Бегущая могила
Шрифт:
Авторы писем приходили в столовую одними из самых ранних, и, соответственно, у них был выбор места. Робин, рассматривавшая каждый прием пищи как возможность сбора информации, поскольку это было единственное время, когда все члены церкви общались между собой, решила сесть рядом с группой прихожан, которые разговаривали шепотом. Они были так увлечены, что не сразу заметили, когда Робин села рядом с ними.
— … говорит, что Джейкоб очень плох, но я думаю, что доктор Чжоу….
Говорящий, молодой чернокожий мужчина с короткими дредами, прервался. К разочарованию Робин, Амандип,
— Тогда они могут пойти в ад, честно говоря, — говорила Вивьен.
— Мы не используем это выражение, — резко сказал мужчина с дредами Вивьен, которая покраснела.
— Извините, я не хотела…
— Мы никому не желаем ада, — сказал молодой человек. — Члены ВГЦ не хотят пополнять ряды Противника.
— Нет, конечно, нет, — сказала Вивьен, побагровев. — Я очень извиняюсь. Вообще-то, мне нужно в туалет…
Не прошло и минуты, как в быстро заполняющийся зал вошла бритоголовая, ворчливая молодая женщина, недавно переведенная из другого центра ВГЦ. Оглядевшись по сторонам, она направилась к освободившемуся месту Вивьен. Робин показалось, что в голове Кайла мелькнула мысль сказать ей, что место уже занято, но, открыв рот, он снова его закрыл.
— Привет, — сказал всегда разговорчивый Амандип, протягивая руку женщине в очках. — Амандип Сингх.
— Эмили Пирбрайт, — пробормотала женщина, возвращая ему рукопожатие.
— Пирбрайт? Бекка — это твоя сестра? — сказал Амандип.
Робин поняла удивление Амандипа, ведь эти две девушки ничуть не походили друг на друга. Помимо контраста между ухоженным глянцевым каре Бекки и почти лысой головой Эмили, вечное выражение плохого настроения последней составляло еще больший контраст с неугасимой жизнерадостностью Бекки.
— Мы не используем слова типа “сестра”, — сказала Эмили. — Разве ты еще не выучил это?
— О, да, прошу прощения, — сказал Амандип.
— Мы с Беккой были друг для друга объектами плоти, если ты это имеешь в виду, — холодно сказала Эмили.
Группа авторитетных членов церкви, шептавшихся, когда Робин садилась за стол, теперь незаметно отодвинула свои тела от Эмили. Невозможно было не сделать вывод о том, что Эмили находится в некотором позоре, и интерес Робин к ней удвоился. К счастью для нее, неисправимая общительность Амандипа быстро подтвердилась.
— Так вы выросли здесь, на ферме? — спросил он Эмили.
— Да, — сказала Эмили.
— Бекка старше или…?
— Старше.
Робин подумала, что Эмили осознает свое молчаливое отторжение группой рядом с ней.
— Это еще один мой старый предмет из плоти, посмотрите, — сказала она.
Робин, Амандип и Кайл посмотрели в ту сторону, куда указывала Эмили, и увидели Луизу, которая везла на тележке обычный чан с лапшой и разливала ее по тарелкам за соседним столиком. Луиза подняла голову, встретилась взглядом с Эмили, а затем невозмутимо вернулась к своей работе.
— Что, она твоя…?
Амандип поймал себя как раз вовремя.
Через несколько минут Луиза подошла к их столику. Эмили подождала, пока Луиза наложит в тарелку половник лапши, и громко сказала:
—
Рука Луизы дрогнула: горячая лапша соскользнула с тарелки Эмили на ее колени.
— Ой!
Луиза, не меняя выражения лица, пошла дальше.
Нахмурившись, Эмили собрала лапшу со своих колен, положила ее обратно на тарелку, затем намеренно наколола единственные кусочки свежего овоща из того, что, как была уверена Робин, было консервированным помидором, отложила его в сторону и принялась за остальную часть своего блюда.
— Ты не любишь морковь? — спросила Робин. На ферме Чепменов еда была настолько скудной, что она никогда не видела, чтобы кто-то не подчищал свою тарелку.
— Что тебе до этого? — агрессивно сказала Эмили.
Робин молча доедала остатки еды.
Глава 40
…самое святое из человеческих чувств — почитание предков.
И-Цзин или Книга Перемен
В четверг Страйк совершил долгую поездку в Сент-Моус на поезде и пароме. Дядя был так удивлен и обрадован его приездом, что Страйк понял, что Тед забыл о его приезде, несмотря на то, что утром он позвонил и сообщил дяде, во сколько приедет.
В доме, где когда-то хозяйничала привередливая Джоан, было пыльно, хотя Страйк с удовлетворением отметил, что в холодильнике было много еды. Страйк понимал, что соседи Теда сплотились вокруг него и регулярно его навещали, следя за тем, чтобы у него было достаточно еды. Это усиливало чувство вины Страйка за то, что он не сделал больше для поддержки Теда, разговор которого был бессвязным и повторяющимся.
Визит к терапевту на следующее утро нисколько не развеял опасений Страйка.
— Он спросил Теда, какая сегодня дата, но тот не знает, — сказал Страйк Люси по телефону после обеда. Страйк оставил Теда с кружкой чая в гостиной, а сам под предлогом покурить выскользнул на задний двор и теперь вышагивал по небольшому участку газона.
— Ну, это не слишком серьезно, не так ли? — сказала Люси.
— Затем он сказал Теду адрес и заставил его сказать в ответ, что Тед прекрасно сделал, и он сказал Теду, что попросит его повторить адрес через несколько минут, но Тед не смог.
— О нет, — сказала Люси.
— Он спросил, может ли Тед вспомнить недавнюю новость, и Тед ответил: “Брексит”, без проблем. Затем он попросил его заполнить цифрами картинку с изображением часов. Тед справился с этой задачей, но потом ему нужно было дорисовать стрелки, чтобы они показывали десять-одиннадцать, и Тед растерялся. Он не смог этого сделать.
— Вот черт, — прошептала Люси с досадой. — Так какой диагноз?
— Деменция, — сказал Страйк.
— Тед был расстроен?
— Трудно сказать. У меня такое впечатление, что он знает, что что-то случилось. Он сказал мне вчера, что часто что-то забывает, и это его беспокоит.
— Стик, что будем делать?
— Я не знаю, — сказал Страйк. — Я бы не дал больших шансов на то, что он не забудет выключать плиту на ночь. Он оставил кран с горячей водой включенным час назад, просто ушел и забыл об этом. Возможно, ему пора в приют.