Бегущая с волками. Женский архетип в мифах и сказаниях
Шрифт:
На горе мы находим дополнительные ключи, помогающие преобразить оскорбленные, всё отрицающие и злопамятные аспекты ярости, их мы обычно ощущаем и поначалу часто культивируем сознательно. Один из них – это фраза Аригато дзайсё, которую женщина поет, благодаря деревья и горы за то, что они позволили ей пройти. В буквальном переводе эта фраза означает "Спасибо, иллюзия". В японском языке слово дзайсё означает ясный взгляд на то, что мешает нам глубже понять себя и мир.
Иллюзия возникает, когда возникает нереальный образ вроде дрожания воздуха над раскаленным шоссе, от которого дорога кажется волнистой. То, что существуют колебания воздуха, – неоспоримый
В сказке гора позволяет женщине пройти, и деревья поднимают ветви, чтобы дать ей проход. Это символизирует исчезновение иллюзии, благодаря чему женщина может продолжать поиск. В буддизме говорят, что есть семь покровов иллюзии. Подняв каждый из них, человек осознает очередной аспект истинной природы жизни и собственного Я. Сорвав эти покровы, человек обретает силу, необходимую для того, чтобы вынести истинную картину мира, постичь суть событий, людей и вещей и в итоге научиться не относиться к первому впечатлению с такой смертельной серьезностью, а видеть то, что скрывается под ним и за ним.
В буддизме необходимо поднять покровы, чтобы обрести просветление. В этой сказке женщина отправляется в путешествие, чтобы принести свет во тьму ярости. Для этого, находясь на горе, она должна уяснить себе много уровней реальности. Ведь у нас столько иллюзий по поводу жизни. Иллюзией может быть мысль "она красива, а значит, желанна". Такой же иллюзией может быть мысль "я хорошая, поэтому меня оценят". Мы не только ищем истину, но еще и стремимся развеять иллюзии. Научившись видеть сквозь иллюзии, которые в буддизме называют препятствиями на пути к просветлению, мы сумеем также обнаружить скрытую сторону ярости.
Есть несколько распространенных иллюзий по поводу ярости. "Если я расстанусь с яростью, то стану другой, более слабой" (первая посылка верна, а вывод неточен). "Я унаследовала ярость от отца (матери, бабушки и т.д.) и обречена ощущать ее всю оставшуюся жизнь" (первое утверждение верно, а вывод неточен). Эти иллюзии можно проверить, если искать, спрашивать, учиться, пробираться под деревьями, карабкаться по телу горы. Мы расстаемся с иллюзиями, когда идем на риск, чтобы встретить поистине дикую сторону своей натуры, которая учит нас жизни, ярости, терпению, подозрительности, осторожности, скрытности, нелюдимости и ловкости… лунного медведя.
Когда женщина взбирается на гору, на нее налетают птицы. Это муэн-ботокэ, духи умерших, у которых нет родственников, готовых накормить их, утешить и упокоить. Молясь за них, женщина становится их семьей, несет им заботу и утешение. Вот как следует понимать осиротевших мертвецов души: это те творческие мысли, слова и идеи в жизни женщины, которые постигла преждевременная смерть и которые во многом способствуют ярости. В каком-то смысле можно сказать, что ярость – это следствие того, что духи не обрели надлежащего упокоения. В конце этой главы под заголовком Descansos приведены советы, как обращаться смуэн-ботокэ женской души.
Как и в сказке, кормить дикого медведя, инстинктивную душу, и предлагать ей духовную пищу, будь то церковь, молитва, архетипическая психология, работа со сновидениями, искусство, скалолазание, гребля, путешествия или что угодно еще, – достойная задача. Чтобы подобраться к тайне медведя поближе, ему дают пищу. Усмирение ярости – тоже путешествие: мы срываем покров иллюзии, берем ярость в учителя, просим помощи у инстинктивной души, даем упокоение мертвому прошлому.
Чему
46
Гватемальский кетцаль, или квезал (Pharomachrus mochinno), государственный символ Гватемалы, священная птица майя и ацтеков.
Медведя связывают со многими богинями-охотницами: греческой Артемидой, римской Дианой, а также Муэрте и Экотептль, глиняными женскими божествами, которые являются достоянием архаических культур Латинской Америки. Эти богини даруют женщинам способность выслеживать, познавать, "откапывать" психические аспекты всех вещей. У японцев медведь – символ верности, мудрости и силы. На севере Японии живет племя айнов, которые верят, что медведь может разговаривать прямо с Богом и приносить от него вести людям. Лунного медведя считают священным животным, которое получило белую отметину на шее в форме полумесяца от буддийской богини Гуаньинь, чьим символом является лунный серп. Гуаньинь – богиня глубокого сострадания, а медведь – ее посланец [5].
В душе медведь может олицетворять способность управлять своей жизнью, особенно жизнью чувств. Медвежья сила – это способность развиваться циклически, сохранять бдительность, успокаиваться, погружаясь в спячку, которая обновляет энергию для следующего цикла. Образ медведя учит нас, что в эмоциональной жизни можно иметь нечто вроде клапана для выпуска пара, а еще больше тому, что можно быть яростной и одновременно щедрой. Можно быть скрытной и значительной. Можно защищать свою территорию, обозначать свои границы, сотрясать небо, если в этом есть необходимость, и в то же самое время быть доступной, досягаемой и животворящей.
Волос с шеи медведя – талисман, знак обретенного знания. Мы видим, что он бесценен.
Позволяя женщине вырвать волос, медведь проявляет к ней великое сострадание. Она спешит вниз с горы, повторяя все жесты, песни и славословия, которые спонтанно родились у нее по дороге на гору. Трепеща от волнения, женщина бегом возвращается к целительнице. Наверное, она говорит ей: "Смотри, у меня получилось! Я сделала, как ты мне велела! Я все выдержала и добилась своего!" Целительница – она, несомненно, добра – выжидает немного, давая женщине насладиться торжеством, а потом бросает с таким трудом добытый волос в огонь.