Белая кобра
Шрифт:
Все было очень просто. О том, что деньги украл кто-то из нашей компании, я узнал ещё в тот день, когда пришел предупредить ребят и застал в квартире одну Галю. Когда она принимала душ, я не удержался, меня словно бес под руку толкал, и заглянул в их сумки. Меня интересовало, взяли ли они с собой наркотики, от этого зависело мое дальнейшее поведение. Если бы наркотики были в сумках, я бы ни за что не пошел с ними.
В сумках, к моему изумлению, не оказалось ни наркотиков, ни денег. Только прикрытые газетами книги и по кирпичу в каждой сумке. Я ещё тогда удивился, откуда в квартире нашлись кирпичи. И ещё тогда
В одной из сумок я нашел сложенными ещё несколько таких же точно спортивных сумок. Их на всякий случай взяли про запас мои друзья у меня в квартире.
Я положил сумки на место, оставив одну, в которую запихал книги и лишний кирпич. Пока Галя плескалась в душе, я тихонько вынес эту сумку бегом в подъезд и поставил под лестницей. Для чего я это сделал, я сам не знал.
Потом я поехал за Ирой, а когда мы с ней после всех приключений вернулись, меня прижал в подъезде браток, я в полумраке бесшумно сбросил с плеча сумку с деньгами и послушно пошел в квартиру.
Позже, когда я решил идти вместе со всеми, так сложились обстоятельства, я взял из-под лестницы в подъезде сумку с книгами и кирпичом. Сделал я это для того, чтобы в случае, если кто-то обнаружит, что денег у него нет, нечего было отнять у меня, а сумку с деньгами я запихал за распределительный щит в том же подъезде.
Все время я знал, что деньги украдены, знал, что спрятаны они где-то в квартире Гали, но не знал, кто украл, и где именно спрятаны. Где — я догадался уже когда пришел к Гале после гибели Сергея. Тогда я точно знал кто украл, но все же почему-то решил испытать судьбу, подставившись под удар Гале.
Конечно, я страшно рисковал, меня могли и пристрелить в затылок, но по другому я не мог узнать, насколько можно ввериться Гале и Ирине.
Ну что же, я узнал. Только сейчас мне почему-то казалось, что лучше бы мне этого и не знать. Но я знал. И все уже прошло. Нет больше моей жены Маши. Нет больше Леши, нет Сергея. Нет гражданина Лютикова, нет Леонтия Карловича…
Где-то сейчас Ирина и Галя? Удалось ли им спрыгнуть на ходу с этой сумасшедшей карусели и не свернуть себе шеи?
Сердце у меня кольнуло, и я понял, что теперь так будет всегда. Я всегда буду вспоминать, и у меня всегда будет болеть сердце. Это и есть плата за деньги. Укус белой кобры поражает в сердце.
Я вышел на улицу, глотнул морозный воздух и решил, что пора начинать новую жизнь. Нужно было приводить себя в порядок и покупать где-то документы.
Почти эпилог
С того февральского дня прошло две недели. Посвежевший, приодетый, я входил в подъезд пятиэтажки, где поднявшись на второй этаж позвонил в железную дверь, а потом долго и терпеливо демонстрировал свою физиономию рассматривавшему её в глазок хозяину квартиры.
Процесс этот затягивался, наверное, хозяин ждал, когда я уйду. Но я не уходил, а позвонил в двери ещё раз. За стальными так шумно вздохнули, что слышно было даже через толстый лист стали. Стоявший за дверью издал такой звук, словно у него в ванной моржа купали.
Мне пришлось ждать ещё минут пять. пока хозяин отпирал бесчиленные замки и защелки на дверях, не иначе как на каждый поворот ключа было наложено сложное заклятие, которое нужно было читать по слогам.
Наконец дверь нехотя открылась, и навстречу мне вышел живот. Все остальное осталось в квартире. Живот колыхнулся и сказал грустно:
— Ну так вы будете уже заходить в квартиру, или вы будете уже стоять на лестнице?
Я уже настоялся на лестнице, поэтому шагнул в квартиру. Живот пропустил меня, втянувшись в хозяина, невысокого лысого неопределенно пожилого возраста мужчину с большой головой которую украшали большой нос и большая лысина.
— Так если вы за документами, так они уже готовы, — почесал мужчина нос. — Я не понимаю, зачем так волноваться и так нервно звонить в двери?
Он пожал плечами и пошел в комнату, повернувшись ко мне спиной, пожимая плечами и разводя руками, о чем-то разговаривая по дороге с паркетом, в который он уставился.
В комнате царило ленивое запустение, поразившее меня ещё в первый мой визит. Я знал, что этот человек большой мастер по документам и зарабатывает солидные деньги. А жил он так убого. Стоял в комнате письменный стол перед окном, огромный, во всю стену, на столе стоял громадный компьютер, ещё какая-то аппаратура. Я таких компьютеров даже в кино не видел.
Но зато перед столом стоял старый стул, в углу — такой же старый платяной шкаф, а в другом углу узкая кровать, заправленная грубым одеялом. И всюду были пыль и уныние. Такое же уныние, как в его взгляде.
— Вы напрасно удивляетесь, — не оборачиваясь, пожал плечами мужчина. Вы не думайте, что я сплю на деньгах. Моя жена, мой сын и его жена, и двое моих внуков погибли в авиакатастрофе, а я боюсь летать на самолетах. Они не боялись. И у меня не стало будущего. Я стар для того, чтобы заводить новых детей и внуков. Тогда я все продал и стал отдавать все деньги, которые зарабатываю, в детские дома. Я прав? Зачем мне деньги? У меня было много денег, я был счастлив, у меня было все и я не думал о других, я не замечал горя, которое ходит рядом. Наверное, меня бес попутал. Правильно говорят: беден бес, у него бога нет. Вот меня Бог и наказал…
Он помолчал, потом сказал мне:
— Вы положите деньги на край стола, а за документы не волнуйтесь. Все сделано: загранпаспорт, греческий паспорт, водительское удостоверение, все есть, что вы заказывали. Положите деньги на край стола, и идите. Вы не думайте ничего. Я не кидала. Меня вся Москва знает. Такой порядок. Традиции. А традиции нужно соблюдать. Вы на машине?
— Да, — кивнул я ему в спину.
— Идите в машину и ждите. Документы вам принесут прямо в салон. Только не удивляйтесь, фамилию мне пришлось поменять. Мне тут подсказали одни компетентные знакомые, что нужно поставить другую фамилию.
— Почему другую? — удивился я. — И кто подсказал? Какую фамилию вы поставили?
— Зачем столько спрашивать? Лучше пойти, сесть в машину, включить тихую музыку и ждать. Сами все увидите.
Что мне оставалось? Я оставил на столе деньги и пошел в машину. У этого чудака были солидные рекомендации.
Я сидел в машине и слушал музыку, когда мне в окошко рука в черной кожаной перчатке протянула открытый конверт.
Я вытряхнул его содержимое рядом с собой на сиденье и с удивлением увидел, что кроме документов, паспорта и водительского удостоверения, на сиденье лежит билет на теплоход.