Белая тетрадь
Шрифт:
Почему-то стало грустно. Я осторожно провела пальцами по щеке князя, подсознательно ожидая ощутить соленую влагу, но кожа была сухой и лихорадочно горячей.
– Нервы на взводе, – пробормотал Максимилиан, резко запрокидывая голову. Глаза его были крепко зажмурены. Он глубоко вздохнул и обернулся ко мне, виновато улыбаясь: – Все в порядке, Найта. Не принимай близко к сердцу. Кстати, мы уже пришли.
– А где это мы? – с радостью ухватилась я за возможность сменить тему.
– Не узнаешь? – Ксиль снова улыбнулся, на этот раз гораздо веселее. –
– Ксиль, хватит уже! – вспыхнула я, вспомнив о том, что сказал Тантаэ.
– Я имел в виду, что ты прекрасно здесь выспалась, – невозмутимо пояснил Ксиль. – На третьем этаже. А на первом есть неплохая столовая. Правда, я не совсем разобрался с системой оплаты…
– Никакой платы, – просветила я князя. – Это же Замок-на-Холмах. Здесь делают что-то только ради удовольствия и из любви к искусству. А самую тяжелую и неприятную работу можно заменить колдовством.
– Удобно, – задумчиво протянул Максимилиан.
– Ну, все-таки мы равейны, а не люди, – в тон ему отозвалась я.
Устроились мы напротив окна в маленьком уютном зальчике. С удовольствием поглощали кофе и пирожные, болтая о пустяках, смеялись… Но я чувствовала, что Максимилиан грустит. Как будто мои идиотские расспросы потревожили что-то, о чем лучше было бы не вспоминать.
– Думаю, нам лучше вернуться в зал, – предложила я, когда в разговоре в очередной раз возникла пауза. – Скоро уже стемнеет.
– Да, пожалуй, – рассеянно согласился князь, поднимаясь из-за стола.
В зале мы застали любопытную картину: Тантаэ, не теряя своей обычной невозмутимости, вел дискуссию с Икёдзи, по-лисьи улыбающейся и щурившей темные глаза. Хотя ни один из спорщиков не повышал голоса, ощущение было такое, словно кто-то с завязанными глазами обезвреживает бомбу. Одно неверное движение – и рванет.
– В чем дело? Развлекаетесь? А почему без меня, я тоже хочу. – Максимилиан заинтересованно выглянул из-за княжеского плеча. Тантаэ, не оборачиваясь и не меняя выражения лица, щелкнул Ксиля по любопытному носу и заметил, ни к кому конкретно не обращаясь:
– Вот поэтому я и не советую брать стиль мышления Северного князя за стандарт при построении матрицы.
Икёдзи перевела взгляд на усиленно строившего обиженную физиономию Максимилиана и нехотя ответила:
– Вынуждена с вами согласиться. Но тогда и эмоциональный фактор тоже придется исключить.
– Уверен, уважаемая, это только пойдет на пользу, – заверил ее Тантаэ без тени улыбки.
– Ну а вы, князь? – обратилась Икёдзи к Максимилиану. – Готовы продолжить рассказ?
– А нечего рассказывать, пожалуй, – вздохнул он. – Во время путешествия ничего нового мы не узнали. Было преследование, две стычки с ловчими отрядами смотрителей. Я взял одного из них в плен… Но, к сожалению, он оказался просто исполнителем.
– Можно узнать, где сейчас находится этот пленник? – заинтересовалась Риан.
– Младший служитель Ордена Контроля и Созидания Кей Мейер находится под защитой клана Пепла Времени, – нейтрально заметил Тантаэ. – Обдумав свое положение, он попросил убежища. Проверка показала, что информация, которой обладает Кей Мейер, интереса не представляет. Поэтому не вижу смысла в том, чтобы вызывать его на допрос, особенно сейчас. Мейеру еще предстоит адаптироваться к новой обстановке.
– Подыскиваете новых вассалов? – нахмурилась одна из королев, только вряд ли ее рассердило то, что в мире станет одним ар-шакаи больше. Скорее она была недовольна тем, что на пленника ей взглянуть не позволят.
– Никто не будет обращать человека против его воли, – мягко возразил Пепельный князь. – А господин Майер еще не готов принять новую сущность. И вряд ли будет готов когда-либо.
– И в каком же статусе будет находиться в клане этот… непосвященный? – Последнее слово прозвучало как-то неприятно и на редкость многозначительно.
– А в каком статусе находятся ваши искатели? Те из них, которые не связаны с эстаминиэль ни родственными, ни любовными связями? – Вишневые глаза потемнели, хотя неясно было, что рассердило князя.
– Ну… – растерялась Танцующая. – Почти все они талантливые музыканты, или поэты, или писатели…
– А этот юноша – талантливый маг. Которому, к слову, больше некуда идти, – так же спокойно ответил Тантаэ, ясно давая понять, что тема закрыта.
– Понимаю, – протянула Риан и добавила тихо: – Но я запомню, что один пленник у нас есть.
На лице у Ксиля появилось мученическое выражение.
– Дамы и господин, – произнес он шутливым тоном. – Может, все же вернемся к обсуждению более насущных проблем?
– Только что вы говорили, что добавить вам нечего, – едко откликнулась Танцующая, недовольная исходом спора с Тантаэ. – Уже передумали?
– Мне – нечего. – Максимилиан отступил в сторону и словно ненароком коснулся кончиками пальцев предплечья Риан – вскользь, очень легко. Но Танцующая естественно, словно на инстинктах, не контролируя себя, подалась за ним и отчего-то выгнула спину на мгновение, будто ожидала чего-то совсем иного. Мне стало неловко, словно я увидела нечто личное. Да и не только мне – Икёдзи тоже отвела взгляд. – Но, сдается мне, кое-кто знает, как развивались события в Зеленом уже после нашего бегства. Не так ли, Найта?
Увидев устремленные на меня взгляды, я растерялась. Как всегда бывало в таких ситуациях, мысли разбежались муравьями, оставив меня в гордом одиночестве.
– Ну… Даже не знаю, с чего начать…
– Не бойтесь, эстиль, – суховато посоветовала Двуликая. – Если не вы не можете связно рассказать, просто откройте нам свои мысли.
– Спасибо, справлюсь сама, – поспешно возразила я. Двоих телепатов из шакаи-ар мне вполне хватало. Еще и эстаминиэль Сферы Души – это был бы перебор.
Угроза Двуликой подействовала, и в следующие пять минут я довольно сносно пересказала наш диалог с Айне и даже свои предположения о том, что именно инквизиция заставила пророчицу замолчать.