Бек
Шрифт:
Он не хотел меня, но все равно демонстрировал мне свое отношение «лучше, чем ты» и уверенность в собственной правоте. Я и по сей день не уверена, чему он пытался меня научить. Он с самого начала ясно дал понять, что никогда не позволит женщине управлять своей компанией, поэтому я была убеждена, что ему просто нравится меня унижать.
Буквально.
Он не часто прикладывал ко мне руки, но когда такое случалось, то мне это не нравилось. И это был второй удар по человечеству.
Когда я росла, у меня было не так уж много людей, которых
Когда я стала старше, мне в очередной раз напомнили, что люди видели только то, что они могли бы получить, находясь рядом со мной, чтобы стать ближе к моему отцу. Парни никогда не хотели встречаться «со мной»; они хотели встречаться с деньгами и связями моей семьи. Чем ближе я подходила к окончанию средней школы, тем более болезненно очевидным становилось, что я никогда по-настоящему не понравлюсь парням, с которыми я встречалась. Они были там только для того, чтобы, как я надеялась, получить что-то для своей будущей карьеры, находясь со мной.
Единственными людьми, которые имели для них значение, были… они сами.
И вот третий удар.
Я могла доверять только себе. Я дала себе обещание, что, когда я стану достаточно взрослой, я выберусь отсюда и, наконец, стану собой. Никто не будет указывать мне, с кем дружить. Мужчины не знали бы, кем был мой отец, поэтому они любили бы меня такой, какая я есть, а не как дочь Дэвисона Беннетта Робертса III. Я бы нашла людей, которые любили бы меня… меня.
Но мне никогда не был нужен мужчина.
Я Дениз Энн Робертс. Сильная, гордая и независимая. Отличная подруга, крестная мать, и я излучаю гребаное счастье, чтобы люди никогда не увидели, насколько я одинока на самом деле.
Забавно то, что люди надевают маски. Я выгляжу как самая счастливая женщина в мире. Выгляжу так, будто у меня есть все, чего я хочу от жизни. Что все идеально. И это именно то, что я хочу, чтобы люди видели. Но внутри? Внутри я умираю. Я несчастна. У меня есть замечательные друзья, и я знаю, что они любят меня, но я одинока. Точно такая же, какой была всю свою жизнь, и, что самое приятное, большой пинок под зад… Я могу винить только себя.
Почему? Потому что я оттолкнула от себя единственного мужчину, которого люблю, и продолжаю отталкивать, даже когда он продолжает возвращаться. Я нашла единственного человека из миллионов, который, возможно, сможет доказать, что я неправа. Который, возможно, смог бы ответить мне взаимностью безоговорочно и никогда не изменять.
И каждый божий день, когда мне приходится притворяться, что все в порядке, что я счастлива, это медленно убивает меня.
Три года назад
Два долгих года, и наконец, наконец-то
Я медленно наблюдала, как она покидает меня. Нет, не в том смысле, что она не была моей подругой, но ее украли у меня. Я наблюдала, как она становится той мной, какой я была раньше. Оболочка моего прежнего «я», боящаяся пошевелиться из-за людей, которые дергали за ниточки моей жизни.
Последние пару дней были не из приятных. Из-за того, что этот ублюдочный бывший муж прислал Иззи извращенную посылку, и из-за того, что она почти закрылась в себе, я так волновалась, что она снова впадет в депрессию, от которой медленно приходила в норму.
Когда она открыла эту посылку, и я увидела, как ею овладели паника и страх, я не знала, что делать и как помочь. Первое, что я сделала, это позвонила Грегу, лучшему «старшему брату», о котором только могла мечтать девушка. Он был рядом со мной на каждом шагу, убеждаясь, что с Иззи все в порядке и что мы обе в безопасности. Что бы Грег ни сделал раньше, похоже, это был тот сигнал к пробуждению, в котором она нуждалась. Или, может быть, это просто напоминание, которое он ей дал, о том, что ей нельзя было это открывать.
Какой бы ни была причина, мы здесь, в клубе Carnal, празднуем тридцатилетие моей лучшей подруги и годовщину того, что, возможно, является худшим свиданием в ее жизни.
Несмотря на всю неизвестность и затяжной страх в ее жизни, моя девочка счастлива, и сегодня вечером мы живем полной жизнью. Наслаждаемся каждой чертовой секундой, как будто она последняя.
***
Черт возьми, я возбуждена.
Последние пятнадцать минут я не сводила глаз с горячего бармена. Сегодня вечером я решила, что наконец-то покончу с этой проклятой засухой, и он кажется мне достойным выбором для свидания на одну ночь. Видит Бог, мне нужно немного подвигаться сегодня вечером, иначе моя вагина может просто сбежать и присоединиться к цирку. Я фыркаю при этой мысли и готовлюсь, надеясь обеспечить себе оргазм на всю ночь, такой, который не требует батареек.
Как раз в тот момент, когда я собираюсь открыть рот и пригласить его повеселиться, я слышу самый восхитительный голос, раздающийся у меня за спиной. Глубокий южный выговор, который слышен сквозь бешеный ритм музыки, окутывает меня, как теплое одеяло греха, и моя бедная заброшенная вагина сразу оживляется и говорит: «Эй… выбери меня!»
Я быстро закрываю рот и сдвигаюсь на стуле так, чтобы повернуться к нему лицом. О, Боже мой. Он, должно быть, самый привлекательный мужчина, которого я когда-либо видела. Он выглядит как ходячая реклама чистого, необузданного секса. Такой секс, который остается с тобой на несколько дней, даже месяцы спустя, потому что он был настолько хорош. Он выглядит так, как будто кто-то взял все плавящиеся трусики, о которых вы только могли мечтать, и прилепил их себе на ноги. И, черт возьми, что это за ноги.