Бегущая могила
Шрифт:
С любовью, Райан xxx
PS Твои растения все еще живы.
Несмотря на то, что она недавно наелась шоколада, это письмо не слишком подняло настроение Робин. Известие о том, что Райан и ее мать беспокоятся о ней, ничуть не успокоило чувство вины и страха, которое так старательно прививал ей ВГЦ. Не могла она сейчас думать и о таких вещах, как летние каникулы, когда каждый день, казалось, длится неделю.
Теперь она обратилась к записке Страйка.
Четверг, 28 апреля
Очень хорошо, что ты быстро сообразила насчет сестры. Мидж написала тебе ответное письмо с 14 Плимптон Роуд NW6 2JJ (адрес будет указан на письме). Это квартира
Я познакомился с семьей Грейвс. Оказывается, у Алекса Грейвса оставалось четверть миллиона, которые Мазу унаследовала после смерти Дайю. Полковник Грейвс убежден, что Уэйсы и Шери были в сговоре по поводу утопления. Мне не удалось разыскать Шери Гиттинс, несмотря на несколько возможных зацепок. Ее жизнь после фермы явно наводит на мысль, что ей было что скрывать: несколько смен имен и столкновение с законом в виде бойфренда, промышлявшего грабежом аптек.
Других новостей немного. Фрэнки замолчали. Все еще пытаюсь найти замену Литтлджону. Уордл может знать кого-нибудь, и я пытаюсь договориться об интервью.
Не забывай: как только тебе надоест, скажи, и мы приедем и вытащим тебя.
С x
В отличие от записки Райана, записка Страйка принесла некоторое утешение, потому что Робин все время думала о том, что же ей делать, чтобы сохранить вымысел о Терезе. Она отщипнула зубами крышку от ручки и начала писать ответ Страйку, извиняясь за отсутствие конкретной информации, но говоря, что не хочет уезжать с фермы, пока у нее не будет чего-то, что сэр Колин мог бы использовать против церкви. Закончив письмо благодарностью за шоколад, она написала быстрое сообщение для Райана, вложила в пластиковый камень фонарик и ручку, затем разорвала их письма и обертку от шоколада. Вместо того чтобы разбросать осколки по лесу, она просунула руку под колючую проволоку и бросила их на дорогу, где их тут же унес ветерок. Робин смотрела, как белые пятнышки исчезают в темноте, и завидовала им, что они избежали фермы Чепменов.
Затем она проделала обратный путь через шепчущий лес, слегка дрожа, несмотря на то, что под спортивным костюмом была надета пижама, и снова отправилась через поле.
Глава 42
Девять на пятом месте означает:
Дыня, покрытая листьями ивы.
Скрытые линии…
Дыня, как и рыба, является символом принципа тьмы.
И-Цзин или Книга Перемен
Робин уже почти дошла до пятистворчатых ворот, когда услышала голоса и увидела фонари, раскачивающиеся в проходе между мужским и женским общежитиями. В ужасе она пригнулась за изгородью, уверенная, что ее пустую кровать обнаружили.
— …проверьте нижнее поле и лес, — сказал голос, который показался ей голосом Тайо.
— Он не успел уйти так далеко, — сказал второй мужской голос.
— Делайте, что вам говорят, — сказал Тайо. — Вы двое займитесь комнатами уединения, всеми.
Человек перелез через пятистворчатые ворота, раскачивая фонарь, едва ли в десяти футах от того места, где присела Робин. В свете фонаря, который то приближался, то удалялся от нее, она увидела короткие дреды того самого чернокожего, который отчитал Вивьен за фразу “идите в ад”.
— Бо! — крикнул он, устремляясь к лесу. — Бо, где ты?
В панике
Как можно быстрее и тише пробираясь сквозь деревья и кустарники в задней части общежитий, она направилась в старую часть фермы, где было много укромных мест, и вскоре оказалась у задней части полуразрушенного сарая, который всегда был заперт. Знакомая со старыми фермерскими постройками, она нащупала путь вдоль задней стенки, пока ее пальцы не нашли именно то, на что она рассчитывала: щель, где деревянная доска сгнила, а соседнюю можно было протолкнуть внутрь, чтобы получилась достаточно большую щель, в которую она смогла протиснуться, зацепившись волосами и больно оцарапав тело.
В сарае было сыро и затхло, но света было больше, чем она ожидала, благодаря щели в крыше, через которую проникал лунный свет. Он освещал старый трактор, сломанные сельскохозяйственные инструменты, штабеля ящиков и куски изгороди. Что-то, несомненно, крыса, метнулось в сторону от незваного гостя.
Фонари, пробивающиеся сквозь щели в деревянных стенах сарая, отсвечивали золотом. Голоса, близкие и далекие, все еще кричали: “Бо? Бо!”
Робин осталась на месте, боясь пошевелиться, чтобы не сбить что-нибудь. Теперь она заметила кучу личных вещей высотой почти с нее саму, наваленную в углу и покрытую толстым слоем пыли. Здесь были одежда, сумки, кошельки, обувь, плюшевые игрушки и книги, и Робин с ужасом вспомнила виденную фотографию кучи обуви, принадлежавшей расстрелянным в Освенциме.
Искатели снаружи ушли дальше. Полная любопытства к этим старым вещам, Робин осторожно перелезла на перевернутую тачку, чтобы осмотреть их. После трех недель, в течение которых она не видела ничего, кроме оранжевых спортивных костюмов и кроссовок, не читала ничего, кроме церковной литературы, было странно видеть разные виды одежды и обуви, не говоря уже о старой детской книжке с яркими красками.
Что-то тревожное, даже жуткое было в этой куче старых вещей, выброшенных, казалось, с небрежным презрением. Робин заметила одну туфлю на каблуке, которую когда-то, возможно, очень любила и берегла девочка-подросток, и плюшевого игрушечного кролика, мордочка которого была покрыта паутиной. Где были их хозяева? Через минуту-другую ей пришло в голову возможное объяснение: тот, кто покидает ферму тайком, ночью, вынужден оставить личные вещи в шкафах.
Она потянулась к старой сумке, лежавшей на самом верху кучи. Когда она открыла ее, в воздух поднялось облако пыли. Внутри не было ничего, кроме старого белого билета на автобус. Она положила сумку на место и заметила ржавый край прямоугольной красной жестянки из-под печенья с надписью “Животные Барнума”. Она любила это печенье в детстве, но уже много лет не вспоминала о нем. Увидев упаковку в таком странном контексте, она с особой остротой вспомнила о безопасности своего семейного очага.