Бегство к любви
Шрифт:
Видите, я не полный отморозок. Могу быть и джентльменом.
Подавшись вперед всем телом, я упираюсь руками в колени. Они все еще ноют от тяжести Дозера. Наклонившись, я оказался совсем близко к Мие. От нее исходит тот же запах, что я уловил накануне вечером, – аромат ванили.
Нельзя источать столь восхитительное благоухание. Оно действует парализующе. Или, наоборот, непарализующе, если вы меня понимаете.
Не припомню, чтобы прежде я столь страстно желал женщину. Жаль только, что трогать я ее не должен.
– Спасибо… за то, что ты сделала для Дозера, – говорю я, не глядя на нее. Если хочу сохранять ясность мысли, лучше по возможности избегать с ней всякого визуального контакта.
– Не за что.
Голос у нее до того нежный, как, наверно, и ее кожа. Нежная, теплая и наверняка упругая…
– Люблю собак, – добавляет она. – Вообще животных люблю. Они намного лучше людей.
Ее голос вдруг наполнился печалью, и я невольно обращаю на нее взгляд.
Уголки ее губ опущены, и я замечаю, что на ней все еще эти ужасные темные очки.
– Ты можешь спокойно снять очки. Здесь мы одни, а я уже видел то, что ты за ними прячешь.
Мия застывает на стуле.
Какое-то время сидит не шелохнувшись. Я даже не уверен, что она дышит. Может, зря я это сказал? Избрал неверную тактику?
Я не хочу ее расстраивать.
Почему? Бог его знает. Обычно мне нет дела до женских чувств. Но с ней все… по-другому.
Она поднимает руку к лицу, медленно стягивает очки.
Я вижу, что ее изящные пальцы дрожат, когда она складывает дужки и, положив очки на колени, прикрывает их ладонями.
Потом я замечаю воспаленные мозоли на костяшках пальцев ее правой руки. Замечаю, потому что они буквально торчат на фоне ее безупречно гладкой кожи.
Может, у нее экзема или еще что.
Я обращаю на нее свой взор.
Ее глаза закрыты. Синяк выделяется на лице.
Во мне снова закипает гнев, такой неистовый, что я мог бы кулаком пробить дыру в стене и все равно не утолил бы свою ярость.
Я стискиваю свои ладони, лежащие на коленях.
– Тот подонок, что сотворил это с тобой…
Прикусив губу, она отводит взгляд в сторону.
Живущий во мне дикарь уже колошматит его в грудь, выбивая из него дух. Никакая женщина такого не заслуживает. Тем более эта. Особенно она.
– Я могу проучить его, Мия. Только скажи, и он свое получит.
Она резко втягивает в себя воздух. Широко распахнув свои голубые глаза, смотрит на меня.
Боже, она умопомрачительна. Даже с подбитым глазом.
А глаза у нее изумительные, как я и полагал. Цвета воды в кальдере [11] .
11
Кальдера (исп. caldera – котел) – обширная циркообразная котловина вулканического происхождения с крутыми стенками и более или менее ровным дном.
По окончании школы я отправился в путешествие
Глаза Мии точно такого цвета, как то озеро.
Отведя от меня взгляд, она начинает изучать свои очки – рассматривает, вертит в руках, – словно от этого зависит ее жизнь.
Я не надеюсь что-то услышать в ответ, да и сам не знаю, что еще сказать.
– Никто меня не бил. Это произошло случайно.
Ее тихие слова резанули меня по сердцу.
Я качаю головой.
– Случайные синяки не прячут так, как ты прячешь свой фингал. Да и твой тон лишний раз подтверждает, что это сделал какой-то подонок.
Она снова смотрит мне в глаза. Взгляд ее неожиданно вспыхивает. Хорошо. Значит, дух борьбы в ней не угас.
– Допустим, меня ударили. Ну и что? Тебе какое дело?
Хм, я уязвлен. Интересно, почему?
Стиснув зубы, я откидываюсь на спинку стула.
– Ты права. Это не мое дело.
Ее гнев мгновенно утих. Так быстро, что даже удивительно.
– Извини. С моей стороны… я не… – Она ерзает на сиденье, теребит свою нижнюю пухлую губу. – Я не хотела срываться. Искренне ценю твое предложение, но избивать… его… не нужно.
Я поворачиваю голову, смотрю ей прямо в глаза.
– А по-моему, он должен получить по заслугам.
Ее рука падает на колени.
– Насилием насилие не уничтожить.
Какой-то подонок поставил ей фингал, а она миндальничает. Либо она ангел, либо дура набитая. Я, из своего небольшого опыта общения с ней, склонен считать ее ангелом. Надеюсь, она не заставит меня изменить свое мнение.
– Может быть. – Я замечаю, что ее взгляд направлен на мой рот, и языком облизываю нижнюю губу. – Но, уверяю тебя, отребье вроде того ублюдка, что ударил тебя, понимает только язык силы. И я буду чувствовать себя гораздо спокойнее, зная, что он, после того как я его проучу, на пушечный выстрел к тебе не подойдет.
Серьезно, после того, как я поработаю над ним, он даже дышать в ее сторону не будет. Как же мне хочется отделать эту мразь. Так же сильно, как оказаться у нее между ног.
Почему? Я едва знаком с этой девушкой. Не потому ли, что еще ни одну женщину я не желал так нестерпимо?
Нет, не поэтому. Тогда в чем причина?
Я глянул на нее и вижу: ее глаза наполняются слезами.
Черт, только не реви. Плачущие цыпочки – не мой профиль.
– Послушай, – произношу я быстро, чтобы предотвратить поток ее слез. – Давай так: если хочешь, чтоб я его проучил, проучу. Считай, это моя благодарность за то, что ты помогла Дозеру. Если не хочешь – не надо. Никаких проблем.