Бег к смерти
Шрифт:
Семейство Лычковых обитало на втором этаже двенадцатиэтажной одноподъездной кирпичной башни, расположенной на углу улицы Гороховой в десяти минутах езды на метро от жилища Кошелева. Дверь Андрею открыла сама Лилия Петровна – среднего роста полная румяная женщина лет пятидесяти с пронзительными черными глазами.
– Ты, Андрюша, опоздал на пять минут, – густым бархатным голосом произнесла она. – Нехорошо, мой милый! Некрасиво! Точность – вежливость королей!
Кошелев сконфуженно промолчал и виновато потупил глаза. Мадам Лычкова являлась подлинным руководителем машинного бизнеса Тараса, в котором на второстепенных ролях с недавних пор участвовал Андрей, ее слово оказывалось решающим при проведении любого мероприятия, и только прочные связи Лилии Петровны с местной милицией помогали молодым людям благополучно избегать конфликтов со стражами порядка (Федоров вчера угадал правильно: Тарас промышлял крадеными автомобилями). Госпожа Лычкова отличалась тяжелым, властным характером, могла вспылить, вплоть до битья посуды, из-за малейшего пустяка, и проштрафившийся Кошелев со страхом ожидал от Лилии Петровны суровой выволочки, однако на сей раз обошлось.
– Разувайся да проходи в столовую. Позавтракаешь с нами, – сменив гнев на милость, предложила она смущенному парню и, развернувшись массивным задом, уплыла на кухню.
Стол ломился от обильного угощения, домашние свежеиспеченные булочки, пирожки с мясом, с капустой, с яблоками, нарезанная аккуратными ломтиками ветчина, плюшки, торт «Птичье молоко», разнообразное печенье, в основном домашнее, несколько сортов шоколадных конфет, взбитые сливки, варенье в стеклянных вазочках...
Лилия Петровна восседала во главе стола спиной к окну. По правую руку от нее томно жевала крохотный кусочек печенья худенькая, блондинистая, абсолютно не похожая на мать пятнадцатилетняя Алиса, по левую – жадно лопая все подряд, усердно работал челюстями низколобый широкоплечий Тарас. Андрей пристроился сбоку. Есть ему по понятным причинам не хотелось. Кошелев лишь прихлебывал маленькими глоточками кофе со сливками.
– Не нравишься ты мне сегодня, Андрюша! – внимательно понаблюдав за ним, сказала Лилия Петровна. – Ты не заболел?
– Почти! – вымученно усмехнулся Кошелев.
– То есть?! – приподняла темные дугообразные брови Лычкова.
– Перебрал накануне, – со вздохом сознался Андрей. – Наведался в гости к бывшему начальнику Виталию Федорову, отмечавшему день рождения, ну и... сами понимаете!
Агатово-черные глаза почтенной дамы недобро сверкнули.
– С плохими людьми водишься, мальчик! – В бархатном голосе Лилии Петровны зазвучали надрывные, злые нотки. – Кстати, тебе известно, при какихобстоятельствах Виталика подстрелили год назад?
– Приблизительно... по слухам, – неуверенно промямлил Кошелев. – Ребята рассказывали, будто бы Федоров помешал трем грабителям в масках взломать запертую церковь. Один из них выстрелил Виталию в грудь. Тот, прежде чем упасть, успел ответить пулей в живот из табельного «макарова», после чего грабители захватили раненого товарища, запрыгнули в машину и умчались на предельной скорости. Беглецов не нашли. Уголовного дела на Федорова милиция заводить не стала, поскольку не менее десяти свидетелей высказались в его пользу... Вроде так!
– Вроде Володи, похоже на ружье! – завизжала госпожа Лычкова. Округлое, обычно румяное лицо Лилии Петровны пожелтело, затряслось от ненависти. – Все вранье! Все!!! Федорова элементарно отмазал хозяин «Славянки» Витька Борисов! Та еще сволочь! Мерзавец, подлец законченный! Свидетелей купили с потрохами. Ментам дали на лапу! Сочинили красивую «героическую» версию! А в действительности этот сумасшедший мракобес набросился, как бешеный пес, на невинных людей, мирно прогуливавшихся по улице. Несчастным жертвам пришлось спасаться бегством, старательно запутывая следы. А мужчина, в которого твой подонок всадил пулю, умер спустя два часа в страшных мучениях. Поганцу Витальке крупно повезло, что угостили его из «ТТ» [2] и пуля прошла навылет. Иначе б давно могильных червей кормил, сукин кот! Теперь уяснил истинное положение вещей, дубина стоеросовая?!
