Белая ночь

Батчер Джим

Мёрфи подумала над этим, но выражение ее лица осталось непроницаемым.

— Мне приходится все время пинать ее под зад, — продолжал я. — Если я не буду делать этого, если дам ей опомниться прежде, чем она поумнеет настолько, что начнет задумываться над тем, зачем ей делать что-то, вместо того, как это делать, или может ли она это сделать, она снова начнет делать, — я сделал руками неопределенный жест, — «как правильно». Она снова нарушит Законы, и ее убьют.

— И тебя?

Я пожал плечами.

—

В списке моих проблем это не самая актуальная.

— И ты считаешь, то, что ты сделал, поможет предотвратить это? — спросила она.

— Надеюсь, поможет, — ответил я. — Я просто не знаю, что еще делать. В конечном счете, решать самой девочке. Я просто пытаюсь дать ей время разобраться. Как бы она ни мешала себе сама. Блин-тарарам, твердолобости у этой девчонки на десятерых.

Мёрфи кривовато улыбнулась мне и покачала головой.

— Знаю, знаю, — сказал я. — Котел. Чайник. Черный.

— Я не о твоем огненном шаре, Гарри, — вздохнула она. — Ну, не совсем. Я больше о том дурацком мусорном контейнере. И о выражении твоего лица, когда ты запустил этот огонь. И о том, что случилось с тем прошлогодним киномонстром в гостинице.

Теперь уже я нахмурился.

— Чего?

Мёрфи чуть помолчала, подбирая слова с той же осторожностью, с какой саперы колдуют с проводочками.

— Случается, мне начинает казаться, что ты теряешь контроль над собой. То есть, в тебе всегда много злости, Гарри. Но за последние несколько лет ее стало больше. Сильно больше.

— Вздор, — огрызнулся я.

Мёрфи выгнула бровь и молча покосилась на меня.

Я стиснул зубы и заставил себя вернуться в расслабленное состояние. Я сделал глубокий вдох и сосчитал до десяти.

— Ты считаешь, на меня находят приступы гнева.

— Когда ты уничтожил эту мусорку — просто из досады разнес ее, нанес ущерб на несколько тысяч долларов тротуару, зданию, расположенным в нем магазинам…

— Которые с потрохами принадлежат Марконе, — буркнул я.

— Я уверена, люди, которые работают за прилавком, — она сверилась со своей записной книжкой, — в «Эспрессо Спрессе» или на кассе в «Банном Раю», могут вообще ничего не знать о Марконе. Они просто ходят туда на работу и пытаются оплачивать счета.

Я нахмурился еще сильнее.

— Чего?

— Оба магазина засыпаны обломками асфальта и брызгами расплавленного металла. Оба требуют ремонта и закрыты на несколько недель.

— Они застрахованы, — сказал я. Впрочем, не думаю, чтобы это меняло что-нибудь — даже для меня.

— Люди пострадали, — продолжала Мёрфи. — Лица ты никому не расплавил, но не в этом дело. Ты знаешь, с чем играешь, Гарри. Ты знаешь, сколько можешь наворотить, если не будешь осторожен.

Я ничего не сказал.

— Это как работа полицейского. Тебя

учат боевым единоборствам. Я знаю, что могу сделать с людьми много всякого ужасного. Мое дело — следить за тем, чтобы это всякое ужасное ни за что с людьми не произошло. Я очень осторожна во всем, что касается этого моего умения и…

— Обязательно передам это своему дантисту, — сказал я.

— Не валяй дурака, Гарри, — произнесла Мёрфи совершенно серьезно. — Я тоже ошибалась. Я признавала ошибки. Я извинялась перед тобой. Я не могу изменить того, что было, а ты слишком хороший человек, чтобы делать из этого отдельное блюдо.

Если только она не ошибается, и я не настолько хороший. Мне сделалось стыдно за свою реплику.

— Я все это к тому, — тихо продолжала Мёрфи, — что ты прекрасно понимаешь, сколько вреда можешь причинить. Но если то, что ты говоришь, правда, в тот момент, когда ты использовал свою магию, ты верил в то, что поступаешь правильно. Ты считал, что вполне нормально уничтожить что-то потому, что ты зол. Даже при том, что могли пострадать те, кто этого совсем не заслужил.

Я снова вскипел от ярости, и… и…

И чтоб меня…

Мёрфи была права.

Знак падшего ангела, единственная нетронутая ожогом плоть на моей левой ладони, отчаянно чесался.

— Ох, черт, — тихо пробормотал я. — Котел, чайник, сажа… так и есть. Весь день.

Мёрфи сидела рядом со мной, не говоря ничего, не обвиняя меня ни в чем. Просто сидела со мной.

Друзья, они такие.

Я повернул правую руку ладонью вверх.

Мерфи накрыла ее своей. Пальцы у нее были теплые, и маленькие, и сильные.

— Спасибо, — сказал я.

На мгновение она крепко сжала мои пальцы. Потом встала и пошла к торговому автомату. Она вернулась с банкой колы, и банкой диет-колы, и дала мне ту, что с сахаром. Мы откупорили банки и некоторое время пили молча.

— Как бывшая? — поинтересовалась Мёрфи.

— Выкарабкается, — сказал я. — Она потеряла много крови, но группа у нее самая обычная. Ее залатали и доверху наполнили бак. Врач говорит, они больше всего беспокоятся из-за шока.

— Это ведь не простой шок, правда?

Я кивнул.

— Томас сказал, может пройти несколько дней, прежде чем она встанет на ноги — это зависит от того, насколько сильно ее покусал Скави. Что, может, и к лучшему.

Мёрфи, хмурясь, покосилась на меня.

— Ты обеспокоен тем, что… ну, не знаю… Она в конце, типа, потырила твои гром и молнию, да? В смысле, украла славу?

Я мотнул головой.

— Ей не нужно ее красть, Мёрф. А если и украла, у меня еще в достатке осталось, — я невольно улыбнулся. — Хотя надо признать, я до сих пор не видел, чтобы она мутузила врага с такой эффективностью.