Бег по песку
Шрифт:
— Ой-ё-ёй! Как больно! — запричитал я жалобно, одновременно другой рукой потирая ушибленное место.
— Не стоило так беспокоиться! — безжалостно констатировала девушка. — Я не просила вас о помощи!
— Если бы я был вашим мужем. — Стал я возражать. — Я бы всегда одобрил поведение настоящего джентльмена, желающего вам помочь. Тем более вам категорически нельзя носить подобные тяжести.
Полтавчанин-председатель, который уже взял свои две сумки, радостно загигикал и направился к лестнице ведущей на выход. Красавица зло и обижено
— Сумка вообще-то тяжёлая, сомневаюсь, что вы её донесёте. Но! Если уж вам так хочется — несите! — и гордо развернувшись, величественно пошла к выходу. Я подхватил и свою кладь, которая тоже весила немало, и устремился за ней. Мы поднялись по лестнице на верхний уровень, пересекли зал ожидания и холл и вышли на площадь, сплошь уставленную припаркованными автомобилями. Девушка уверенным и быстрым шагом направилась к самому дальнему концу стоянки. А я, несмотря на утреннюю свежесть, от заданного ею темпа, мягко говоря, совсем разгорячился и к тому же, всё никак не мог её догнать и перекинуться хоть одним словечком.
Багажник белого «Рено» был поднят высоко вверх и туда укладывал свои вещи наш весёлый попутчик. Девушка подошла прямо к нему и спросила сухим официальным тоном:
— Не могли бы вы меня подвезти? — при этом она глядела куда-то далеко в сторону.
— Для меня это не составит, особого труда, — церемонно ответил полтавчанин, беря из моей руки её тяжеленную сумку. При этом он мне хитро подмигнул и сказал улыбаясь: — Но хочу заметить, мы уже не в автобусе.
— Где ты вёл себя совершенно безобразно! — сердито ответила девушка и, усевшись на переднее пассажирское сиденье, громко захлопнула за собой дверцу автомобиля.
Я ахнул про себя, приходя в неописуемый ужас: «Неужели это и есть ее муж!?» Увидя моё растерянное и ошарашенное лицо мой попутчик по автобусному путешествию, радостно заулыбался и, хлопнув меня по плечу, протянул руку для знакомства:
— Меня зовут Фернандо! И если меня не обманывает моя жена, то я отец этой красавицы, — при этом он большим пальцем левой руки показал себе за спину, на девушку сидящую в машине.
У меня сразу же отлегло от сердца, и я попытался возобновить своё спёртое дыхание:
— У вас самая прекрасная и очаровательная дочь в мире!
— Полностью с вами согласен… э… вы забыли представиться!
— Извините…. Меня зовут Андре! — я пожал протянутую руку.
— Рад познакомиться! Вы нам очень понравились, — заверил он меня.
— А почему ж вы так в автобусе…? — недоумённо спросил я, доставая сигареты и угощая Фернандо.
— Уговор такой был, — ответил тот, закрывая багажник и прикуривая от моей зажигалки. — Моя доця считает, что я вечно веду себя очень шумно и непосредственно и что её, якобы, это компрометирует и выставляет в неверном свете.
— Ну что вы! — заверил я его от всей души. — Весёлые люди — это самые лучшие люди в мире!
— Так и я ей всё время это твержу! — обрадовался
— Да я не в Сантьяго. Через час у меня автобус в Ною, а оттуда уже буду добираться в Портосин. Там меня товарищи ждут. Будем жить на кемпинге.
Глаза моего собеседника от удивления полезли на лоб:
— Ну, надо же! Какое совпадение! И мы едем в Портосин! Я ведь оттуда родом и у меня там старый дом.
— Ой, как здорово, — восхитился я. — Жить возле самого моря!
— Так давайте подъедете с нами! — неожиданно предложил Фернандо. — И по пути и в дороге веселей будет!
Сердце моё радостно забилось от появившейся возможности, почти невероятной, продолжить знакомство с его дочерью-красоткой. Но я ведь не забыл о её ко мне отношении. Поэтому в сомнении показал глазами в салон авто, а потом выразительно схватил себя пальцами за горло. Он проследил за моим взглядом в сторону дочери, своим удивлённым лицом как бы спрашивая: «Она то?», а вслух сказал:
— Да она добрейший человек! — и убедительно добавил: — Даю гарантию, что у вас есть шанс доехать с нами в Портосин без смертельных повреждений.
— Если есть хоть малейший шанс… — я чуть задумался в нерешительности. — То я согласен рискнуть.
— Ну, вот и прекрасно! — Фернандо открыл багажник, и мы ловко впихнули туда мою сумку. Рюкзак бросили через спинку на заднее сиденье, куда через секунду уселся и я. Девушка повернулась и открыла глаза с демонстративным возмущением.
— Карлота! (наконец то я узнал, как её зовут). Ты уже познакомилась с молодым человеком? — спросил её отец, шумно усаживаясь на водительское место и вставляя ключ зажигания. — Он милостиво согласился нас проводить до дому и помочь с выгрузкой багажа.
— Это он то молодой?! — фыркнула его дочь. — Папа! Да ведь он старше тебя!
Мы с ним оба радостно переглянулись и одновременно засмеялись. Потом Фернандо с гордостью сказал:
— Доця вся в меня! Никогда не ошибается в хорошем человеке!
Я хотел добавить: «И может ударить, не прикасаясь!» — но вовремя сдержался. И так уже много наговорил колкостей.
— А я что хочу предложить, Андре! — продолжал он, заведя машину и выезжая со стоянки. — Раз мы с вами одного возраста, то давайте перейдём на «ты». А? Так будет проще между старыми друзяками.
— С каких это пор вы стали старыми друзяками? — вставила вопрос его дочь.
— Да с самого детства! — уверенно ответил он. — Помнишь, Андре, как ты меня защищал от старших мальчишек, твоих ровесников?
— А… помню, помню — поддакнул я, делая вид, что копаюсь в своей памяти. — Меня за это всегда били, зато маленький Фернандик успевал всегда убежать и спрятаться. И за это отдавал мне все свои конфеты.
Теперь мы уже засмеялись все втроём. Сквозь смех Фернандо проговорил: «С тех пор ты не любишь сладостей!» — и я в тон ему ответил: «А ты до сих пор по ним страдаешь!»