его:
– Это мои братья. Они со мной приехали суд чести вершить. Этот, – небрежный кивок в сторону Суворовцева, – мою невесту трахнул.
– Было? – фирмач посмотрел на Мишку.
– Было, но не так. Она не называла себя его невестой, а он мне нечего не говорил, хоть мы встречались регулярно, – ответил тот.
– Она из вашего народа? – фирмач прищурился.
– Нет, – помедлив, ответил Дауров. Врать не было смысла.
– Значит, родовыми традициями не связана, – подытожил фирмач. И получив кивок все больше мрачнеющего Даурова, продолжил: – Стало быть, если все по согласию, никто никому ничего не должен. И чего машетесь?
– Он меня вызвал, – Суворовцев кивнул на Даурова.
– А почему их так много? – спросил фирмач у Суворовцева.
– Я говорю – это мои братья. Они приехали проследить, чтобы все по закону было.
– А он, – фирмач указал битой на Михаила, – наш братуха. И мы приехали убедиться, чтобы уговор не нарушался.
Горцы заволновались. Дауров злился все больше. На глазах уплывала возможность поквитаться со своим врагом со стопроцентной вероятностью успеха.
– Ну, деритесь, если собрались, – заявил фирмач, нетерпеливо дернув плечом. – Или расходитесь.
Дауров зарычал и без предупреждения бросился на Михаила, нанося беспорядочные удары кинжалом. Но тот был готов к этому натиску и довольно просто уходил от клинка, при этом отступая преимущественно назад. Тогда Дауров снова нанес лоу-кик в уже поврежденную ногу. Но Суворовцев был готов и к этому. Именно на такое действие и выводил он своего противника. Он мог бы не миндальничать с Ильясом, а банально сломать тому колено телескопической дубинкой, которую до поры прятал в кулаке. Но Суворовцев считал, что в данной ситуации следует реагировать адекватно. К тому же в арсенале универсального джиу-карате, которому обучал Мишку брат-десантник, существовала техника против лоу-кика. Надо было всего лишь согнуть ногу под определенным углом и подставить под удар противника внешнее ребро стопы, а не бедро.
Напоровшись голенью на жесткий край подошвы, Дауров взвыл похлеще раненого волка. Он отскочил от своего противника, пытаясь разорвать дистанцию. Но Михаил не собирался просто так отпускать Ильяса. Атаку надо было развивать, чтобы не дать Даурову очухаться. Снова щелкнула, раскрываясь, телескопическая дубинка. Удар пришелся по руке, сжимавшей нож. Пальцы Ильяса раскрылись, клинок упал в пыль. Заканчивая «дорожку», Суворовцев провел классическую «тройку» – левой рукой в голову, ногой в пах и дубинкой сверху по макушке согнувшегося горца.
Дауров рухнул в пыль как подкошенный. Его собратья заворчали и придвинулись вперед. Их число увеличилось, поскольку некоторые бойцы очнулись и заняли место в строю.
– Эй, – фирмач предостерегающе поднял руку. – Драка была честной. Нож на телескопчик.
Стоящие за фирмачом бойцы набычились и подались вперед.
– Ладна, – вперед вышел один из горцев. – Мы заберем своего. Претензий нет. Бой был честным.
Автобус, трясясь на ухабах, выехал со двора. Бойцы, не открывая лиц, расселись на сиденьях, подозрительно поглядывая в сторону горцев. Ребята были возбуждены – драки не состоялось, а адреналин все еще гулял в крови. Суворовцев сидел на переднем сиденье и пытался сложить дубинку. Но одно из коленец чуть перекосило, и «телескопчик» никак не хотел принимать компактную форму. Наконец, не выдержав, Мишка со всей силы опустил дубинку на обтянутое дерматином сиденье. Оружие с лязгом сложилось. Парень убрал его в футляр, закрепленный на предплечье, и принялся осматривать себя на предмет порезов. На удивление, таковых не нашлось. Куртка, правда, была распорота в трех местах. Но тела лезвие дауровского кинжала, к радости Мишки, не коснулось. Он был удивлен, поскольку все без исключения инструктора твердили одно – будете выходить против ножа, обязательно порежут. Вот только про то, что, если экипироваться в плотную одежду, риск получить рану падает, никто не говорил.