Бегство Джейн

Филдинг Джой

Джейн изо всех сил старалась понять, почему именно сейчас он разразился этими обвинениями.

— Ты пытаешься доказать мне, что это явиновата в том, что ты растлил нашу дочь?

— Бога ради, Джейн. Я никогда не растлевал Эмили. — Он воздел к потолку руки, как бы призывая себе на помощь небеса. — Однажды она забрела в ванную, когда у меня была поллюция. Тебя, как всегда, не было, ты же вечно пропадала на каких-то митингах. Она проявила любопытство — это вообще свойственно детям. Она спросила, можно ли ей меня потрогать. Я не усмотрел

в этом ничего плохого. Так что все было очень невинно. Я не думал ни о каких последствиях…

— Так, теперь виновата Эмили.

— Почему тебе так хочется усмотреть в этом преступление?

— Да почему бы тебе не пойти ко всем чертям! — воскликнула Джейн громче, чем следовало бы.

Раздался стук в дверь.

— Как тут у нас дела? Надеюсь, все в порядке? — прозвучал женский голос.

Майкл подошел к двери и открыл ее. На его лице были написаны неимоверная тоска и душевное страдание.

— Думаю, что вы можете позвать мистера Уоделла, — сказал он секретарю, сидевшему у дверей с озабоченным видом; в голосе Майкла сквозило разочарование. — Стало ясно, что сами мы не можем прийти к соглашению.

— Ты прекрасный актер, Майкл, — проговорила Джейн, удивляясь мастерству, с которым он играл свою роль в разговоре с ней.

Он посмотрел на нее так, словно не понимал, что именно она имеет в виду. Джейн засомневалась, есть ли у нее хоть малейший шанс выиграть дело в суде.

— Смотрите, кто пришел! — воскликнул Том Уоделл, вводя в кабинет адвоката Джейн и приглашая всех занять места перед его столом.

Адвокатом Джейн являлась уроженка Флориды Рене Бауэр, которая приехала в Бостон после кратковременной стажировки в Нью-Йорке. Это была привлекательная женщина, за мягкой внешностью ее скрывался стальной характер. Она коротко и ободряюще кивнула Джейн и села, нисколько не смущаясь роскоши обстановки.

— Прошу прощения за опоздание. Но мне пришлось задержаться у окружного прокурора дольше, чем я рассчитывала.

— Думаю, нам надо приступить к делу, — сказал Майкл после взаимных представлений.

— Мы примем любые разумные предложения, — информировала его Рене Бауэр.

Том Уоделл прокашлялся.

— Мой клиент не хотел бы длительного и скандального судебного разбирательства. Кроме того, как любящий отец, он не хочет, чтобы дочь общалась с ним отдельно от матери, особенно в этот драматичный для девочки момент. Он понимает, какой ущерб уже был нанесен ребенку, и не хочет причинять ему дополнительных страданий. Тем не менее он согласен на передачу опеки над Эмили своей жене миссис Уиттекер.

Джейн бросила быстрый взгляд на Майкла. Неужели в нем наконец заговорила совесть и он решил не допустить мучительного судебного процесса?

— А что он требует взамен? — спросила Рене Бауэр.

— Взамен клиент требует отозвать все обвинения в половых извращениях, предъявленные моему подзащитному, доктору Уиттекеру.

— И моя клиентка получает единоличную опеку?

— Мой же клиент получает благородную уступку.

— Что значит — благородная уступка? — прервала его Джейн, подавшись вперед.

От ее приподнятого настроения не осталось и следа.

— Мой клиент будет видеться с дочерью через уикэнд и каждую среду по вечерам. Кроме того, клиент будет брать к себе свою дочь на один месяц летом и на неделю на Рождество и Пасху. Все остальные праздники время будет делиться поровну между родителями.

— Никогда, — зло отрезала Джейн, — я не допущу безнадзорных свиданий Эмили с отцом.

— Ты и в самом деле надеешься, что я соглашусь на встречи с дочерью в компании какого-то социального работника по нескольку часов в неделю, когда этот работник будет следить за каждым моим движением? — спросил Майкл.

— Это самое большее, на что ты можешь рассчитывать.

— Понятно. Желаешь поиграть со мной в азартные игры? Джейн, если ты не согласишься на мои предложения — а твой адвокат подтвердит, что это шикарные условия, — то я просто сотру тебя в порошок. После того, что произойдет, ты будешь счастлива, если тебе позволят хотя бы еще раз увидеть свою дочь. — Он сделал паузу, чтобы смысл его слов лучше дошел до Джейн.

Джейн оглянулась на Рене Бауэр, но женщина не отрываясь смотрела на Майкла.

— Ты что, всерьез полагаешь, что сможешь обосновать свои грязные обвинения? — спросил Майкл. Он встал и начал описывать по кабинету круги. — Ты что, думаешь, что окружной прокурор, зная о твоей истерической амнезии, поверит тебе больше, чем мне? Что твоим словам придадут какое-то значение? Ты думаешь, что я не буду полностью реабилитирован? Кроме того, когда мы будем оспаривать право на опеку, ты думаешь, судьи не примут во внимание, что ты — женщина, которая, вдобавок к потере памяти, страдает еще и вспышками склонности к насилию, женщина, которая едва не убила собственного мужа и могла ударить совершенно незнакомого человека? Такая логика тебя не убеждает? — Он остановился, однако было ясно, что он не закончил своей тирады. — А что будет с Эмили?

— С Эмили?

— Да, с Эмили. Тебе не кажется, что ты причинишь ребенку непоправимый вред, если заставишь ее на суде свидетельствовать против собственного отца?

Джейн попыталась вскочить на ноги, стул откинулся назад и закачался на задних ножках. Адвокат Джейн безуспешно пыталась вернуть его в исходное положение.

— Как, оказывается, много от менявреда!

— Если тебе наплевать на меня, Джейн, если для тебя не имеет значения, какую роль в моей судьбе могут сыграть твои злобные обвинения, то подумай хотя бы о судьбе нашей дочурки.

— Ты ублюдок!

— Джейн, — предостерегла ее Рене.

— Как ты смеешь, — прошипела Джейн, стукнув кулаком по мраморной столешнице и видя, как отпрянул назад Том Уоделл. — Как ты смеешь переворачивать все с ног на голову?

— Стучишь кулаком по столу, Джейн? Неплохое начало. Что у нас дальше в повестке дня?

— Джейн, — предупредила ее Рене Бауэр, — не теряйте присутствия духа.

— Может быть, нам стоит перенести нашу встречу, а вы за это время обдумаете свои предложения, — сказал Том Уоделл, вставая.