Беги, ведьмочка, беги
Шрифт:
Средний сын Кейден был зачат с одной из дракониц, доставшейся ему как трофей в одной из битв. Не испытывая к ней особо теплых чувств, Золотой дракон согласился на огромный выкуп, предложенный за нее ее семьей.
Младший же сын, Бастиан, был рожден от женщины-суккуба, которую ему привезли из заморского края в качестве дани. Вот здесь сердце повелителя дрогнуло. То ли яд, исходивший из ее уст, заставил старого дракона полюбить. То ли он просто нашел свою истинную, но она была именно тем созданием, на которое он молился и за которое был готов отдать не только свою
Испытывая искреннюю привязанность к сыну, Золотой дракон стал все чаще вспоминать о своих старших сыновьях. Странный червячок подтачивал его стареющее сердце. Ему не потребовалось много времени, чтобы найти своих детей. Гораздо больше усилий ему довелось приложить, чтобы сблизиться з забытыми на долгие годы детьми.
А когда ему все же удалось воссоединиться с ними, он увидел ту колоссальную разницу, что была между его детьми. Олих и Кейден были похожи друг на друга, как братья-близнецы. Высокие, мужественные, сильные драконы.
Именно такими должны быть наследники Золотого дракона. За те годы, что они провели под крылом их отца, он передал сыновьям все свои знания и умения, а вместе с тем и привил им властность и деспотичность, а иногда даже и жестокость.
Бастиан же рос болезненным и слабым ребенком. Каких только заморских лекарей к нему ни привозили. Каких только магов не приглашали. За исцеление сына повелителя была объявлена щедрая награда.
И вот однажды, когда мальчишке едва исполнилось семь лет, во дворец пришла ведьма. Падая в ноги Золотому дракону, она объявила, что видела знамение, будто ведьма исцелит умирающего мальчика.
Отчаявшийся отец позволил ведьме попытать счастья. Она уединилась с юношей. А некоторое время спустя, Бастиан вышел из покоев. Но вышел он уже совершенно другим. Болезненная бледность исчезла, холодные безжизненные до того глаза вдруг засверкали и заблестели жидким серебром.
Его семья, без особой надежды ожидавшая исход этой встречи, была поражена. Счастливая мать не могла нарадоваться на такое счастье. Братья довольно обнимали брата, к которому давно привыкли относиться как к слабому и болезненному ребенку. Счастью Золотого дракона тоже не было предела.
Ровно до того момента, как Бастиан, виновато потупив глаза, сказал:
— Отец, кажется, я убил эту женщину.
В замке воцарилась тогда зловещая тишина. Лишь цокот обуви старого дракона разносился эхом, когда он шел в те роковые покои.
Страшная картина предстала их глазам. Старуха лежала, скрюченная и высохшая до костей, с побелевшими глазами. Ее жизнь выпил потомок суккуба и дракона. Да, она спаслажизнь юному дракону, в жилах которого тек яд. Но обрекла на мучительную смерть тысячи ведьм, без силы которых Бастиан попросту не мог жить.
Разве было старому дракону дело до слез тех женщин, в чьих жилах текла ведьминская кровь?
Слухи о том, что ведьм убивают во дворце повелителя, разнеслись очень быстро. И не просто убивают, а отдают на прокорм чудовищу.
Вскоре таинственным образом, а именно — зачахнув и высохнув, умерла мать Бастиана. Точно так же, как погибали и ведьмы. Золотой дракон объявил на них настоящую охоту. Были созданы отряды, занимавшиеся отловом ведьм, были обещаны сказочные награды тем, кто выдаст убийц его жены. Вскоре след привел к одному из ковену ведьм.
Обезумевший от ярости повелитель за волосы за волосы вытянул из толпы женщин и бросил к себе под ноги юную ведьму. Дочь верховной жрицы ковена, повинного в смерти суккуба.
— Я буду трахать и пытать ее до самой ее смерти, — выплюнул он обезумевшей от страха матери девушки.
И все то время, пока ведьм жгли на костре, он заставил юную девушку, то и дело терявшую сознание, смотреть на это безумство.
И трахал и мучал ее много дней и ночей. Пока однажды, в очередной раз он не пришел в ее темницу. Старик только начал раздеваться, когда тихий дрожащий голос молоденькой ведьмы произнес:
— Я жду ребенка, повелитель.
Дракон впал в ступор, а затем стремительно вышел вон. Он не появлялся в ее темнице ровно два месяца. А через шестьдесят дней, убедившись, что ведьма понесла от него, приказал привести ее на задний двор.
Девушка шла, не поднимая глаз. Она готовилась к смерти, нежно прикрывая ладонями едва округлившийся животик.
— Я должен был бы тебя убить, — словно раскаленные угли, слова дракона падали на израненную душу ведьмы. — Но рука у меня не поднимется на мать моего ребенка. Я дарю тебе свободу. Но знай, что однажды я вернусь за ребенком, где бы ты с ним не спряталась.
Ей выделили телегу, полную вещей, еды и денег. А еще слугу, который должен был ее защищать и помогать ей, и женщину-повитуху, которая вскоре должна была принять родившегося ребенка.
Но прошло совсем не много времени, когда ни с чем вернулись слуга и повитуха. Ведьма же вместе со своим скарбом исчезла. Долгие четырнадцать лет Золотой дракон тайно от своих сыновей разыскивал ее. Он представлял себе, как накажет ту, которая спрятала от него сына.
И вот сейчас, глядя на Бастиана, ожидавшего, когда приведут новую еду, Золотой дракон растерянно вспоминал слова следопыта, принесшему ему долгожданную весть. Сбежавшая женщина найдена. Как найден и его ребенок. Но не сын, как он был в этом уверен целых четырнадцать лет. А дочь. Юная, прекрасная дочь, которая к отчаянию ее матери, несколько дней назад впервые обратилась в дракона.
Глава 20. Как правильно нужно просить прощения
Велма сидела на земле на коленях, пригнувшись вниз и закрывая лицо ладонями. Олих же в стороне, с обнаженным торсом о чем-то тихо говорил Урласу.
Тот хмыкнул в ответ, сел на стоявшего неподалеку скакуна и неспешно двинулся вперед.
Подойдя к девушке, Олих протянул ей свою рубаху. Та даже не шелохнулась. Попытался взять ее за руку. Но так и не смог отнять ее от лица. Буйная копна волос, падая ей на глаза, скрывала и лицо, и грудь. Лишь точеная обнаженная спина была подставлена солнцу и слабому ветерку.