«Белая чайка» или «Красный скорпион»
Шрифт:
— Arrivederci, caro amico! [12] — весело прозвучал голос Петрини. — Я с наслаждением…
— И я с громадным удовольствием… — ответил Ион Роман на комплимент сицилийца. — Искренне сожалею о вашем отъезде.
— Chi lo sa?! [13] Палермо — это рай для всех и каждого. Si! Si! [14] А черная бухгалтерия у нас в страшном почете, и такой эксперт, как вы, за каких-нибудь три года может стать знаменитым и богатым. Si! Si!.. E per adio, una sincera parola: la mia casa e vostra casa [15] .
12
До
13
Кто знает?! (ит.)
14
Да, да! (ит.)
15
Да!Да!.. И на прощанье искренне говорю: мой дом — ваш дом… (ит.)
Ион Роман немного путано его поблагодарил и проводил взглядом, медленно привстав с кресла. Сицилиец покидал гостиницу с одним лишь саквояжиком в руке. Портье нес остальной багаж — сущую ерунду: чемодан, чуть-чуть побольше саквояжа, и не слишком раздутое, длинное, кожаное портманто, из тех, что часто используются морскими путешественниками для перевозки своего гардероба. И больше ничего.
«Вещей на три-четыре дня, — определил Ион Роман. — Тогда почему же он так сожалел о своем отъезде?» Вспомнился разговор, который ранним утром состоялся у Винченцо Петрини с Палермо. Непонятный разговор, смысл его можно было толковать по-всякому — семейный, деловой, дружеский, банальный, полезный, важный — как угодно. Сицилиец в разговоре использовал лишь утвердительные и отрицательные междометия, вопросы и восклицания.
Ион Роман миновал двери отеля в тот момент, когда сицилиец садился в такси, точнее, собирался садиться, потому что был вынужден ненадолго задержаться. С противоположной стороны дороги раздался голос преподавателя физкультуры Дана Ионеску:
— Подождите минуточку, дон Петрини! Я с вами, если вы, конечно, не против!..
Вслед за этим спортсмен показался в окне и спрыгнул оттуда прямо на середину шоссе, слегка напугав сицилийца. Одет он был по-спортивному — белая майка с короткими рукавами, серые фланелевые брюки, белые кожаные тапочки.
Дон Петрини еще несколько раз помахал рукой, после чего машина тронулась и быстро исчезла за поворотом.
Ион Роман стоял перед дилеммой, вернее, был перед ней поставлен. До отъезда сицилийца у него еще был выбор — порт или пляж — вариант номер один или вариант номер два. Отъезд, хотя и ожидался с утра, с тех пор как сицилиец попросил в бюро обслуживания выписать ему счет, заставлял сыщика двигаться в одном определенном направлении. Беспокоило именно то, что он был вынужден идти по этому пути, а не сам его избрал. То есть подчинялся обстоятельствам, вместо того чтобы влиять на них, как надлежало бы… Он снова вспомнил о багаже Винченцо Петрини. Самое большее — пара костюмов в кожаном портманто, маленький чемодан, саквояж… Маловато для престижного курортника, на роль которого тот претендовал, подтверждая это своими выходками, легкостью, с которой тратил деньги, слабостью к дорогому и изысканному… Гм! Коньяк «Наполеон»!.. Значит, он всего на несколько дней приехал на побережье? Гостиница для него была просто перевалочным пунктом? А что, если на самом деле он направлялся в Бухарест и поездка на море была лишь развлечением или отвлекающим маневром?.. Или вместо того, чтобы ехать в порт, сицилиец отправился на вокзал?.. Пароход на Константинополь отходит в семь вечера, но в семь вечера отходит и скорый поезд на Бухарест! Что предпринять? Он посмотрел по сторонам. Ни одной машины, ни одного такси… Но вот невдалеке послышалась пулеметная очередь мотоциклетного мотора. Пауль Соран как метеор
— Могу поспорить, — весело сказал актер, — что, если бы я не дал крюка у пляжа, я бы еще застал дона Петрини. Хорошо, что я с ним попрощался утром, прежде чем ехать в театр. Удивляюсь, как вы устояли перед соблазном отправиться вместе со всеми в Теплую бухту.