2
Пистолет «ТТ» давно снят с вооружения Российской армии, не говоря уже о спецслужбах, и используется исключительно представителями криминальных структур.
– Д-д-да! – выдавил растерянный, напуганный гневом работодательницы Кошелев. – П-простите, я н-не з-знал! М-меня обманули. Ввели в заблуждение.
Андрею почему-то даже не пришло в голову немного поразмыслить над некоторыми любопытными вопросами. Во-первых, откуда Лычковой известно столько подробностей: марка пистолета, из которого ранили Виталия, факт мучительной смерти раненого мужчины, увезенного друзьями в неизвестном направлении? Во-вторых, почему у «невинных людей, мирно прогуливавшихся по улице», оказался наготове отнюдь не табельный «ТТ»? А также с какой стати «несчастные жертвы» не только не обратились за помощью в правоохранительные органы, но, по словам Лычковой, спасались бегством, старательно запутывая следы?
– Простите!.. Простите!.. Простите!!! – угнетаемый страхом потерять «хлебную непыльную» работу, как обезумевший попугай, твердил он.
Прекратив орать, Лычкова внимательно осмотрела бледного перетрусившего мальчишку. Результаты осмотра удовлетворили Лилию Петровну. Взгляд ее смягчился, на лицо вернулся румянец, а в мозгу сформировался некий хитроумный план.
– Тебе, Андрюшенька, придется избавиться от тяги к спиртному, – нежно проворковала она. – Причем незамедлительно. Потенциальным алкоголикам наша семья доверять не может. Ведь для успешных занятий бизнесом необходима ясная, постоянно трезвая голова! И за руль под хмельком садиться нельзя. Надеюсь, ты согласен исцелиться?
– Конечно! – порывисто воскликнул Андрей. – Но как?
– Очень просто! – покровительственно рассмеялась Лычкова. – Короткий сеанс психотерапии – и ты полностью здоров! Я неплохой специалист в данной области! Разве ты забыл? Если не возражаешь, то проведем курс лечения здесь и сейчас. Это отнимет совсем немного времени. Успеете с Тарасиком по делам. И похмелье заодно пройдет. Станешь как новенький! Ну, согласен? – напористо переспросила она.
Кошелев с готовностью закивал. Предостережение «сумасшедшего мракобеса» насчет кодировщиков-«психотерапевтов» Андрей не воспринимал всерьез. Ни вчера, ни тем более сегодня, после всего услышанного. Перспектива же мгновенно отделаться от тяжелого, выматывающего душу похмелья особенно прельщала парня. «Стану как новенький! – в телячьем восторге подумал он. – Ура-а-а!!!»
– Пошли! – грузно поднимаясь со стула, сказала Лилия Петровна. – Но предварительно сними с тела, в первую очередь с груди, металлические предметы [3] . Они экранируют энергетические поля! Механически расстегнув цепочку, Кошелев небрежно швырнул на стол крест и бездумно, словно баран за стадом, поплелся за толстым задом «психотерапевта»...
Лычкова отвела «пациента» в дальнюю маленькую комнату с наглухо зашторенными окнами, уложила на диван, зажгла семь черных свечей в серебряном подсвечнике, поставила его на тумбочку в изголовье больного, взяла в руки темный блестящий шар и занялась непосредственно «исцелением».
3
Матерые экстрасенсы-колдуны (такие, как, например, Кашпировский) перед началом сеанса требуют от своих жертв снять с тела, особенно с груди, «все металлические предметы», т. е. крест (см.: Священник Родион. «Люди и демоны», с. 84). Чем им мешает крест, думаю, догадаться несложно! Объяснение же насчет «энергетических полей» – обычная наукообразная ахинея.
– Отключи волю, интеллект, отбрось посторонние мысли, смотри на шар, – монотонно приказывала она. – При счете «десять» ты уснешь и проснешься абсолютно здоровым... Раз... два... три...
Андрей вырубился на цифре «шесть». Веки Кошелева сами собой сомкнулись. Черты лица застыли как у покойника.
«Слабохарактерный тип, легко поддается внушению! – с дьявольским торжеством подумала ведьма. – Крестик сорвал с шеи беспрекословно! В бога фактически не верит, хотя крещеный! Чу-у-удесно!!! Щенок – идеальный объект для зомбирования! Ха-ха-ха! Ты, дурачок, славно на меня поработаешь, с рук будешь кушать, на задних лапках скакать и, главное, мерзавца Федорова укокошишь!»