Белая мгла
Шрифт:
– Я нашла у него в саду в сарае мертвого кролика. Думаю, он принес это существо из лаборатории и кролик укусил его.
– Сомневаюсь, – отрезал Стэнли. – Скорее всего он порезался зараженным ножом. Даже опытные люди бывают неосторожны. А кролик был просто любимцем Майкла, который умер от голода, когда он заболел.
Тони хотелось бы сделать вид, будто она этому поверила, но она должна была выложить боссу факты.
– Этот кролик находился в импровизированной биозащитной камере, – сообщила она.
– Все равно я сомневаюсь. Майкл не мог работать один в ЛБЗ-четыре. Даже если коллега не видела его, в каждом помещении установлены телевизионные камеры – не мог он выкрасть кролика, это было бы обнаружено на мониторах. Кроме того, чтобы выйти, ему надо было пройти мимо нескольких охранников – они бы заметили, если бы он нес кролика. И наконец, ученые, работающие в этой лаборатории, на другое утро тотчас увидели бы, что одного животного не хватает. Они, наверное, не могут отличить одного кролика от другого, но уж сколько кроликов задействовано в эксперименте, они знают.
«Несмотря на ранний час, мозг у Стэнли заработал как мотор в его „феррари“, – подумала Тони. – И все равно он ошибается».
– Все эти охранные заграждения я устанавливала, – сказала она. – И говорю вам: идеальной системы не существует.
– Вы, конечно, правы. – Если представить ему веские соображения, он может неожиданно быстро сдать позиции. – Я полагаю, у нас есть видеозапись последнего пребывания Майкла в ЛБЗ-четыре?
– Это стоит в моем списке для проверки.
– Я приеду около восьми. К этому времени приготовьте мне, пожалуйста, ответы на возможные вопросы.
– Еще одно. Как только явятся сотрудники, пойдут слухи. Могу я сказать людям, что вы собираетесь перед ними выступить?
– Точно. Я выступлю перед всеми в главном вестибюле, скажем, в половине десятого. – Главный вестибюль в старом доме был самым большим помещением в здании, в нем всегда проводились большие собрания.
Затем Тони вызвала Сьюзен Макинтош, одну из охранниц, хорошенькую девушку двадцати с лишним лет, с выщипанными бровями и короткой стрижкой. Сьюзен сразу заметила портрет на стене.
– А вам идет форма, – сказала она.
– Спасибо. Насколько я понимаю, у вас конец смены, но мне для одного дела нужна женщина.
Сьюзен кокетливо приподняла бровь.
– Я знаю, когда возникает такое чувство.
Тони вспомнила рождественскую вечеринку, которая была в пятницу. Сьюзен выглядела на ней, как Джон Траволта в фильме «Бриолин», – зализанные назад волосы, джинсы в обтяжку и туфли на резиновом ходу, прозванные в Глазго бордельными бесшумками. Она пригласила Тони на танец. Тони ласково улыбнулась и сказала: «Пожалуй, не стоит». Немного позже, пропустив несколько бокалов вина, Сьюзен спросила, спит ли Тони с мужчинами.
– Реже, чем хотелось бы, – сказала Тони.
Тони льстило то, что такое молодое и красивое существо тянется к ней, но она делала вид, что не понимает намека.
– Когда сотрудники станут приходить, мне надо, чтобы вы поговорили с каждым. Поставьте стол в главном вестибюле и не давайте им пройти в кабинеты или лаборатории, пока вы с ними не поговорите.
– А что я должна им говорить?
– Скажите, что произошло серьезное нарушение в хранении вирусов и профессор Оксенфорд намерен сегодня утром обо всем рассказать. Держитесь спокойно и уверенно, но не входите в подробности – лучше всего предоставить это Стэнли.
– О'кей.
– Затем спросите каждого, когда он или она в последний раз видели Майкла Росса. Кое-кого уже спрашивали об этом вчера вечером по телефону, но лишь тех, кто работает в ЛБЗ-четыре, однако от перепроверки беды не будет. Если кто-то виделся с ним после того, как он в воскресенье две недели назад ушел отсюда, немедленно сообщите мне об этом.
– О'кей.
Теперь надо было задать деликатный вопрос, и Тони помедлила, потом все-таки задала его:
– Как вы думаете, Майкл был голубой?
– Он не был активным.
– Вы уверены?
– Инверберн – маленький городок. У нас есть два паба для голубых, клуб, пара ресторанов, церковь… Я знаю все эти места, и я ни разу не видела его ни в одном.
– О'кей. Надеюсь, вы не станете отрицать, если я скажу, что вам это известно, так как…
– Ничего страшного. – Сьюзен улыбнулась и в упор посмотрела на Тони. – Вам пришлось бы хорошенько потрудиться, чтобы оскорбить меня.
– Спасибо.
Этот разговор состоялся почти два часа назад. С тех пор Тони большую часть времени посвятила просмотру видеозаписи последнего посещения лаборатории Майклом Россом. Теперь у нее были готовы ответы, которых ждал Стэнли. Она расскажет ему, что там произошло, и он, по всей вероятности, попросит ее подать в отставку.
Она вспомнила свою первую встречу со Стэнли. Она была в наихудшем за всю свою жизнь положении. Делала вид, что является вольным консультантом по обеспечению безопасности, но клиентов у нее не было. Фрэнк, с которым она прожила восемь лет, ушел от нее. А мать впала в старческий маразм. Тони чувствовала себя как Иов после того, как он отрекся от Христа.
Стэнли пригласил ее к себе и предложил контракт на короткий срок. Оксенфорд разработал медикамент, столь ценный, что приходилось опасаться, как бы он не стал предметом промышленного шпионажа. И он хочет, чтобы она это проверила. Тони не сказала, что это ее первое поручение.
Прочесав все помещения и удостоверившись, что там нет подслушивающих устройств, она стала смотреть, не живет ли кто-либо из основных сотрудников не по средствам. В результате стало ясно, что на «Оксенфорд медикал» нет шпионов, но, к своему смятению, Тони обнаружила, что Кит, сын Стэнли, обкрадывает компанию.
Она была в шоке. Кит казался ей обаятельным и ненадежным, но что же это за человек, который крадет у собственного отца?
– Старик выдержит – у него полно денег, – небрежно произнес тогда Кит, а Тони знала по своему многолетнему пребыванию в полиции, что склонность к злодеяниям не присуща глубокой натуре – преступники просто мелкие алчные людишки, чьи поступки не имеют серьезных оправданий.