Бегство из сумерек (сборник)
Шрифт:
Оглядываясь по сторонам — насколько позволяла дикая давка, — Райн пытался понять, неужели все столпившиеся здесь верят этой трескотне? Что мешает им освистать зарвавшегося крикуна — вера в его правоту или страх перед оружием в солдатских руках?
Он смотрел и ужасался — бред Бисли о притаившихся повсюду чужаках скопище внимавших ему людей воспринимало всерьез! В толпе стали раздаваться сначала одиночные одобрительные выкрики, а потом к ним присоединился многоголосый хор.
Теперь Бисли распространялся о потаенных убежищах пришельцев, призывал выявить и уничтожить их базы, растоптать
И вновь одобрительный гул голосов — слитный, единый, чудовищный в этом своем единстве.
Но ведь не может же Бисли, думал Райн, ограничиться только общими фразами: если он не укажет конкретных методов уничтожения легко опознаваемых субъектов, слушатели просто плюнут на его рассуждения и разойдутся по домам. Если он…
Именно в этот момент вождь Патриотов приступил к практическим указаниям. Патетически-возвышенно он принялся проповедовать религию ненависти.
— Вы хотите знать, как обнаружить их? — и вновь услышав мычание многоголосого стада, продолжил: — Вы их знаете! Вы постоянно видите их, не отдавая себе в этом отчета. Среди них есть и мужчины и женщины, но они не такие, как мы. Приглядитесь внимательно и вы сразу поймете, кто перед вами. Их глаза полны насмешки. Их речи всегда выражают сомнение. Они смеются над нашими идеалами, побуждая нас к неверию. Они всегда стараются избавить от справедливой кары тех, кто поганит наше общество. Они защищают то, что мы порицаем, и хвалят заведомо неприемлемое для нас. Они вербуют себе союзников, не гнушаясь даже опустившихся пьяниц и отпетых мошенников. Я вижу по вашим глазам, что вы поняли, кто наш общий враг. Они явились сюда, чтобы уничтожить достижения цивилизации, растоптать честь и совесть и установить над нами власть беззакония! Так не медлите! Пора вырвать семена зла, не дать им пустить корни, поступить с ними так, как они того заслуживают!
Вскинув вверх руку, он замер в ожидании реакции — и дождался: толпа взревела, неистово потрясая кулаками.
Понимая, что надо уносить ноги, Райн подтолкнул Мастерсона плечом.
— Давай-ка поскорее выбираться отсюда. Да ты не слушаешь меня, Фред! Поторопись — тут сейчас такое начнется!
Словно очнувшись от сна, Мастерсон тряхнул головой. Но ответил Райну все-таки не он, а Джеймс Генри: Нас это не коснется, зря беспокоишься, Райн. Давай лучше вместе с ними устроим облаву на инопланетян! Вот будет потеха!
Глаза Джеймса сверкнули в предвкушении увлекательной охоты. Ну и ну, подумал Райн и перевел вопросительный взгляд на Джона. Тот, хотя и нерешительно, все-таки поддержал предложение Райна:
— Пожалуй, разумнее возвратиться домой. Боже мой, это какой-то массовый психоз!
На скулах Генри заходили желваки.
— Дело ваше. А я останусь.
Толпа между тем пришла в движение, стараясь засосать в свой водоворот и четырех приятелей. Райн продолжал настаивать:
— Образумься, Генри, мы… Но тот перебил его:
Ты разве не слышал, Райн, что наш долг рассчитаться с чужаками?
— Да откуда они возьмутся, остолоп ты этакий! — возмущенно завопил Райн.
— Господи! Мы же разумные люди!
— Вот именно, — тут же прореагировал Генри. — Потому и должны бороться со злом!
Невообразимый шум заставлял их до предела напрягать
— Джеймс, Фред! Ну скажи им хоть ты, Джон! Здесь не место для дискуссии! Поговорим дома… — Внезапно раздавшиеся выстрелы заставили толпу смолкнуть, и последняя реплика Райна отчетливо прозвучала в полной тишине: — Это же все чушь собачья, голая пропаганда!
Слова Райна тут же привлекли внимание одного из Патриотов, красная физиономия которого высунулась из-за плеча Генри.
— Ты что такое болтаешь, приятель? А? — вопросил он Райна.
— Вас это не касается, любезный. Ступайте своей дорогой! — отрезал тот.
— Ну это мы еще посмотрим — кого касается, а кого нет, — угрожающе прошипел красномордый. — Все слышали, что ты тут только что вопил! И вот что, приятель, думается — ты их прихвостень!
Надменно вскинув подбородок, Райн процедил сквозь зубы:
— Я не стану дискутировать с вами, уважаемый. И мое мнение вас не касается.
Мастерсон почувствовал, что если не вмешаться, живыми их не выпустят: невозмутимый Райн, кажется, тоже завелся.
— Заткнись! — крикнул он в мерзкую потную рожу Патриота и тут же затеребил за рукав Райна. — Замолчи, сейчас же замолчи! Немедленно отправляемся домой!
— Да тут их целая шайка! — заорал краснолицый. — Держите пришельцев! Вот они!
Люди повернулись на крик и угрожающе зашумели. Но оправившийся от приступа гнева Райн взял инициативу на себя.
— Слушайте все! — громко заговорил он. — Вы только что были свидетелями того, как действуют пришельцы. Они стремятся натравить нас друг на друга. Чтобы распознать врага, надо действовать умно, а не рубить с плеча. Подумайте сами. Разве чужаки стали бы лезть в самую свалку? Нет, они хоронились бы в сторонке, чтобы издали науськивать нас, а потом незаметно скрыться. Разве не так?
Краснорожий в некотором смущении почесал в затылке, а Джеймс Генри выразил общее мнение притихшей снова толпы, проговорив:
— Скорее всего именно так. Надо немедленно отыскать их!
Возбужденные предстоящей облавой люди единой массой шарахнулись к выходам с площади, подхлестывая свое рвение истошными воплями:
— На улицы! Остановить чужаков! Поймать! Уничтожить! С нами Бог и наши вожди! На улицы!
Людской поток подхватил четырех друзей и потащил их прочь от паперти собора. Теперь предстояло выбраться из толпы, что оказалось делом не только сложным, но и болезненным: в давке им основательно намяли бока и оторвали несколько пуговиц. Однако миновав Национальную галерею, они оказались наконец на Оксфорд-стрит. Здесь можно было немного передохнуть и оглядеться.
Все облегченно вздохнули, и только Джеймс Генри, видимо, не понял намерения остальных. Когда они продолжили путь и оказались возле Гайд-парка, Генри удивленно спросил:
— Куда это мы идем? Мы же хотели ловить космических бандитов.
Почти детская обида, прозвучавшая в словах Джеймса, заставила Райна улыбнуться: ну как же, у мальчика отобрали любимую игрушку! Но подавив неуместный смех, Райн внушительно ответил:
— Мы идем ко мне. Там я расскажу о пришельцах то, о чем умолчали ораторы.