Бэббит. Эроусмит
Шрифт:
— М-да. Британская Колумбия, Калифорния, везде, — сказал тот вяло, глядя на Бэббита тусклыми глазами.
— Как деловая жизнь в Британской Колумбии? Впрочем, вы, вероятно, этим не интересовались. Больше по части спорта, природы и все такое?
— Природы? О, природа великолепная! Но дела… Знаете, мистер Бэббит, там почти такая же безработица, как у нас. — Сэр Джеральд несколько оживился.
— Вот как? Значит, дела там неважные?
— Да, дела там много хуже, чем я предполагал.
— Скверно, а?
— Да-a, можно
— Жаль, черт побери. Ну-с… вы, вероятно, кого-нибудь ждете, собираетесь пойти на какое-нибудь пиршество?
— Пиршество? Ах, да, пиршество… Нет, по правде сказать, я сидел и думал — какого черта я сегодня буду делать весь вечер? Ни души знакомых в Тшикаго. Скажите, вы случайно не знаете — есть в этом городе хороший театр?
— Хороший театр? О да, у них тут великолепная опера! Я уверен, вам понравится!
— Как? Как вы сказали? О, я был в опере, в Лондоне. В Ковент-Гардене как будто! Ужас! Нет, я спрашиваю, нет ли здесь хороших кинотеатров — кино!
Бэббит сразу сел, пододвинул свое кресло к сэру Джеральду.
— Кино? — крикнул он. — Слушайте, сэр Джеральд, я-то думал, что вас ждет целый выводок дам, чтобы потащить вас на какое-нибудь суарэ… [30]
— Упаси бог!
— …но если вас никто не ждет, давайте-ка вместе сходим в киношку! В «Грентеме» идет фильм — пальчики оближешь! Билл Харт в роли бандита!
30
Soir'ee — вечеринка (франц.).
— Превосходно! Погодите, я возьму пальто!
Раздувшись от собственного величия, слегка побаиваясь, как бы благородный отпрыск ноттингемских лордов не бросил его на ближайшем перекрестке, Бэббит торжественно привел сэра Джеральда Доука в кинодворец и в молчаливом блаженстве уселся рядом с ним, стараясь не слишком проявлять свой восторг по поводу картины, чтобы знатный рыцарь, чего доброго, не начал презирать его за восхищение шестизарядными револьверами и наездниками. Но под конец сэр Джеральд пробормотал:
— Отличный фильм, честное слово! Очень мило, что вы взяли меня с собой. Давно так не веселился. Все эти хозяйки там, где я гостил, ни разу меня не пустили в кино!
— Да что вы мне заливаете! — Бэббит уже говорил своим прежним, естественным и добродушным тоном: куда девалась вся утонченность произношения, весь английский выговор, которому он старался подражать! — Ей-богу, я до чертиков рад, что вам нравится, сэр Джеральд!
Они пробрались мимо коленок толстых дам к выходу и долго махали руками в гардеробной, помогая друг другу надеть пальто. Бэббит нерешительно спросил:
— А не закусить ли нам немножко! Я знаю местечко, где подают великолепное рагу, может, удастся раздобыть рюмку-другую, — конечно, если вы это дело потребляете!
—
— Ну, зачем же я буду вас грабить! Спасибо большое, но вам, вероятно, пора спать?
Но сэра Джеральда словно подменили. Он умоляюще пробасил:
— Слушайте, как вам не совестно! Я так давно не проводил вечер по-хорошему! Вечно эти танцы! Даже не поговоришь о делах, о всяком таком. Будьте другом, пойдемте ко мне! Согласны?
— Я-то?! Еще бы! Я только подумал… но, честное благородное, надо же человеку посидеть спокойно, поговорить о делах после того, как он столько ходил на всякие эти балы, маскарады, банкеты, на все эти светские приемы! Я это по себе чувствую у нас, в Зените. Нет, я буду рад зайти к вам!
— О, как это мило с вашей стороны!
Всю дорогу они сияли.
— Слушайте, старина, вы мне не можете объяснить: неужто во всех американских городах такая лихорадочная жизнь? Везде эти роскошные вечера и прочее…
— Да ну, бросьте шутить! Вы-то, с вашими придворными балами, с приемами…
— Да что вы, старина! Мы с хозяйкой… я хотел сказать, с леди Доук, обычно играем партию в безик и ложимся спать в десять часов. Клянусь честью, я бы долго не выдержал эту вашу светскую суету! А эти разговоры! Ваши американские дамы столько знают — про культуру и всякое такое. Эта миссис Мак-Келви — ваша приятельница…
— А, да, наша Люсиль! Славная девочка!
— …так она меня спрашивает, какая галерея во Флоренции — или, кажется, она сказала «в Фиренце»? — мне понравилась больше всего. А я никогда в жизни не был в Италии! И еще — «примитивы». Люблю ли я «примитивы»? Вы-то знаете, что эта за чертовщина такая — «примитивы»?
— Я? Понятия не имею! Зато я знаю, что такое кредит идебет!
— Верно! И я тоже, клянусь честью! Но примитивы!
— Го-го!.. Примитивы!
И они захохотали, совсем как на завтраке в клубе Толкачей.
Сэр Джеральд занимал точно такой же номер, как и Джордж Ф. Бэббит, только его английские чемоданы были добротнее и тяжелее. И точно так же, как делал это мистер Бэббит, он вытащил огромную бутылку виски и, гордясь своим гостеприимством, радушно проворчал:
— Скажите, когда хватит, старина!
После третьего стакана сэр Джеральд провозгласил:
— Но почему вы, янки, вообразили, что эта писательская братия, вроде Бертрана Шоу {48} и этого, как его, Уэллса, представляет наш народ? Настоящая деловая Англия, то есть мы все — мы все, — мы считаем их просто перебежчиками. Конечно, и у вас, и у нас есть эта смешная старая аристократия — знаете, старинные семьи, с их поместьями, охотой и всякой такой штукой, и у нас есть профсоюзные лидеры, но и у нас, и у вас есть крепкий костяк — деловые люди, которые всем заправляют!