Белая охотница: Графиня, Луиза де Бомбадур

Я рождена была во тьме. Стройная, пышногрудая, талию можно обхватить одной рукой, ноги длинные, попа подтянутая. Длинные черные волосы, глаза как две бездны - взглянул и утонул. Ровные белые зубы, никакого намека на клыки. Нос с легкой горбинкой. Упрямый, острый подбородок.

Ямочка на левой щечке, на правой малюсенькая родинка. Я само очарование.

Обожаю мужчин. Не брезгую при этом и девушками, и женщинами, и даже дамами преклонного возраста. Но все, же моя страсть мужчины. Совсем юные, еще такие наивные, с пушком над губой. Они слюнявят ушко своими пылкими признаниями, дарят ворованные

в соседней оранжерее цветы и клянутся в вечной любви. Мужчины постарше, приезжают на машинах. С пышными букетами роз, с шампанским. Грозятся положить весь мир к моим ногам, обещают роскошную жизнь и умопомрачительный секс. Мужчины в возрасте довольствуются моим общением. Для них блаженство, когда я чмокаю их в щечку. Некоторые, правда, пытаются провести более активные действия. Я никогда им в этом не препятствую, даже наоборот, поощряю. Но не у многих из них остались силы для этого. Зато они дарят машины, квартиры.

Но если честно, мне от них ничего этого не надо. Мне нужно только тепло их душ. Я пью его. Иногда по чуть-чуть, иногда залпом. Смотря, какое у меня настроение в данный момент. Не люблю лишь смотреть, как они умирают. Сама не знаю почему. Вроде бы это должно доставлять мне удовольствие, а нет, не доставляет. Какая-то я странная, но все равно я самая обворожительная, восхитительная и великолепная. Богиня ночи. Хотя нет, это не правда. Боги они не доступны, они далеко, а я здесь, рядом. Я как падшая женщина. Жду вас, приходите, влюбляйтесь, я буду вся ваша. Делайте со мной, что хотите. Я ни в чем не откажу. Ведь я тоже люблю вас. Вас всех. Вы моя жизнь.

А я, ваша смерть.

Не люблю ночь. Солнышко спит. Над головой колючие звезды. Бледная нездоровая луна, взирает с чувством превосходства. Но делать нечего. Те, кто являются объектами моей охоты, как раз предпочитают ночное время суток. Издержки работы, так сказать.

Ее я обнаружила несколько дней назад. Так называемая графиня Луиза де Бомбадур. Красивая, не спорю. Но красота ее холодная, как лед, сверкает, слепит глаза, но ни капельки не греет. Хотя мужики снопами валятся к ее ногам. Да и женщины, бывает попадают под ее чары. Вот и я «попала». По-другому к ней подобраться было бы очень сложно, хитрая бестия. А так я спокойно войду в ее логово.

Экипаж остановился у ворот. Подбежал привратник и, отворив дверцу, подал мне руку. Я вышла с грацией пантеры, потянулась, встряхнула головой. Копна темно русых волос разметалась по плечам.

Привратник поедал меня глазами. Да, и было на что посмотреть. Я одела нежно розовый топик, плотно обтягивающий большую упругую грудь. Короткая, едва прикрывающая ягодицы юбка, небесно-голубенького цвета. Ярко розовые босоножки на шпильке. На миловидном, кукольном личике, яркая боевая раскраска.

– Ну? – слегка улыбнулась я ему.

– Госпожа ждет вас, - спохватился тот и побежал к калитке, призывая рукой следовать за ним.

Калитка отворилась бесшумно. Я почувствовала, что проем прямо таки перенасыщен энергией. Охранная система, сканер, детектор – все в одном лице. Но мне скрывать нечего. Я смело шагнула вперед. По коже пробежали мурашки. От затылка до кончиков пальцев на ногах.

Выложенная черными плитами, дорожка привела

меня к дверям особняка. Построен он был в готическом стиле и вызвал у меня не приятное ощущение. Особенно мне не понравились две статуи, стоявшие по бокам от входа. Они изображали безобразных гарпий, тянущихся своими мордами к входу.

Двери открылись, и передо мной склонил голову дворецкий.

– Добро пожаловать, леди Эстер, - звучным голосом произнес он, - графиня ожидает вас. Позвольте, я провожу вас к ней.

Я поджала губки, как будто обдумывала его предложение, а затем улыбнувшись, снисходительно кивнула.

– Видите, мне не терпится ее увидеть.

Огромный холл тонул во мраке. Лишь бледный свет луны, разбавлял тьму, проникая через огромные окна по левой стороне. Стояла тишина. Пол покрывал ковер с высоким густым ворсом, и звуки шагов тонули в нем.

Мы поднялись по широкой мраморной лестнице. Дворецкий зажег, свечу, стоявшую на миниатюрном столике, взял ее в руки. Затем мы прошли длинным коридором, который, как я заметила, слегка изгибался. И остановились у двери. Она была единственной.

Дворецкий постучал костяшками пальцев. Звук показался мне чрезвычайно громким и неприятным. Как будто неведомый зверь, несколько раз лязгнул зубами.

– Да, Марк, - раздался из-за двери, глубокий, бархатный голос, который я бы никогда не спутала ни с каким другим.

Дворецкий открыл дверь.

– К вам леди Эстер, госпожа - произнес он.

– Пусть войдет.

Марк обернулся ко мне.

– Прошу вас.

Я вошла в комнату. Она была не большой и весьма уютной. Стены и пол скрывались под коврами, в которых преобладали темно-багровые тона. Окон не было. Почти половину помещения занимала огромная, с раскинувшимся над ней темно-фиолетовым балдахином, кровать. На ней было застелено абсолютно черное белье. На котором, словно вырезанная из кости, расположилась графиня. Она лежала на спине, головой к входу, раскинув руки в сторону. Ее великолепная, не очень большая, но и не маленькая, с торчащими сосками грудь, была хорошо видна сквозь полупрозрачный пеньюар. У меня перехватило дыхание, когда, она, запрокинув голову, взглянула мне в глаза. Я не выдержала ее взгляда и потупилась.

Дворецкий закрыл дверь за моей спиной, и я осталась один на один с этим прекрасным чудовищем.

Она же перекатилась на живот, протянула ко мне руки.

– Ну, что же вы, Эстер, - промурлыкала она, - идите ко мне.

Я улыбнулась. Подняла голову, шагнула к ней. Глаза мои горели решимостью. Еще не хватало, чтобы я боялась эту тварь.

Она увидела произошедшую во мне перемену и тут же подскочила как ужаленная.

Схватила висевший на спинке кровати халат и накинула его поверх пеньюара.

– Кто вы, и что вам надо? – ледяным тоном произнесла она, затягивая пояс.

– Я Белая охотница, слышали обо мне?

Она нахмурила лоб, на мгновение задумалась.

– Нет, не слышала. Вы меня обманули. Вы не леди Эстер, – она не спрашивала, а утверждала, - не знаю, зачем вам это понадобилось. Но если вы сейчас, же покинете мой дом, я по своей доброте душевной, никаких мер против вас, принимать не буду.

А она волнуется, - мелькнула мысль, - похоже, даже боится.