Беглая невеста
Шрифт:
Так! Стоп!
Первый раз Глеба Егоровича Генералова навестил вопрос насущный номер два! А что Аглая испытывает к нему? Благодарность? И все? Раньше такие вопросы и сомнения его не тревожили!
Да на хрен! Это его женщина! Он вспомнил тот ее взгляд в аэропорту, серо-голубые глаза, смотревшие так, словно он единственный любимый, которого судьба отрывает от нее, – обещающие, родные, самые родные и единственные глаза…
Он шагнул к ней стремительным движением, обнял еще в движении, приподнял над полом и поцеловал…
О, Господи, Господи,
Душой, телом, мыслями, будущим счастьем, поцелуем он соединился с ней!
Нет ничего на свете – только этот момент, только эта, ЕГО, женщина в его руках и этот выстраданный поцелуй!
Глеб Генералов понятия не имел, что столько может быть в одном поцелуе – и эротики, и обещания будущего счастья, и единения, и горечи прошлых лет, и… и жизни!
Он целовал Аглаю, как пил из божьего источника, и всем нутром, и высшим таинственным, и непонятным нам, простым смертным, чувствовал, что она разделяет с ним в одинаковой мере весь этот значимый, самый важный в их жизни, благословенный поцелуй!
Его просто вышвырнуло за пределы быта обыкновенного, как только он прижал ее к себе, как только коснулся ее губ!
Но он нашел в себе силы прервать поцелуй, откинул немного голову назад, так и не выпуская Аглаю из рук, заглянул в эти ставшие бездонными серо-голубые глаза и предупредил:
– Я не смогу тебя отпустить!
– Никогда! – сказала она тихо, глядя на него потусторонними, невероятными, счастливыми и немного грустными серо-голубыми глазищами. – Никогда не смей отпускать меня! Никогда!
Генералов застонал от чувства освобождения, любви, радости, от того, что исполнились самые смелые и невозможные обещания, – прижал ее еще крепче, вернулся в поцелуй…
И, не осознавая ничего вокруг, как-то умудрился зайти с Аглаей в дом, на дальнейшее продвижение не было ни сил, ни необходимости, и они оказались на полу и срывали друг с друга одежду, ничего не говоря, не прерывая поцелуев…
И он, уже теряя рассудок, готов был войти в нее, но в самый последний миллиметр, в предвещающую долю секунды она вдруг распахнула глаза и потребовала странным, каким-то низким голосом:
– Подожди!
Он остановился! Он был уже у ворот их одного на двоих рая, их первого, самого прекрасного соединения, но смог остановиться, только застонал болезненно, уперся лбом в ее лоб и натужно спросил:
– Ты смерти моей хочешь?
– Нет! – как-то слишком серьезно ответила она.
Взяла его обеими ладошками за голову, отодвинула от себя, заглянула в глаза так, что они слились взглядом, и сказала тоном, голосом откуда-то оттуда, где начинается и закачивается Бог:
– Я люблю тебя.
Генералов прорычал что-то горлом, сердцем и, не разрывая этот их взгляд глаза в глаза, вошел в нее!
И очутился в своем индивидуальном, личном раю!
Он не помнил весь процесс, его выкинуло, выдернуло, в тот момент, когда они оба одновременно достигли одной на двоих вершины и орали во все горло вдвоем! И куда-то летели…
И только краем сознания
Наперекор утверждениям всех ученых – медиков, химиков, психиатров и остальной заумной братии, Генералов пришел в себя первым.
Он посмотрел на Аглаю, лежавшую абсолютно расслабленно в его объятиях в полубессознательном состоянии, с божественной улыбкой на губах, и совершенно счастливо подумал: «У нас так будет всегда!»
И принялся целовать ее лицо благодарными маленькими поцелуями, пока не осознал, что лежат они на полу в прихожей. И страшно расстроился – первое соединение с любимой женщиной, и на полу!
Глеб грациозным, неуловимым движением, чувствуя себя совершенно молодым, поднялся, взял ее на руки и, не отрываясь глядя на ее счастливое лицо, перенес Аглаю на диван в гостиной.
– Почему ты решил, что Коля мой жених? – не открывая глаз, спросила она.
– Я не решил, я знал, – ответил непонятно Генералов.
Глашка открыла глаза, присмотрелась к выражению его лица и спросила:
– Откуда?
– От вашей соседки, – печально улыбнулся Глеб, не удержался, наклонился и поцеловал ее легко в губы и объяснил: – Тогда, после Египта, через полгода я пришел к тебе домой, а соседка объяснила мне, что ты с Колей и он твой жених.
– Да она дура бесконечная и сплетница! – возмутилась Глашка тому, что разлучило их на года. – Даже описать тебя не смогла, сказала, что приходил какой-то мужчина. Я и подумала, что это кто-то из спортивных чиновников!
– Ничего, – успокоил ее Глеб и поцеловал нежно, коротко в губы. – Мы же нашлись, и все теперь хорошо!
Глашка смотрела на него и чувствовала такую непривычную, странную, радостную полноту жизни! Ей казалось, что она на облаке и это облако – в раю!
– А почему ты приехала к Коле сейчас? – разделяя с ней все, даже эти ее чувства, спросил Генералов, чтобы немножко притушить их высоту обычным разговором.
– Сбежала из-под венца, – весело призналась Глашка.
– О как! – ощутимо подобрался Генералов и спросил вполне серьезно: – Я должен нервничать?
– Ну, хочешь, понервничай, – выстрелив веселыми чертиками в глазах, предложила Аглая, но тут же призналась: – Правда, повода нет как такового. Некий господин Горбонос Андрей Максимович, серьезный господин, между прочим, заместитель министра, помощник наипервейший, решил, что я подхожу ему в жены. Мои отказы игнорировал напрочь, без моего участия подал заявление в загс, все спланировал, серьезных людей на мероприятие пригласил, а невеста сбежала. – И честно покаялась: – Я сама виновата, повелась на вип-мероприятия: выставки художественные, закрытые премьеры, знакомства с интересными людьми – и как-то не заметила, что свадьба вот она. Сообразила только, когда меня его шофер привез на примерку платья. Наплела Горбоносу с три короба про благородную нищету, не соответствующую его статусу, и мотанула, пока он и его охрана не очухались, сюда, к Алтаю!