Ион Роман решил форсировать события:
— И я готов поспорить, что тебе придется еще раз попрощаться с доном Петрини. Смотри, что я нашел в кресле после его отъезда…
Ион Роман протянул брелок-компас, на котором болталось несколько ключей к американским цилиндрическим замкам.
— Минуточку… — ответил актер, бегло осмотрев связку. — Бензин есть… А голод еще терпим… Вы тоже поедете?
Ион Роман развел руками: мол, раз он нашел ключи, то ему и возвращать их владельцу.
— Тогда — по коням! — скомандовал Пауль Соран. — Это будет настоящая погоня. Надеюсь, сердце у вас в порядке.
К счастью, Ион Роман был здоров как бык. Будь у него хоть малейшее кардиологическое отклонение, неизвестно, чем бы завершилась эта безумная гонка. В момент старта он взглянул на часы — 17.25. Через 25 минут они были в порту.
В зале для отбывающих пассажиров собралось всего несколько человек. Среди них был и Винченцо Петрини. Он одиноко сидел в баре со стаканом виски. Услышав свое имя, он вздрогнул и застыл с открытым ртом и выпученными глазами. Но увидев улыбку Пауля и слегка мрачноватую физиономию Иона Романа, резко вскочил со стула:
— Примчался еще раз со мной попрощаться! — обратился он к Паулю Сорану. — Какой сюрприз! Виски? Коньяк?
Отказались оба, ибо приглашение предназначалось обоим. Пауль Соран объяснил сицилийцу причину приезда, а Ион Роман, нервно сглотнув, протянул ему связку ключей.
— Ищите другого пострадавшего, — сказал тот. — Это румынские ключи от конторских сейфов. Они могут принадлежать либо господину Дориану, либо адвокату Паскалу… А может, это ваши ключи, и вам просто захотелось еще раз со мной попрощаться?
Ион Роман попытался как можно убедительнее улыбнуться, застигнутый врасплох вопросом сицилийца.
— Я был бы рад возможности оказать вам услугу, — спокойно ответил он. — Если бы портье не сказал мне, что видел их у вас…
— Grazie, mille grazie… [16] — поклонился дон Петрини. — Лучшей услуги, чем, ваше присутствие здесь, и быть не может. Пароход, как нам сообщили, отправляется с опозданием. Еще не закончилась заправка топливом. В лучшем случае мы отчалим в девять. Не сидеть же тут просто так — без стаканчика, без закуски, без кофе…
16
Благодарю, тысячу раз благодарю… (ит.)
У Пауля Сорана это предложение энтузиазма не вызвало — он даже не знал, что ответить. А Ион Роман был откровенно удручен. Это читалось без труда на его физиономии…
— Не знаю, удастся ли мне найти потом такси, — пытался он отговориться. — Не хотелось бы вас стеснять…
— Что вы! — встрепенулся сицилиец. — Мне доставит огромное удовольствие.
— Мне надо ехать, — настаивал Ион Роман, думая о варианте номер два. — Я обещал сделать на пляже несколько фотоснимков. Жалко было бы не воспользоваться таким солнцем…
Предлог звучал, конечно, явно надуманно, но, по счастью, Ион Роман имел при себе фотоаппарат — маленькую, почти игрушечную камеру. Несмотря на свою нервозность, дон Петрини проявил к аппарату большой интерес.
— Вы фотограф-любитель? — спросил он. — Отменный аппарат. Вы уже снимали на пляже?
— Всего несколько раз, вчера, после обеда, — ответил Ион Роман. — Снимки сделаны без всякой подготовки, так сказать, скрытой камерой.
— Великолепно, — обрадовался дон Петрини, и в этот момент фотоаппарат выскользнул у него из рук.