Бегство в Опар
Шрифт:
Хэдон рискнул пройти дальше вокруг храма. Он увидел Авинет — у входа она сражалась с двумя солдатами. Построившись полукругом, перед ней стояли командир, без шлема, размахивавший тену, и пятеро копьеносцев. Они пробивались через толпу в пару десятков женщин. Одна из женщин ухватилась за древко копья и упала, увлекая за собой копьеносца. Две другие вцепились в солдата, и все они исчезли в толпе. Затем в портале появился Тахеса в сопровождении двоих солдат. Абет с ними не было.
Тахеса что-то прокричал командиру, который вполоборота обернулся к нему. В это время молодая женщина
К тому же остальные воины совсем пали духом. Они отступали от храма, отдаляясь от Хэдона (как он радовался этому!), преследуемые истошно ревущей, разгневанной толпой.
Авинет, прислонясь, стояла с приоткрытым ртом у входа. Грудь ее учащенно вздымалась.
Хэдон взглянул на эту сцену — поле брани у костров. Уцелевшие солдаты спасались бегством, бросая оружие и желая лишь одного — добраться до лодок. Немногие скрылись в дубраве, но их ждало разочарование. Им придется пуститься вплавь и весьма сомнительно, что отяжеленные кожаными латами и шлемами, они сумеют ускользнуть от женщин.
Хэдон побежал к Авинет вдоль переднего фасада храма. Она взглянула на Хэдона, едва он предстал перед ней. Лицо ее перекосилось, и с криком Авинет бросилась на него. Это можно было предвидеть: почему бы не принять его просто еще за одного незваного мужчину, нарушившего правило. Даже если Авинет и узнала его, совсем не обязательно, что это остановило бы ее решительные действия. В тот последний раз, когда она видела Хэдона, Авинет сильно гневалась на него, поскольку он остался защищать Лалилу. Авинет даже пыталась заколоть ее.
Кулак Хэдона обрушился на ее диафрагму. Авинет согнулась вперед, извергая на него темную жидкость, и рухнула в его протянутые руки. Перебросив Авинет через плечо, он изо всех сил побежал к задней части храма. Что-то еще происходило за его спиной, но с другой стороны. Хэдон незамеченным добрался до лодки и уложил Авинет на палубу. Оставалось оттолкнуться , впрыгнуть в лодку и грести. Перед самым рассветом он вошел в узкую речку, впадавшую в озеро. Густая растительность сомкнулась над ними, скрывая от взоров солдат, расположившихся на суше. Авинет очнулась, но сил ее достало только на то, чтобы, застонав, уставиться на него. Чуть позднее она восстановила силы — достаточно, чтобы проклинать его.
Он и не ждал благодарности.
7.
Примерно три часа спустя лодка, покинув реку, вошла в западное озеро шириной в три мили. Судя по его очертаниям, как виделось с горы днем раньше, озеро растянулось на шесть-семь миль. Со всех сторон его объял дубовый лес. Выше его, за дубняком, росли сосны.
Солнце ласкало квадратные зеленые паруса рыболовецких судов. Тут и там сновали колесные пароходы, тянувшие за собой рыболовецкие сети.
Хэдон направился к отстоявшему на милю острову. Несколько раз ему
Говорили эти люди на диалекте, и Хэдону приходилось напрягаться, чтобы понять их. Словарь местных жителей заметно отличался, при этом до сих пор сохранились некоторые щелкающие согласные, уже тысячелетие как утраченные в привычном кхокарсане.
Затем Авинет вступила с ними в беседу. Она понимала их намного лучше, хотя и не полностью, поскольку их язык походил на ритуальную речь жриц. Люди, узнав, что она Королева Авинет, верховная жрица, пришли в волнение. Они знали, что она была на острове Карнет: по прибытии к восточному озеру Авинет направила вперед остальную группу.
Узнав о событиях последней ночи, сельчане встревожились. Несколько лодок отправились в путь тотчас же после того, как Авинет приказала мужчинам увезти с острова женщин. Они должны были также возвратить жриц, если те еще живы и не откажутся оставить свои благочестивые труды.
Хэдон и Авинет пересели в рыбацкое судно, которое доставило их в островную деревню. Островок — сотня футов шириной и полмили длиной — был в беспорядке усеян по берегу хижинами. Окруженная частоколом деревня расположилась на северном берегу. Барабаны на судне известили жителей о прибытии высоких особ, и толпа — в основном, дети, мужчины и несколько женщин, слишком старых, чтобы присутствовать на обрядах — ожидала их у доков.
Впереди всех, улыбаясь, стояли Хинокли, Кебивейбес, Пага и девчушка Абет. Улыбки исчезли: Лалилы среди прибывших не оказалось.
Хэдон соскочил на помост дока и обнялся с каждым. Абет, красивая, золотоволосая, с фиалковыми глазами, сама бросилась в его объятия и позвала свою мать.
Хэдон, перекрывая гам восторгов, прокричал:
— С Лалилой все в порядке! Мне пришлось оставить ее на южном перевале! Мы отправимся за ней, я лишь немного передохну!
Авинет сошла на берег с помощью вождя племени и что-то быстро сказала ему. Вождь тут же принялся кричать, привлекая к себе внимание присутствующих. Он говорил быстро, жестко тыча пальцем на восток.
Один из мужчин вбежал в огромное строение — длинный вигвам, сооруженный из сосны и дуба, увешанный вырезанными головами зверей, птиц, рыб и изображениями водяных и леших, населявших озеро и лес. Через минуту человек появился на крыше строения и принялся бить в большой барабан. Лодки, еще оставшиеся на озере, стали разворачиваться к острову.
Авинет подозвала Хэдона.
— Оставшиеся в живых солдаты, должно быть, на пути сюда. У них нет лодок, но остались топоры, солдаты смогут построить плоты.