Беги, ведьмочка, беги
Шрифт:
— Олих…
— Он не знает, что с тобой случилось. Прости, но мы пока не сообщаем ему об этом.
— Мы?
— Да. Два дня назад мать той…девчонки, что велела тебя заковать в цепи, написала Олиху о том, что случилось. Но ее письмо попало ко мне. И мы решили сначала выяснить, что все, что она написала — правда.
— И вы убедились? Это правда?
— Конечно. Моя сестра поступила чудовищно. Но все же, она моя сестра. И я просто обязан защитить ее от гнева Олиха.
— Поэтому ты меня убьешь? — я судорожно размышляла, что же делать и как избежать еще одной страшной
Но мужчина, судя по всему уже немного пришедший в себя, вдруг засмеялся.
— Нет, конечно. Я не собираюсь тебя убивать. Просто, пока не приедет Олих, и пока ты не поправишься, будешь находиться под моей защитой.
— Серьезно? И бояться по ночам, что ты не выдержишь и, все же, убьешь меня?
— Придется потерпеть. И тебе и мне. Мне, кстати, очень нелегко сдерживаться. Ты очень…вкусно пахнешь.
Вот тут я уже испугалась. Пахну как кто? Как еда? Или, как женщина?
— Я бы сказал, и то и другое, — он игриво перехватил мою руку и поднес к губам. Всего лишь поцеловал. А пот опять выступил на его лбу.
— Может, мне вернуться в покои Олиха? Я даже согласна ничего ему не говорить.
— Нет.
Что — НЕТ? По-моему, замечательный план…
Глава 45. Сестрам по магии посвящается
Один из предложенных мной планов Бастиан решил исполнить немедленно. Я поняла это тотчас, стоило ему выйти из моих покоев. Забегали испуганно слуги, забряцали оружием стражники. Странный шум стал доноситься со двора.
Я умудрилась встать с постели и даже ни разу не споткнувшись, подошла к окну. Первое, что бросилось в глаза, это то, что окна были зарешечены. И даже если бы я собралась бежать из этих покоев, у меня ничего не вышло бы.
Второе, что просто поразило меня, это то, что стражники тащили прикованных друг к другу цепями женщин. Закрыв глаза, я безошибочно увидела их ауры. Ведьмы. Все они были ведьмами.
Я прикусила кулачок и чуть не заплакала. О том, что будет делать с ними чудовище, я могла только догадываться. Но, а что, если и впрямь есть шанс, что я могу помочь ему сдержаться? А то и излечиться. Но я не имею права рисковать! Той крошечной жизнью, что прорастает во мне! Что, если пытаясь остановить чудовище, я погублю свое маленькое, еще не окрепшее счастье?
Словно и не было нескольких недель заточения в темнице, я носилась по своей комнате из угла в угол, не зная, что же мне делать.
Вдруг я остановилась и замерла. В замке воцарилась гробовая тишина. Роковой момент приближался. Я схватила нечто, оказавшееся халатом, набросила его на себя и подошла к двери. Ни на что не рассчитывая, толкнула дверь. Она беззвучно поддалась. Я тихо прошла по пустынному коридору. Куда идти, совершенно не знала, но надеялась, что ноги мои сами найдут дорогу. У высоких дверей я остановилась. Стражники, стоявшие у них с окаменевшими лицами, даже не подумали меня остановить.
Приоткрыв дверь, я приникла к узкой щели. Усилившиеся из-за притока адреналина в крови мои чувства существовали на грани. Слух улавливал малейший шорох, глаза различали малейшую морщинку
В этот жуткий момент я поняла, что не смогу вмешаться. Что бы ни происходило сейчас перед моими глазами, я не смогу рискнуть жизнью, что зародилась во мне. Я буду беречь и защищать эту крошечную жизнь любой ценой и до последнего моего вздоха.
Между тем, по залу пронесся холодный голос Бастиана:
— Есть среди вас та, которая сама готова рискнуть своей жизнью? Чтобы позволить жить другим.
Смелых, естественно, не нашлось. И Бастиан ткнул пальцем в одну из них. Совпадение это было, или нет, но это была рыжеволосая ведьма. По залу пронеслись испуганный возглас женщины и вздохи облегчения других ведьм. Стражники оттащили их к дальней стене, оставив стоять рыжую перед Бастианом. По залу пронесся звон цепей. Это дрожала от страха бедная женщина. Я была не в силах смотреть на эту картину, но и не могла отойти от щели.
Бастиан взял дрожащую женщину за руку точно так, как брал еще недавно мою. Склонился над ней, перевернув запястьем вверх. Губами он не касался ее кожи, поэтому я увидела голубой поток, закрутившийся у ее руки и его губ. Мохнатыми клубами вырывался этот поток из тела женщины, заставляя ее выгибаться и судорожно вытягиваться от боли. Бастиан вдыхал его, пил, закрыв глаза.
И вдруг, когда этот поток уже истончился и стал превращаться в белесый дым, он вдруг вздрогнул. Остановился. Открыл глаза и посмотрел на женщину. Словно какой-то стержень вынули из нее, и она, словно подкошенная, рухнула бы вниз, если бы мужчина не подхватил ее на руки. Уложив ее на покрытую бархатом кушетку, он продолжал пристально вглядываться в нее. Слегка шлепнул по щекам. И я почувствовала, как вздох облегчения вырвался из его груди.
— Жива, — будто не веря тому, что он видит, сказал удивленно Бастиан.
И точно, жива. Женщина пошевелилась.
Громко хлопнув в ладоши, Бастиан распорядился:
— Выделите ей покои, накормите и позовите к ней лекаря.
Но ад еще не закончился.
Меня уже подташнивало, когда он подошел к дрожащим от ужаса ведьмам и ткнул пальцем в следующую жертву.
Эта женщина оказалась жгучей брюнеткой.
— Ты!
То же самое действо повторилось. И точно так же он остановился. Но в этот раз женщина устояла на ногах, лишь слабо подрагивая всем телом.
— Выделите и этой покои, накормите и позовите к ней лекаря. И велите казначею выдать этим женщинам по сундуку с монетами. Как только смогут идти, они будут свободны.
Бастиан развернулся и пошел к выходу. Я не верила своим ушам, глазам. Точно так же, как не верили в увиденное и услышанное и другие. Чудовище оставило жизни своим жертвам.
Не желая сейчас встречаться с ним, я что есть сил бросилась бежать в отведенные мне покои.
Даже не смотря на то, что в произошедшем не было моей заслуги, я все же была счастлива. Ведь возможно, моих сестер по магии теперь оставят в покое. Или хотя бы, сохранят им жизни.