Белая тетрадь
Шрифт:
– Я нашла кольца в старом аллийском дворце, – уточнила я, потому что это показалось мне важным, и смущенно добавила: – Простите… Больше не буду перебивать.
Мелисса благосклонно кивнула и продолжила:
– Если быть точнее, это не совсем «вещь», а скорее, «вещество». «Живое серебро», как верно предположил Северный князь. Сначала мне показалось, что кому-то все-таки удалось придать этому материалу некую постоянную форму, но когда я заглянула в шкатулку на значительном расстоянии от хозяйки, то есть от тебя, Найта, то увидела внутри только жидкий металл, подобный ртути.
Я нахмурилась, пытаясь соотнести полученные сведения со своими скудными познаниями о «живом серебре».
– Получается,
– Вероятно, – согласилась Мелисса и поставила наконец шкатулку на столик. Ничем не примечательная деревянная коробочка, а поди ж ты… Но, по крайней мере, стало ясно, почему она привлекла мое внимание. «Живое серебро» и впрямь было одушевленным, поэтому немудрено, что оно заскучало в одиночестве в подземном дворце. А тут я так удачно свалилась в катакомбы… – «Живое серебро» – это в своем роде легендарный металл. Начать хотя бы с того, что ни на одном из планов нашего мира нет месторождений этого элемента. Некоторые признаки указывают на происхождение «живого серебра» с тонкого плана, но доказательств этому нет. Даже его состав установить невозможно.
– Князь Максимилиан говорил, что частицы «живого серебра» схожи с шакарскими регенами, – задумалась я. Леди Мелисса только философски развела руками.
– Ему виднее, мне не приходилось изучать регены. Насколько я помню, о шакаи-ар вообще мало известно в научном плане. Человеческая наука слишком молода, а аллийцы всегда относились к шакаи-ар предвзято. Однако разговор ушел от первоначальной темы, лучше вернемся к «живому серебру», – спохватилась она и продолжила: – Официальная теория гласит, что «живое серебро» – это совокупность неисчислимого множества сущностей, способных к самовоспроизводству и к самоуничтожению, обладающих единым сознанием. Проще говоря, все «живое серебро» на земле – это часть единого целого. Отдельные слитки или лужицы из этого металла способны к взаимному поглощению, но также и обладают индивидуальностью: бывали случаи, когда взаимопоглощения не происходило. Связанные заклинаниями или магической энергией, изделия из «живого серебра» приобретают устойчивость и теряют способность к контакту между собой.
– То есть «слипнуться» этим кольцам не дает только моя сила? – недоверчиво коснулась я белого ободка, усыпанного темно-красными камнями. Металл был холодным и твердым – как самое обычное серебро.
– Верно, – улыбнулась Мелисса. – Мой тебе совет – попробуй раздать кольца своим подругам. Возможно, их сила удержит кольца от распада даже вдали от тебя.
– Но если у вас не получилось… – начала было я, но Творящая успокоила меня:
– Я скрывала свою силу. Настоятельно рекомендую тебе воспользоваться моим советом, Найта, – добавила она с такой интонацией, что все возражения увяли на корню. – Функций у «живого серебра» немного, но молодым равейнам все пригодится. Особенно равейнам столь высокого ранга. Способность к самовоспроизводству на деле оборачивается возможностью создавать силой мысли из «живого серебра» многие полезные вещи – от посуды до холодного оружия. Кто знает, вдруг однажды ты окажешься без возможности колдовать, и тогда только кинжал из серебра убережет тебя от позора? – вздохнула она и опустила взгляд.
Я непонимающе выгнула брови:
– Убережет от чего?
– Просто убережет, – улыбнулась неизвестно чему Мелисса. – Впрочем, надеюсь всем сердцем, что беречься тебе не придется.
Повисла долгая, неловкая пауза. Элани начала ерзать на месте – кажется, после того как мы получили ответы, сидеть здесь ей стало скучновато. Да и Мелисса уж больно значительно поглядывала на открытую книгу на столе… Я вздохнула:
– Огромное вам спасибо за информацию и советы, эстиль Мелисса. Вы очень мне помогли. А теперь – не могли бы вы открыть портал обратно в мою комнату?
