Бег по спирали. Часть 1.
Шрифт:
– Я просто пытался направить твои мысли в другом направлении, чтобы ты перестала делать глупости, - мужчина снова хотел поймать ее губы, но Ита отвернулась, стараясь избежать поцелуя.
– Я не верю тебе, - простонала она с упреком.
– Ты же сам сказал - эта игра без правил.
Дарн отпустил ее руки и повернул голову девушки за подбородок так, что она была вынуждена посмотреть ему в глаза. Он легко поймал ее взгляд. И она завороженно смотрела в это штормовое небо, не в силах оторваться. Его глаза прожигали ее насквозь и делали беззащитной. Это были глаза человека, привыкшего добиваться всего, к чему он стремился.
– Просто не нужно пытаться противостоять мне, - процедил он свирепо.
– Не нужно было с самого начала...
– Пусти, - яростно выкрикнула Маритта.
Эта его неприкрытая вспышка бешенства сдетонировала в геометрической прогрессии. Гнев просто шипел в ней, как сода в уксусе.
Их взоры скрестились. Они неслись навстречу друг другу, как автомобили, идущие на таран. У кого первым нервы не выдержат: тот первый и свернет. Янтарный взгляд девушки обжигал. Его похожий цветом на морскую глубину, замораживал, уничтожал. Лед и пламя.
– Пусти, иначе ты проиграл. Ты обещал не применять силу, - четко размеренно выговаривая каждое слово, делая акцент на каждом, повторила Маритта.
Дарн злобно усмехнулся и опрокинулся на спину. Почувствовав себя свободной. Девушка подскочила, как пружина, и устремилась к выходу. На пороге она остановилась.
– Может спор и был тупой, - тихо сказала Маритта.
– Но пари - есть пари. По истечении месяца, можешь повторить попытку. Пожалуй, начнем с конфетно-цветочного периода?
– Спятила?
– огрызнулся подуставший Дарн.
– Как хочешь, - обронила гордая своей победой девушка.
Может, выиграть бой еще и не значит выиграть войну, но все равно приятно. Королевской поступью она удалилась. А что? Величественный вид принимать мы тоже умеем...
Глава 21.
– Мир сегодня опять завтракал в своей комнате?
– спросила Ита Марию, подставив лицо ласковому весеннему солнцу и щурясь, как кошка.
– Уже две недели прошло. Доктор сказал, что ранение несерьезное было. Быстро заживет. И вчера, когда они с Антоном в кабинете коньяк глушили, то он выглядел совсем уже здоровым.
– Ну, может, не совсем здоровым. Пить ему, конечно, не стоило. Но чувствует он себя, похоже, хорошо. Мирэк, вроде как, дуется. Ждет, когда ты сменишь гнев на милость и придешь за ним поухаживать, - сокрушенно покaчaлa головой женщина, косясь нa подругу.
– Может, хватит третировать мужика?
Потом, заметив насупленный вид девушки, усмехнулась:
– Словно, ребенок. Мужчины - они все такие, как дети. Им стоит только найти повод, чтобы все окружающие вились вокруг них, как пчелы, жалели, заботились. И этот повод они будут эксплуатировать так долго, как это будет возможно.
– Ага, сейчас, держи карман шире, - надула губы Маритта.
– Я ему не мамка, чтоб все прощать. А если бы мамкой была - ремня бы дала и в угол поставила.
Женщины рассмеялись. Они, пользуясь теплыми погожими денечками, решили привести в порядок палисадник, и были заняты высаживанием луковиц гладиолусов на клумбу. Ита смахнула со лба тыльной стороной руки в перчатке прядь золотистых волос и оглянулась на шум. Во двор въезжал ярко красный двухместный бентли, сверкая в лучах солнца своим вычурным великолепием. Он остановился у крыльца, и из него выпорхнула Миранда в коротком платье из желтого шелка, такая же ослепительная и претенциозная, как и ее автомобиль. Она бросила презрительный взгляд на садовниц-любительниц и устремилась в дом.
– Нормально так, да?
– возмутилась Маритта.
– Ни тебе - здрасте, ни мне - до свидания. А Тоха еще говорил, что светские барышни культурны и воспитаны, как породистые сучки. В родословной этой, явно, какой-то двортерьер нашкодил.
– Я бы на твоем месте его наедине с этой цацей не оставляла, - нахмурилась Маша.
– Ишь, какая наглая. К женатому мужику в спальню прямиком - без стыда и совести.
– Зачем, Маш, - вздохнула Ита.
– Если любит - то его никто не отобьет. А если нет... Я уже на эти грабли наступала. Тоже считала, что Виталик на всех прохожих симпатичных девчонок заглядывается по природе своей мужской. Не из-за чего копья ломать. Все равно ему нужна только я. Оказалось - не нужна. Насильно мил не будешь. Сколько соперниц не шугай. Так к чему эти лишние телодвижения? Любовь, она... Она должна быть такой, чтоб крышу срывало, чтоб глаза искрились, чтоб дыхание перехватывало, чтоб сердце замирало...
Смех Марии пролетел по саду, как стайка шумных воробьев.
– Книжек начиталась? Молоденькая ты еще, глупенькая. Мужика стоящего нужно хватать и не отпускать от себя, а не ждать ее, любовь эту самую. Где она, кто знает? Да и есть ли вообще? Так можно и одной до конца жизни остаться, если ждать и искать будешь. Это только мы, женщины, так любить способны...
– Мы выбираем, нас выбирают. Как это часто не совпадает, - грустно процитировала Маритта.
– Ладно, пошли обед готовить, - Маша встала и отряхнула колени.
– Любовью сыт не будешь.
– Помешай соус, чтоб не пригорел. А я пока тарелки расставлю, - попросила Мария девушку и вышла на террасу.
Ита рассеяно помешивала варево в кастрюльке, погруженная в свои думы, когда услышала противный резковатый голос Миранды у себя за спиной.
– Я вижу ты правильно поняла свое предназначение в этом доме? У плиты ты смотришься прямо на своем месте, совершенно невыносимым тоном начала она.
Девушка не посчитала нужным обернуться и продолжала свое занятие, прошипев в ответ:
– А твое место, надо полагать, в спальне Дарнова?
Миран подошла так близко, что Ита практически ощущала ее прерывистое от злости дыхание на своем затылке.
– Ратик рассказал мне все. И где он тебя подобрал. И как ты в этом доме оказалась. И почему он на тебе женился. Хочу сразу предупредить: не на что не рассчитывай. Очень скоро тебя здесь не будет. Я попрошу отца, чтобы он помог Мирэку решить эту проблему. Миру надо было сразу обратиться к нему. Отец бы не отказал.
– А Ратик, похоже, тебе доверяет?
– ехидно спросила Маритта.
– Я думаю, с его стороны - это верх легкомыслия.