– Конечно, конечно, – закивала с облегчением королева. – Рада была помочь тебе, милая.
Вспыхнули голубые искры. Элани вежливо попрощалась и шагнула в портал. Я же чуть задержалась, оглянувшись напоследок.
– У меня один вопрос остался… вспомнила тут. Эстиль Мелисса… Мне стало так неудобно под ее пристальным взглядом, что я чуть было не передумала спрашивать. – В одной из этих книг я прочитала стихотворение. Оно очень перекликается с моими собственными мыслями, но только грустное очень. Скажите, может случиться так, что оно… сбудется?
Мелисса отвернулась, скрывая выражение глаз. Искры мельтешили все быстрее, сливаясь в одно яркое пятно – пронзительно-голубое, как чистое весеннее небо.
– Это всего лишь слова, Найта. И сбудутся ли они – решать тебе.
Вспышка.
Остаток дня мы с Элани провели порознь. Нескончаемый поток пустой болтовни, который обрушивала на меня рыжая певица, утомлял сильнее марафонского бега. Моя бедная голова не выдержала такого издевательства, и я, на законных правах отговорившись плохим самочувствием, сбежала в апартаменты князя. Здесь, среди ставших уже привычными вещей, мне наконец удалось расслабиться.
Кольца я отложила в рюкзак и в самый дальний угол памяти – с ними все уже было определено. Раздам подругам, действительно, пригодятся… Визит к Мелиссе решил одну проблему и приоткрыл для меня другую: что делать с князем?
Вот уж точно – одно лечим, а другое…
После той отповеди на улице приморского городка мои восторги несколько поутихли. Но сейчас, когда позади было третье испытание и долгие часы в зале переговоров, а князь пропадал где-то по своим делам, я ощутила всю полноту зависимости от опасного, непостижимого и, как следствие, бесконечно обаятельного Максимилиана. То случайное стихотворение из книги Творящей дало мне полное представление о том, что я буду чувствовать, когда он исчезнет из моей жизни навсегда. И дело было даже не в какой-то неземной любви. Нет. Я попросту привыкла. Впала в зависимость от его присутствия, от чувства защищенности, которое давала эмпатическая связь. От его запаха, в конце концов…
Трава, разогретая солнцем.
Взгляд искоса и жесткие пальцы, так ласково касающиеся моих встрепанных волос.
Раньше, целую бесконечность назад, я думала, что люблю Дэриэлла. Да и сейчас мое сердце наполнялось теплом, когда я вспоминала спокойного целителя, непоколебимого в своем тихом бунте против аллийских традиций. Но все это было не то и не так. Друг, учитель… Пусть и самый-самый красивый, но все-таки просто друг.
А Максимилиан…
Впрочем, довольно об этом. Иначе я сойду с ума раньше, чем он вернется. В конце концов, даже если он уйдет, то у меня будет достаточно времени, чтобы найти его вновь. Равейны моего ранга не стареют и не болеют.
– О чем задумалась, Найта?
Я и не заметила, как он пришел. И… мне кажется, или в последнее время Ксиль действительно перестал называть меня «мелочью»?
– А то ты не знаешь, – улыбнулась я. Максимилиан опустил ресницы – жест не кокетливый, а прячущий насмешку.
– Ты же не думаешь, что я спросил просто так, из вежливости?
Он сел на ковер, прислоняясь к моим ногам.
– С тебя станется…
Мы немножко посидели молча. Максимилиан положил голову мне на колени и закрыл глаза. Странное ощущение появилось – как будто щекотка по спине, но не совсем. Двигаться не хотелось, а хотелось провести рукой по его волосам, прочувствовать, как шелково гладкие, прохладные пряди скользят между пальцами, будто вода. Потом – погладить шею, в том месте, где кожа слегка покраснела от воротника. Коснуться…